К ней подошел темноволосый мужчина в белой рубашке.

– Столик, леди? – спросил он. Понимающая улыбка на его лице сказала ей, что она узнана. Но ей было все равно. Она хотела присоединиться к танцующей молодежи.

– Да, и двойной мартини с водкой.

– Леди, вам будет веселей в бикини, – пропел мужчина. – Мы их здесь продаем. Сзади расположена кабинка для переодевания.

Хельга рассмеялась:

– Чудесно.

Через десять минут она сидела за столиком в алом с белым бикини, а перед ней стоял бокал. С ощущением счастья она поняла, что ее подтянутое тело выигрывает в сравнении с телами извивающихся в танцах девушек, с их щенячьим жирком и прыгающими попками. Высокий стройный парень с волосами до плеч, улыбающийся, с самоуверенным видом, одетый только в плавки, танцуя, приблизился к ней.

– Нет, детка, нет… здесь не сидят на месте. Давай! Давай! Темп! Ходу! Жару!

Хельга последовала за ним в толпу и целиком отдалась музыке. Некоторые из девушек смотрели на нее враждебно, но большинство, как ей казалось, приняли ее за свою.

Извивающийся перед ней парень выдавил из себя:

– Ты здесь новенькая, детка? Я слежу за девчонками, тебя я вижу в первый раз.

Девчонка! Хельге хотелось обнять его. Она была в таком приподнятом, счастливом настроении, что забыла про мартини. Когда музыка смолкла, парень произнес:

– Ба, тебе надо подновить загар, красотка. Ты плаваешь?

– Немного…

– Поплаваем?

– Почему бы и нет?

Он схватил ее за руку, они бегом пересекли пляж и бросились в воду.

– Держись за мной, детка, я не буду далеко заплывать, – бросил он.

Хельга медлила, глядя на него, плывущего.

«Хвастун, – подумала она, – ни стиля, ни настоящей скорости».

Дав ему обогнать ее, она потом стремительно поплыла брассом, настигла и пронеслась мимо, как торпеда. Проплыв ярдов сто, она перевернулась на спину и увидела, что парень утратил весь свой веселый вид.

– Слушай, кто ты такая? Какая-нибудь спортсменка или кто? – В голосе парня звучало недовольство.

Она поняла свою ошибку. Мужчины! Вечно хотят быть первыми, ей надо было прикинуться слабой и беспомощной.

– Почему ты не сказала, что умеешь так плавать? Разыгрываешь меня?

Искра радости погасла. Неужели она никогда не поумнеет?!

– Мой мартини нагреется, – ответила она и поплыла назад, а он остался смотреть ей вслед.

«К черту мужиков! – думала она. – Пользуйся ими, когда они нужны, а потом без сожаления бросай».

В кабинке для переодевания она насухо вытерлась, надела платье, заплатила за недопитый мартини и решила все-таки пойти на ленч в ресторан отеля. Уходя, она услышала, как одна из девушек сказала:

– Она-то за каким чертом сюда приперлась?

«Шла бы ты ко всем чертям!» – подумала Хельга.

Она села за руль машины и уставилась в пыльное ветровое стекло. Что ж, по крайней мере, ее назвали девчонкой.

К тому времени, когда она подъехала к отелю, к ней вернулось хорошее настроение. Ей захотелось есть, и она направилась прямо в ресторан. Метрдотель встретил ее у входа, его лицо было серьезно.

– Извините, миссис Рольф, вас спрашивают у стола дежурного.

Глядя на него, Хельга застыла:

– Кто?

– Ваш мажордом, Хинкль.

Она нетерпеливо посмотрела на часы. Половина второго.

– Ему придется подождать, – отрывисто сказала она. – Пусть мне подадут ленч.

Мгновение поколебавшись, метрдотель отвел ее к столику. Она заказала салат из крабов и полбутылки «шабли». «Будь я проклята, если кто-то помешает моему ленчу, – сообщила она себе. – Вероятно, какая-то дурацкая путаница с багажом или что-нибудь в этом роде».

Она доедала салат, когда увидела появившегося на пороге Хинкля. Один взгляд на его лицо заставил Хельгу вскочить на ноги. Под пристальными взглядами присутствующих она подошла к нему и вышла вместе с ним из зала.

– В чем дело, Хинкль? – резко спросила она.

– Мистер Рольф, мадам. Должен с прискорбием сообщить, что ему очень плохо.

