— Вы не хотите отвечать, или просто не знаете, что ответить?

— Я знаю, что ты пытаешься оттянуть неизбежное разговорами.

Умный человек.

— Я немного нервничаю.

— А я нет.

Абигейл открыла рот, но честно говоря, не знала, что ответить на такое высокомерие, и поэтому снова его закрыла.

В этот раз Талорк улыбнулся почти дружелюбно и достал откуда-то кусок мыла:

— Ты можешь, как следует принять ванную.

— Я… — Разве это тот Талорк, о котором ее сестра писала в своих письмах? Абигейл не могла этому поверить. — Спасибо.

Абигейл заморгала, стараясь удержать непрошеные слезы. Никто, кроме Эмили, никогда не заботился о ее комфорте.

Талорк осмотрел пещеру и остался удовлетворенным:

— Это место подходит для спаривания криктов.

— Спаривания? — О, он хотел соединить их тела. Жар разлился по всему телу Абигейл, когда она вспомнила об их разговоре в домике Макдональдса.

Талорк почему-то выглядел огорченным от своих собственных слов:

— Я просто имел в виду процесс утверждения брака.

Она кивнула, не имея желания спорить, даже если она не видела ничего простого в физическом подтверждении их брака. Хотя Талорк выглядел, как будто ждал каких-то возражений.

Он кивнул в сторону водоема:

— Ты будешь мыться сейчас.

— Перед вами? — Абигейл уже поняла, что ее муж не отличался большой скромностью, и, пусть Небеса ей помогут, но он ожидал того же и от нее. Он что, действительно ожидает, что она будет купаться перед ним?

— Это так происходит в вашем клане? Мужчины и женщины купаются вместе? — спросила она с истеричными нотками в голосе.

— Я не предлагал купаться со мной, но если таково твое желание, то я не смею возражать.

И, прежде чем Абигейл смогла выдавить нет из своего пересохшего горла, Талорк уже снял свой плед.

В немом шоке она наблюдала, как он раздевается перед ней, как и в две прошлые ночи, наедине в шатре — ночью.

— Сейчас только полдень. Вы, конечно же, не собираетесь устроить брачную ночь прямо сейчас? — Разве она не считала его внимательным? Он был хуже козла, как обозвала его ее сестра. Он был похотливым козлом, не имея никакого понятия о приличиях и скромности. Или… или… или о чем-нибудь еще.

— Время пришло.

— Нет… нет… мы должны подождать до вечера. Вы сказали, что я могу вымыться, с мылом.

— Я вымою тебя. — Он преодолел расстояние между ними прежде, чем Абигейл уловила его движение. — Позволь мне помочь тебе с этим.

Она отступила, но было слишком поздно. Талорк быстро скинул ее пояс. Складки ее пледа просто распались, оставляя шотландский предмет одежды висеть на ее плече, словно длинное одеяло. Талорк потянул один конец, и плед полностью упал к ее ногам.

Абигейл отвернулась и нырнула в безопасность водоема, благодаря Бога, что, в отличие от Эмили, она училась плавать. Там было глубже, чем она ожидала, и горячее, чем любая ванна, которую она принимала. Ее голова погружалась в воду, пока она ногами не достала дна водоема. Как только Талорк нырнул в воду, её накрыло с головой, она оттолкнулась вверх и в сторону от того места, где, как Абигейл предполагала, он должен был вынырнуть.

Его руки сомкнулись вокруг ее талии, и она вынырнула прямо перед ним. Талорк с недоумением посмотрел на неё:

— Разве англичане купаются в одежде?

— Моя блузка нуждается в стирке, — что, в принципе, было правдой.

— Сейчас не время для стирки; сейчас время тебе стать моей женой.

— Нет… Я…

Талорк склонился и поцеловал ее во влажные губы:

— Да.

— Но…

— Я ждал достаточно долго.

— Но прошло всего два дня.

— Я возьму тебя сейчас.

Абигейл покачала головой.

Талорк кивнул.

Точно так же, как при входе в пещеру. Только на сей раз, не дикие животные были причиной ее волнения, а желание ее мужа.

Она откинулась назад, пытаясь увеличить расстояние между ними.

