Сделать то, что она хотела сделать несколько недель назад. Тогда он перехитрил ее, подчинил своей воле. Теперь она не даст ему больше такого шанса.

Вещей с собой брать нельзя – слишком велик риск. Ничего, в сумочку через плечо вполне влезет смена белья и самые необходимые туалетные принадлежности, а также паспорт и деньги. Этого хватит.

Кроме того, если кто-нибудь вдруг надумает ее искать, висящая в шкафу одежда создаст впечатление, будто хозяйка комнаты лишь отлучилась. Скажем, вышла погулять. Это даст ей столь необходимый выигрыш во времени.

Только сперва надо переодеться, не в этом же вычурном платье бежать. Дженет достала темно-зеленые брючки и светло-серый пиджак – достаточно нарядно, чтобы не возбуждать подозрений, если ее заметят, но и вполне практично в дороге.

Расстегивая молнию на платье, она повернулась к зеркалу. Оттуда глядело ее отражение – растрепанные каштановые локоны, огромные испуганные глаза, тоненькая, гибкая фигурка в красивом платье, подчеркивающем все изгибы и округлости стройного тела и выставляющем напоказ одну точеную ножку.

– Прекрасна, – глотая слезы, прошептала Дженет. Отражение в зеркале вдруг затуманилось и расплылось перед глазами. – Он сказал, что я прекрасна.

Она тряхнула головой. Будет еще время поплакать всласть. Сейчас же необходимо всецело сосредоточиться на том, как отсюда выбраться.

Дженет почти всерьез опасалась, что Леон мог догадаться о ее намерениях и воспрепятствовать им, выставив кого-нибудь из слуг сторожить дверь ее спальни. Но в коридоре и на лестнице никого не было. Судя по веселому гулу голосов, все уже собрались к ужину. А кратчайший путь к стоянке, где находилась машина Жаклин, вел как раз мимо окон столовой.

О нет, на такой риск идти нельзя. Придется обходить долгим путем, едва ли не вокруг всего замка. Молодая женщина свернула к саду, пытаясь делать вид, точно просто-напросто вышла на прогулку.

Поравнявшись со старинной часовней, она чуть замедлила шаг. По одной стене высились строительные леса, свисали полотнища грубой ткани. Видно было, что реставрация в полном разгаре.

– Уже часть витражей обновили, – как-то на днях рассказывала Жаклин. – Специально выписывали мастера из Парижа. Ты должна непременно сходить посмотреть, дорогая.

Дженет кивнула тогда крестной и улыбнулась, твердо зная, что не пойдет. Ей вовсе не хотелось видеть во всем блеске и великолепии место, где собираются венчаться Леон с Флорой. Если, конечно, торжественный ритуал все же состоится здесь, а не в Париже.

С другой стороны здания – с той, где ремонт еще не начался, окна и боковая дверь были надежно заколочены досками. Однако Дженет с удивлением обнаружила, что часть их почему-то оторвана. Еще более странно выглядел припаркованный за часовней автомобиль.

Быть может, это машина архитектора? Но что ему делать здесь в такой час? Разве что Леон пригласил его остаться к ужину. Хотя вряд ли. Преуспевающий специалист не станет разъезжать на столь старом и ветхом драндулете.

Нахмурившись, Дженет подошла поглядеть поближе. Едва она успела склониться, заглядывая в салон машины, за спиной послышались какие-то голоса. Молодая женщина инстинктивно отпрянула назад и присела, прячась в тени.

Из-за часовни показались двое мужчин. Они несли какой-то большой и явно тяжелый сверток. Что-то обернутое в мешковину и обмотанное веревками. На мгновение Дженет показалось, что это труп, и она зажала себе рот рукой, чтобы не закричать.

– Осторожней, болван! – Дженет сразу же узнала этот голос, хотя слышала его всего один раз. Боже праведный! Жюль! – Это ж целое состояние, а ты того и гляди уронишь, разобьешь, – продолжал тот ворчать.

Они открыли багажник и, сдавленно чертыхаясь, с трудом уложили таинственную ношу туда. Дженет замерла в своем укрытии, пытаясь даже не дышать. Она понятия не имела, чем они тут занимаются, но вовсе не хотела, чтобы ее застукали.