Сердце Хельги подпрыгнуло и провалилось.

– Плохо? Как вас понимать?

– С ним доктор Беллами. Не пройдете ли вы со мной, мадам?

По телу Хельги пробежал озноб, но, сознавая, что посетители и туристы смотрят на них, она пошла рядом с Хинклем.

При насторожившем уши лифтере она не захотела ни о чем говорить, пока они не оказались в коридоре.

– Что вы хотите сказать, Хинкль, мы не уезжаем?

Она не могла думать ни о чем другом.

– Боюсь, что нет, мадам. У мистера Рольфа, по-видимому, наступило серьезное ухудшение.

Ее триумф над Джексоном, волнующая перспектива возвращения домой с Диком – все померкло словно по мановению руки.

«Проклятый Герман!» – подумала она.

Но едва эта мысль мелькнула в голове, как она устыдилась ее: «А как бы тебе самой понравилось лежать с параличом ног и недействующей рукой и пускать слюни. Ты – эгоистичная, бесчувственная сука».

Доктор Беллами ждал ее. Хельга еще никогда не видела человека с таким встревоженным видом.

– Миссис Рольф, у меня плохие новости. Мистер Рольф не сможет лететь.

– Что произошло?

– К моему великому сожалению, не знаю. Через несколько часов прибудет доктор Леви.

– Не знаете? – Хельга повысила голос. – У него уже был один приступ. Вы обязаны знать.

– Он спал… Ему дали снотворное. Видимо, он незаметно впал в коматозное состояние.

– Видимо? Вы должны знать, кома это или нет.

– Симптомы необычны. Медсестра Терли забеспокоилась, когда его дыхание ослабло, а кожа приобрела синеватый оттенок. Она послала за мной. Сердце его бьется ровно, но очень замедленно.

Хельга застыла:

– Он умер?

– Я не сказал бы, миссис Рольф. Эта перемена загадочна. Я не могу ее объяснить. На всякий случай я распорядился давать ему кислород. С ним мой ассистент. Он останется здесь. Будет сделано все возможное.

– Значит, перевезти его домой невозможно?

– Боюсь, что нет.

– И нужно ждать доктора Леви?

– Да.

– И у вас нет никаких догадок о причинах ухудшения здоровья мистера Рольфа?

– Думаю, лучше подождать доктора Леви. Мистер Рольф его пациент.

«Ох уж эти врачи», – подумала Хельга.

– Что ж, будем ждать. – И, не скрывая раздражения, она вышла из номера.

В коридоре она увидела ожидающего ее Хинкля.

– Я хочу переодеться, Хинкль, а потом нам нужно поговорить. Вы подождете минут пятнадцать?

– Разумеется, мадам.

Хельга вошла в свой номер, охваченная горьким разочарованием и яростью. Быстро сбросив платье, она надела халат и принялась в волнении расхаживать по просторной гостиной. Она не могла думать ни о ком, кроме Дика. Когда Хинкль постучал в дверь, она еще металась из угла в угол.

– Этот идиот врач не понимает, в чем дело, – сердито сказала она, когда Хинкль вошел в гостиную. – Придется ждать доктора Леви. Когда это случилось?

– Через несколько минут после вашего ухода, мадам. Медсестра позвала меня и сказала, что вызвала доктора Беллами. Тот в свою очередь вызвал доктора Леви. К счастью, еще было не поздно отменить предыдущие распоряжения насчет багажа.

Хельга раздраженно погасила сигарету.

– Я могу сойти с ума, если мне придется надолго застрять в этом отеле.

– Вполне вас понимаю, мадам… Вероятно, доктор Леви даст заключение, как долго продлится кризис.

– Надеюсь! – Она снова принялась ходить из угла в угол. – Что же, Хинкль, придется нам ждать.

– Нужно решить, как быть с Джонсом, мадам, – произнес Хинкль, понизив голос.

Как будто она думала о ком-нибудь другом!

– Ах да.

– Очевидно, теперь он нам не понадобится. Я встречусь с ним и скажу управляющему, чтобы его приняли обратно в штат отеля.

«Нет, Хинкль, какой бы ни был ты милый и добрый, решать будешь не ты», – подумала она.

– Если мистер Рольф сможет уехать через несколько дней, я хочу дать мальчику шанс.

Она непрерывно двигалась по комнате, чтобы не смотреть на Хинкля, который, несомненно, мимикой выражал свое несогласие и неодобрение.