— Ты распускаешь волосы, когда работаешь официанткой.

— Только когда на этом настаивает клиент. — У Миранды был такой вид, словно она каялась в самом страшном грехе. — Обычно мы не обязаны носить эти дурацкие костюмы. Просто в тот вечер была костюмированная презентация.

Теперь Рейф знал, какие умопомрачительные формы Миранда от него скрывает. И как, позвольте спросить, теперь ему сосредоточиться на работе?

У него пересохло в горле. Он заставлял себя отвести взгляд от коленей своей сотрудницы.

— Мне и в голову не приходило, что ты работаешь по вечерам.

Миранда принялась разливать кофе.

— Это так странно?

— Нет, нет, — поспешно сказал Рейф. — Но, должно быть, утомительно проводить в офисе весь день, а вечером приниматься за другую работу.

— Мне нужны деньги.

— Разве ты не можешь получить постоянную должность? — Рейф взял чашку, которую ему подала Миранда, и поблагодарил ее. — Ты явно очень способная.

— К сожалению, мой послужной список далеко не идеален. — Миранда принялась размешивать сахар.

— Ты — прекрасный организатор. Сколько тебе лет? Двадцать девять? Тридцать?

Она слегка покраснела.

— Двадцать семь.

— Значит, ты в профессии достаточно давно. У тебя наверняка есть необходимый опыт.

— В том числе неудачный.

— Ты себя недооцениваешь. Уверен, ты могла бы добиться успеха во всем, за что ни возьмешься.

Если бы он только знал!

— Боюсь, что для спасения «Фейрчайлдс» моей компетентности оказалось недостаточно.

Рейф удивленно поднял брови. Он с детства любил бывать в «Фейрчайлдс». Сеть универмагов, которая несколько лет назад исчезла из Лондона. Рейф слышал, что компания разорилась, но в то время находился в Африке и не знал подробностей.

— Ты — родственница тех самых Фейрчайлдов?

Миранда кивнула.

— Когда я поступила в университет, то поняла, как плохо идут дела у нашей фирмы. Я проучилась в колледже всего год, когда стало ясно, что нам грозит разорение. Мой отец боролся, но ему никто не помогал. Я бросила учиться и начала работать в «Фейрчайлдс». Я думала, что сумею изменить ситуацию к лучшему, но…

— Что произошло?

— Мы не вводили новшества. Мы не развивались. Мы не сознавали, что мир изменился, и мы должны измениться вместе с ним. — Миранда вздохнула.

— Но ты-то это сознавала.

— Да, но от моего мнения мало что зависело. — В ее голосе чувствовалась горечь. — Я не могла убедить отца в том, что мы должны действовать по-другому. Нам сделали несколько выгодных предложений, но мой отец отказался их даже обдумать. Он умер от сердечного приступа, и к тому времени было слишком поздно что-либо предпринимать. Нас объявили банкротами. Я сделала для служащих то, что могла, а потом начала искать работу. Это оказалось не так легко.

Миранда закусила губу.

— И в итоге ты согласилась на временную работу?

— Я должна была как-то зарабатывать на жизнь. Нам пришлось продать все. Мне повезло, что у меня оказалась хорошая подруга, которая очень дешево сдала мне комнату в своей квартире. Мне так грустно, — призналась она. — Ведь «Фейрчайлдс» основал мой прадедушка.

— У компаний существуют естественные жизненные циклы, — вздохнул Рейф, пытаясь ее утешить. — Одно поколение наживает состояние, второе — его умножает, а третье — тратит.

— Но в «Найтон груп» этого не произошло.

— Нет. Я — четвертое поколение, и я не собираюсь позволить фирме развалиться.

— Тогда почему ты тратишь время на устройство какого-то бала?

— Потому что бал — это часть моей стратегии.

— Стратегии? Какой стратегии?

— Что ты обо мне знаешь?

Миранда отвела взгляд.

— Что ты имеешь в виду?

— Ты что-нибудь слышала обо мне до того момента, когда мы впервые увиделись возле злополучного ксерокса?

— Конечно.

— И что же? Не стесняйся. — Рейф усмехнулся. — Что обо мне говорится в колонках светской хроники?

