— Если я правильно понял, вы не оставили бы мне никаких шансов, прекрасная леди, вздумай я поухаживать за вами?

Ему всегда нравились женщины покладистые, мягкие, теплые. Беатрис Лонге была совсем другой. Но стоило ему оказаться рядом с ней, как он терял над собой контроль. С такой женщиной можно было бы поддерживать дружеские отношения, вдруг подумал он. Она образованна, умна, обаятельна, даже остроумна. Он слышал, как громко смеялись Тони с Виолой во время разговора с Беатрис. А Тони рассмешить не так-то легко. Хорошо бы стать ее другом... Для начала, мысленно добавил он. Себя не одурачишь. Он хочет ее, как может мужчина хотеть женщину.

— Как уже заметила Виола, ваши чары на меня не действуют.

— Вы бросаете мне вызов?

— Боже сохрани! Просто я хочу, чтобы вы держались в рамках приличий.

— Полагаете, рядом с такой соблазнительной женщиной можно удержаться в рамках приличий?

— Не надо смотреть на меня как на объект сексуального вожделения. Вас, как я понимаю, избаловали еще в детстве. Наверняка вы получали все, что хотели в этой жизни. Потребительское отношение к родителям вы перенесли позже на окружающих вас женщин. Стоит вам улыбнуться и поманить пальчиком, как они бросаются вам на шею. Запомните, я не повисну у вас на шее, сколько бы вы ни старались, мистер Мак-Кен.

Здорово она меня приложила, подумал Уилфрид, растерявшись на секунду. Только она ошибается. Никто не баловал его в детстве. Отец воспитывал его в строгости. Да и женщин в его жизни было не так уж много. После университета он сразу поступил работать в фирму отца. Теперь он глава семьи и продолжает заботиться о сестре и матери, как это делал всю жизнь отец. Ему даже развлечься некогда. Да и не с кем. Он вздохнул.

— Вот видите, вы даже возразить не можете, — язвительно сказала Беатрис.

— А вы бы мне поверили, если я стал бы возражать?

— Разумеется, нет.

— В том-то и дело. Если бы вы позволили себе ближе узнать меня, то убедились бы, что я совсем не такое чудовище, каким вы меня изображаете.

Уилфрид остановился на светофоре и посмотрел на нее.

— Мне это не нужно. Единственное мое желание, чтобы вы благополучно отбыли в город на работу в своей фирме, — усталым голосом сообщила Беатрис.

Ее жестокое спокойствие вызвало в душе Уилфрида бурю возмущения. В ее голосе даже не было прежней враждебности.

— Тогда почему вы оскорбляете меня, словно знаете обо мне такое, чего я сам о себе не знаю.

— Я вас не оскорбляю, — заявила Беатрис, — и в подруги вам не навязываюсь. Оставьте меня в покое, — добавила она тихо.

— К несчастью, нам придется часто видеться в доме моей матери. — Сказав это, он вспомнил о своем намерении уехать на следующий день в город. Именно так он и поступит. Но ведь ему придется приезжать к матери.

— Раз вам неприятно видеть меня, почему вы не отговорили мать делать мне сегодняшнее предложение? К тому же вам совсем не обязательно видеть меня, пока я буду работать в кабинете вашего отца. — Она показала ему на сумочку, в которой лежали ключи. — Днем я буду пользоваться отдельным входом, а вечером, когда вы будете приезжать, меня не будет в вашем доме.

Уилфрид сжал зубы, досадуя, что неправильно повел себя с Беатрис с самого начала.

— Не хотел огорчать мать.

— Значит, вы готовы оставить меня в покое? — спросила Беатрис.

Уилфрид понял, что не в силах ей этого обещать, и ограничился лаконичным сообщением:

— Завтра я возвращаюсь в город. — Он услышал ее вздох облегчения и сдержал улыбку. Пусть думает, что я пробуду там долго, решил он. Остановив машину напротив дома Беатрис, он помог ей выйти из машины.

— Можете меня не провожать дальше, — предупредила она.

— Как джентльмен, я обязан убедиться в вашей безопасности.

Они поднялись на террасу, Беатрис вставила ключ в замочную скважину, обернулась, чтобы поблагодарить за хороший вечер, быстро вошла внутрь и закрыла дверь перед самым носом Уилфрида.