Шепотом о чем-то посовещавшись, двое злоумышленников влезли через проем в часовню. Дженет выпрямилась. Ясно одно – эта парочка явилась сюда не с добром. Их необходимо остановить. Но возвращаться в дом, значит, заодно выдать и себя. А ведь главная се задача – поскорее добраться до машины Жаклин.

Ничего, успокаивая совесть, подумала молодая женщина. Остановлюсь у первого же телефона-автомата и позвоню. Она осторожно начала обходить машину, собираясь во всю мочь припустить за угол замка – к безопасности.

Багажник так и стоял нараспашку. Дженет не смогла устоять перед искушением заглянуть в него. И обомлела – угол мешковины отогнулся и из-под него виднелось прекрасное и невозмутимое бронзовое лицо. Статуя, подумала она в приступе внезапной паники. Они украли статую!

– Добрый вечер, мадмуазель, – раздался вдруг у нее за спиной издевательски-вкрадчивый голос Жюля. Дженет резко развернулась, не в силах сдержать крик ужаса. – Я так и думал, что это вы тут шныряете. Не слишком-то достойное занятие для маркизовой милашки.

– Как вы смеете так со мной говорить! – возмутилась она. – И что вы собираетесь делать со статуей?

– Да ровным счетом ничего. Подержим в надежном месте, пока маркиз не решит, сколько ему не жалко за нее выложить. Флора мне рассказала эту дурацкую легенду. Мол, без нее род де Астенов падет. – Он гнусно ухмыльнулся. – Интересно, маркиз очень суеверен?

– По-моему, вы уже должны были усвоить, что он не откликается на требования выкупа, – едко заметила Дженет.

– А, вы об этом. – Жюль пожал плечами. – Но кусок металла не проболтается и не оставит письмо с планами валяться на самом видном месте. Честно говоря, с Флорой связываться – сплошная головная боль. Девчонка того не стоит. Но ничего, я все равно получу такой навар, какой мне прежде и не снился.

– У вас ничего не выйдет.

– В самом деле? – Он осклабился еще шире. – И кто ж мне помешает, мадемуазель? Уж не вы ли? Ну это вряд ли. Вы, моя дорогая, подсластите мне и без того сладкий кус. Думаю, де Астен раскошелится ради того, чтобы заполучить вас обратно. Вместе с изваянием.

Он глянул куда-то поверх ее плеча и кивнул. А в следующее мгновение на голову и плечи Дженет легло тяжелое одеяло. Она брыкалась, барахталась и извивалась, как могла, пыталась кричать, звать на помощь, но толстая пыльная ткань заглушала все звуки. Тем временем похитители поспешили обвязать живой сверток грубой веревкой, накрепко примотав Дженет руки к телу. Все еще брыкающуюся и вырывающуюся, ее подняли и швырнули в машину.

– Ну что, красотка, в постели де Астена, небось, помягче? – насмешливо осведомился ненавистный голос Жюля. – Не переживай. Ты вернешься туда, как только твой любовничек передаст нам деньги.

Дженет хотела разубедить их, объяснить, что они ошибаются, что маркиз не даст за нее ни единого франка. Но автомобиль уже тронулся с места, и слова ее потонули в рокоте мотора.

Поездка была просто ужасной и длилась целую вечность. Автомобиль трясло и подбрасывало на каждом ухабе. Лежа на заднем сиденье, Дженет отчаянно пыталась глотнуть свежего воздуха через прорехи в одеяле и не слететь при этом на пол. Сперва она надеялась хоть примерно заметить время пути, чтобы определить, далеко ли ее завезли, но это оказалось решительно невозможно.

К собственному изумлению, она поняла, что больше зла, чем напугана. Ей вспоминались слова Леона о Жюле: тот хоть и алчен, но не слишком опасен, слишком уж ленив. Этакий охотник за легкой поживой. Украв статую Элеоноры, негодяй откусил кусок себе не по зубам.

Дженет когда-то читала, что, если тебя связали, надо сперва напрячь, а потом расслабить мышцы – тогда веревка станет чуть посвободней. Однако когда она попыталась проделать этот фокус, у нее ничего не вышло. Похитители запаковали ее, как посылку. Веревка больно врезалась в тело даже через толстое одеяло. Бедняжке стало уже всерьез плохо, когда наконец тормоза пронзительно взвизгнули и автомобиль остановился. Раздался звук открываемой дверцы, и Дженет потянули из машины.

– Вставай, красотка, – послышался приказ. – Шагай вперед, да поживее.