— Ну… по всеобщему убеждению, ты — плейбой. Необузданный, экстравагантный и очень богатый. Ты встречаешься с красивыми женщинами. Не знаю, что еще ты хочешь от меня услышать.

— А чем я занимаюсь в свободное от развлечений время?

— Ничем.

Возникла небольшая пауза.

— Значит, я просто хожу на вечеринки и сплю с многочисленными женщинами, так?

Он говорил таким веселым тоном, что Миранда даже рассердилась.

— Я лично не видела, чтобы ты занимался чем-нибудь еще. Когда мы встретились в первый раз, ты бесцельно бродил по офису. Потом ты появился на той дурацкой вечеринке под руку с моделью. А сегодняшний день ты и вовсе начал с того, что уехал за город, чтобы позавтракать на природе и поговорить о бале.

— Я бродил по офису, чтобы понять, как работают разные отделы нашей компании. Я пошел на ту вечеринку только потому, что это была презентация книги, и я надеялся там познакомиться с интересными людьми… Я знаю, что ошибся! Что касается Киры… Я познакомился с ней тем же вечером, но уверяю тебя, нас с ней ничего не связывает. А сегодня я решил уехать из офиса потому… В общем, это часть плана по изменению моего имиджа.

— Если хочешь знать мое мнение, тебе предстоит большой объем работ!

— Члены совета директоров думают так же, — усмехнулся Рейф. — Отец тоже был не в восторге от того, что ему пришлось передать бразды правления мне. Членам совета директоров ненавистна мысль о том, что от меня теперь зависит будущее «Найтон груп», но поделать с этим они ничего не могут. Они лишь надеются на то, что я наломаю дров, и они смогут от меня избавиться, обвинив в непрофессионализме. Но я так быстро сдаваться не собираюсь.

— И каков план действий?

— Ясно, что я ничего не добьюсь, пока они считают меня избалованным любителем вечеринок. Я совершил немало ошибок, но я больше не тот мальчишка, каким был раньше. Я взял на себя ответственность за глупости, которые уже совершил, и полон решимости двигаться дальше. Осталось только доказать правлению, что они меня недооценивают.

— Подчас трудно изменить людское мнение о себе, — тихо сказала Миранда, думая о своей семье.

Сколько она себя помнила, она всегда была разумной и практичной особой. Родственники ожидали, что она решит все их проблемы. А она не оправдала доверие семьи. И до сих пор испытывала жгучее чувство вины.

— Иногда трудно понять, действительно ли мы такие, какими нас воспринимают окружающие, или мы стали такими просто потому, что от нас ничего другого не ожидают.

— Вот именно. — Глаза Рейфа радостно заблестели. Миранда была первым человеком, который его понял. — Мой отец всегда считал меня безответственным мальчишкой, поэтому я долгое время был именно таким, — продолжал он. — Я успешно окончил университет, но все считали, что диплом мне преподнесли на блюдечке. И я знал, что если получу работу в компании отца, все будут думать, что меня взяли туда по блату. В конечном итоге отец предложил мне должность в «Найтон груп», но не доверял ничего ответственного. Поэтому я бездельничал, живя в свое удовольствие. Рейф грустно покачал головой.

— Проблема в том, что безудержное веселье рано или поздно надоедает. Однажды я понял, что с меня достаточно. Я знал, что никогда не смогу изменить мнение отца обо мне, но я мог изменить свое мнение о самом себе.

Миранда задумчиво посмотрела на него. Вероятно, изменить мнение о себе самом оказалось нелегко.

— И как ты это сделал?

— Я поехал в Западную Африку и занялся благотворительностью. Работал бесплатным финансовым консультантом в нескольких фирмах. Я не так уж бесполезен, — усмехнулся он, заметив удивление Миранды. — Я изучал экономику в университете и прочел множество книг.

— Да, но… — Миранда ожидала, что Рейф скажет, будто он много путешествовал или прошел какой-нибудь модный курс по саморазвитию. Она беспомощно подняла руки, признавая свое поражение. — Я и понятия не имела, — наконец вымолвила она.