Весь уик-энд Беатрис терзала себя сомнениями по поводу нового рабочего места. Два или три раза она бралась за трубку, чтобы отказаться от предложения миссис Мак-Кен. Потом вспоминала, что Уилфрид возвратился в город, и успокаивалась. Новый кабинет давал ей такие возможности, каких у нее не было и не могло быть дома. Откуда же это гнетущее беспокойство? Наверное, она просто не поверила до конца словам Уилфрида.

В понедельник с самого утра она отправилась на машине к особняку Мак-Кенов, где теперь ей предстояло работать. С замирающим сердцем она смотрела, как перед ней автоматически раскрываются тяжелые чугунные ворота. Оставив машину на стоянке, Беатрис прошла двадцать метров по дорожке, заросшей травой, которая привела ее к стеклянной двери кабинета. Видимо, никто не ходил здесь после смерти хозяина. Пока Беатрис подбирала ключ к двери, ей пришло в голову, что Уилфрид, наверное, похож на своего отца. Потому что совсем не похож на мать. Почему она думает о нем, если боится его увидеть? Она осторожно вошла в кабинет. То, что она увидела на огромном рабочем столе, заставило ее ахнуть и забыть на время об Уилфриде и о своих опасениях. Кто-то позаботился о том, чтобы полностью оборудовать для нее рабочее место. На столе стояла электрическая пишущая машинка новейшей конструкции, пачка канцелярской бумаги, копирка, чертежные принадлежности, карандаши, ручки, краски, удобная подставка для чертежных работ и рисования. А также красивый телефонный аппарат, дизайн которого как нельзя лучше подходил к обстановке кабинета. На отдельном столике стоял портативный ротатор. Изумление и восторг сменило чувство неудобства. Как могли они потратить столько денег на нее и при этом отказаться брать с нее ренту? Она не может принять от них такой роскошный подарок! Беатрис готова была уйти тем же путем, каким пришла сюда, когда послышался стук в другую дверь и голос миссис Мак-Кен:

— Бетси, это Рейчел.

Беатрис со смущенным видом открыла ей дверь. Лицо миссис Мак-Кен сияло улыбкой.

— Тебе понравилось? Я просила Уилфрида купить все, что тебе понадобится для работы, самого лучшего качества. Посмотри, он ничего не забыл?

— Рейчел, я не могу принять такое дорогое оборудование, — залепетала Беатрис. — Ведь это стоит огромных денег!

— Ну и что? Я могу себе это позволить. На себя теперь я трачу очень мало. Что мне, в сущности, нужно? Зато могу кое-что сделать для тебя, и я очень этому рада. Почему-то мне кажется, что мы с тобой подружимся. Прошу тебя, Бетси, пожалуйста, не порти мне удовольствие. Лучше скажи, тебе нужно что-нибудь еще для работы?

Рейчел нравилась Беатрис, от нее исходило материнское тепло, которого ей так не хватало в жизни с пятнадцати лет. Несмотря на большую разницу в возрасте, они могли бы подружиться, если бы не Уилфрид, ее сын, присутствие которого Беатрис чувствовала даже на расстоянии. Интересно, как бы отнеслась Рейчел к ее рассказу об отношениях Уилфрида с Гертрудой? На чьей стороне была бы она? Беатрис оказалась в очень щекотливой ситуации, ей следовало хорошенько подумать прежде, чем принимать от матери Уилфрида столь дорогой подарок.

— Вы милая и заботливая, Рейчел. Не знаю, чем заслужила ваше доброе отношение, ведь мы только недавно познакомились.

— Ты вызвала мою симпатию с первой минуты нашего знакомства. Я бы не возражала, если бы Уилфрид выбрал в жены девушку, похожую на тебя. Если он вообще соберется когда-нибудь обзавестись семьей. Ему тридцать семь лет, а он и думать не хочет о женитьбе. С головой ушел в работу после кончины отца, почти все время проводит в городе. У него большая квартира в центре Лос-Анджелеса, недалеко от здания нашей фирмы. Вряд ли он захочет поселиться в этом доме. Мы с ним так и решили, что дом перейдет после моей кончины его сестре.

Сердце Беатрис сжалось от этих слов. Под влиянием порыва она взяла за руку миссис Мак-Кен и пожала ее.

— Хорошо, я не буду говорить о грустном, — поняла ее порыв Рейчел. — Я помню, вы говорили, что рано лишились родителей. Бедная девочка! — Она погладила щеку Беатрис.