— Снимай свою блузку.

Радуясь, что он не упомянул ее сорочку, Абигейл стащила блузку через голову и отбросила в сторону. Завтра ее действительно нужно будет постирать…после всего.

Талорк посмотрел сверху на нее и в глазах его зажегся огонь.

— Возможно, мы должны установить новую традицию стирать сорочку прямо на тебе.

Абигейл посмотрела вниз и немедленно попыталась прикрыть себя. Намокшая в воде тонкая ткань была полностью прозрачна.

— Вы не должны так на меня смотреть.

— Я — единственный человек, который может это делать.

— Естественно, никто больше не имеет права.

Он потянул ее к себе в горячей воде, пока их тела не соприкоснулись:

— Ты привыкнешь к этому. Мне нравится смотреть на тебя.

— Это не прилично.

— Прилично.

— Талорк…

— Ну, давай постираем твою сорочку, — он немного отстранился от нее, но одной рукой продолжал крепко и надежно обнимать ее за талию. Другая его рука оставалась свободной.

Отступив к краю водоема, он закинул руку назад и что-то достал:

— Ага, — Талорк держал в руках мыло.

На мгновение потребность Абигейл в чистоте перевесила ее застенчивость, и она потянулась к мылу.

Но Талорк покачал головой:

— Я побуду твоей служанкой.

Идея была настолько смехотворной, что Абигейл рассмеялась. Звук, возможно, получился истеричным — она не знала. Абигейл была рада, что на этот раз не услышала этого. Ее нервы были очень взвинчены, чтобы заботиться о правильной постановке голоса.

— Вы должны быть терпеливым со мной. Это для меня новое.

Абигейл уставилась на него, не в состоянии говорить. Он ведь не думал ее мыть. Он не мог. И все же, было не похоже, что Талорк шутил. Его рот был сжат в тонкую линию, в то время как глаза пожирали ее.

— Я сама могу вымыться.

— Мне доставит удовольствие самому это сделать.

— Но…

Как только Талорк начал со всей тщательностью намыливать ее сорочку, Абигейл не могла произнести больше ни слова. Каждое прикосновение мыла к сорочке было лаской для тела Абигейл под ней. Когда Талорк удостоверился, что мыло коснулось каждой частички сорочки, он отложил его на каменистый выступ водоема.

— Мне кажется, что следующее, что я должен сделать, это взбить пену, правда?

Слишком взбудораженная, чтобы говорить, Абигейл только слегка кивнула.

Используя свою свободную руку, Талорк этим и занялся, будучи более нежным, чем прачка и её помощник в замке отца Абигейл. Несомненно, каждое движение его руки по материи было больше лаской, нежели стиркой. И каждое такое движение заставляло ее затаивать дыхание.

— У Горцев какой-то странный способ стирки белья.

— Ты так думаешь?

Сдавленный смех вырвался с ее напряженного горла, и она кивнула.

— Тогда тебе будет приятно узнать, что я никогда подобного не наблюдал.

— Получается, что только лэрды стирают одежду своих жен таким образом?

— Только этот лэрд.

— Ох, — она затаила дыхание, поскольку все отговорки по поводу стирки ее одежды испарились.

Знающие и ловкие пальцы ласкали ее сквозь влажную ткань, чувственно поглаживая ее кожу. Абигейл никогда не испытывала таких ощущений, даже когда он прикасался к ней в шатре. Это был чистый грех, что заставляло ее чувствовать себя в сорочке намного обнаженней, чем под шкурами за прошедшие две ночи.

Она не знала, когда Талорк отпустил ее, что бы касаться её двумя руками. Его руки подхватили и сжали ее попку через ткань. Она чувствовала себя отмеченной и одержимой таким простым прикосновением. Потом одна рука скользнула на живот, чтобы выводить там неизвестный рисунок. Медленно, движение за движением, его рука достигла груди Абигейл.

Длинные, сильные пальцы обвились вокруг в интимном захвате, который обжигал душу. Используя влажную ткань, он потирал ее соски, пока ее бедра не начали напряженно дрожать в ожидании большего. И хотя она знала, какое наслаждение может получить в его руках, Абигейл все же не могла заставить себя попросить его об этом.