– С тобой хотят поговорить, шардан, – подойдя, шепнул неприметный парень с круглым, словно припорошенным пылью лицом. – Иди за мной.

И пошел, не оглядываясь. Словно был уверен: Макс пойдет за ним, никуда не денется. Махнув рукой Тейе – иди, мол, домой, – юноша свернул за угол и, пройдя вслед за круглолицым проводником пару кварталов, вошел в огороженный высокой стеной двор двухэтажного дома. Как и в любом дворе, здесь был разбит сад – пышные кусты, цветы, деревья. Под деревьями было устроено несколько скамеечек, на одной из которых, устало вытянув ноги, сидел темнолицый.

– Я пришел, – подойдя ближе, вежливо поклонился Макс. – Да пребудет твой Ка в покое и счастье.

– И твой. – Усмехнувшись, мужчина кивнул на соседнюю скамью.

Гость уселся, напряженно разглядывая хозяина. Прищуренные, казавшиеся какими-то больными глаза, темное морщинистое лицо, длинные локоны парика, тонкие, повелительно сжатые губы, и взгляд… такой бывает у людей, привыкших отдавать приказы.

– Ты славно дрался, шардан. Я знаю, толстый купчина Итауи поставил на тебя шесть кедетов золота. И не прогадал! Откуда ты взялся?

– Беженец.

– Пришел в наш город с девчонкой. Кто она тебе – жена, сестра?

– Невеста.

– Красивая девушка… только слишком уж любопытная. Зачем ей расхитители гробниц? – Глаза хозяина дома уставились на гостя пристально и жестко.

– Не ей – мне!

Макс всей душой ощущал исходящую от этого мужчины опасность, но все же не показывал этого.

– Тебе? А тебе что до них за дело?

– Хочу… – Максим нарочно замялся, ожидая, что пригласивший его человек догадается об остальном сам.

– Ну-ну, продолжай, здесь нет лишних ушей!

– Хочу предложить им свои услуги, господин, – напряженно ухмыльнулся гость.

– Вот так, значит? – неожиданно расхохотался хозяин. – И ты не боишься гнева богов?

– Нет. Я ведь шардан, не здешний.

– Я знаю. Зачем тебе это? Жизнь расхитителей гробниц всегда проходит по грани смерти. Гнусной, омерзительной смерти, а вовсе не веселой охоты на полях Иалу!

– Я просто хочу хорошо жить, господин… не знаю вашего славного имени…

– Меня зовут Абен.

– Очень приятно познакомиться, уважаемый господин Абен, да пребудет вовеки в спокойствии твой Ка! Мое же скромное имя…

– Знаю – Джедеф. – Абен скривил губы в улыбке. – Значит, хочешь хорошо жить, Джедеф? Но за хорошую жизнь надо платить!

– Именно поэтому мне и нужны расхитители гробниц. А гнева богов я не боюсь, как ты, наверное, уже заметил! – Максим высокомерно тряхнул головой.

– Такие, как ты, во множестве появляются в смутные времена, – тихо протянул Абен. – Хочешь служить мне, Джедеф?

– А что я буду за это иметь?

– Мой расположение, юноша! В этом городе оно значит куда больше, чем благоволение двух царей – Апопи или Ка-маси.

– Да, я заметил, в здешнем городе вообще никакой власти нет.

– Ты ошибаешься. Жить будешь на моем дворе и для начала пройдешь проверку.

– Но… – Макс дернулся.

– Сядь! Твою девчонку уже ведут сюда мои люди. Она побудет пока в моем доме. Пока ты не докажешь мне свою преданность.

– Хорошо. А что будет потом, когда докажу?

Абен усмехнулся:

– Потом у тебя будет все!

О том, что около развалин видели шайку расхитителей гробниц, Максу и Тейе поведали пастухи, что пасли отары неподалеку. Золотой сокол был спрятан девушкой в тайнике… но все тайники древних гробниц были прекрасно известны разбойникам-святотатцам! А еще у развалин любили играть мальчишки из ближних деревень.

– Нет, это точно не мальчишки, – подумав, качнула головой девушка. – Они бы никогда не отыскали тайник, а он вскрыт, вскрыт умело и быстро.

Максим пожал плечами:

– Значит, будем искать расхитителей!

– Задача нетрудная, – рассмеялась Тейя. – Они наверняка из ближайшего города, не из деревень же! В деревнях вообще невозможно было бы скрыть подобный промысел – там всегда все всё про всех знают. А ближайший город здесь – Неферуси.

– Вот туда сейчас и отправимся!

– Но там сейчас нет никакой власти! Хаос!

– Но тебе нужен сокол! И мы его найдем, хоть ты и не говоришь зачем.

В городе Неферуси действительно оказался хаос! На улицах правили бал самые отвратительные типы – воры, разбойники, убийцы, а все добропорядочные люди, казалось, попрятались по домам или вовсе покинули город, пройдя сквозь городские ворота, которые, похоже, давно уже не закрывались.

И тем не менее на городских рынках и в храмах, несмотря ни на что, бурно кипела жизнь! Продавали (точнее, меняли) рабов – мальчиков и красивых рабынь, сильные молодые мужчины не пользовались популярностью – могли восстать, а никакой центральной власти в городе не было. Кроме рабов какие-то подозрительные люди с замотанными черными тряпками лицами торговали угнанным в набегах скотом, драгоценностями и сладким как мед вином из славного города Сина. Видать, бандиты недавно ограбили какую-то идущую с севера барку. Тут же рядом продавались и драгоценности – золотые и серебряные статуэтки богов, амулеты, дорогое оружие, утварь. Все это было похищено из гробниц, и покупатели посматривали на кучи сверкающего на солнце добра с суеверным ужасом. Но все-таки покупали – продавцы просили не очень дорого, так, пару молодых рабынь за статуэтку Гора или Исиды – дешевка! И многие, очень многие делали себе состояния в эти смутные времена.

Макс с Тейей поселились на самой окраине, в небольшой хижине на просторном дворе толстого купца Итауи, отдав за жилье все браслеты. Увы, охотники за золотым соколом не знали, сколько им здесь придется прожить, однако надеялись, что недолго. Поселившись, сразу же стали искать, прохаживаясь по рынку и расспрашивая людей в ближайших харчевнях. В ходе поисков Макс однажды нарвался на одного из грабителей, и тот вместо ответа ударил его кулаком… точнее сказать – попытался ударить. И покатился кубарем от удара Максима! Вскочив на ноги, разъяренно рыпнулся было еще… И уже больше не поднимался – нокаут.

Толстый купчина Итауи (по случайности или нет, то ведали лишь одни боги) оказался тому свидетелем… и вечером предложил сделку. Максим выходит на бой против одного из лучших городских бойцов – Косого Нехеба, а Итауи ставит на победу чужака шесть кедетов золота.

Юноша только свистнул тогда:

– Ого! Изрядная сумма. А откуда ты, уважаемый, знаешь, что я окажусь победителем?

Купец ухмыльнулся:

– Я видел, как ты бьешь! Никто и нигде не владеет таким искусством. Поверь, я знаю, что говорю.

– Но зачем мне драться?!

– Из шести кедетов один – твой. К тому же… только так ты можешь войти в доверие к шайке расхитителей гробниц. Только тогда, когда они будут принимать тебя за своего, ты что-то от них узнаешь. Иначе все расспросы бесполезны – всегда будет драка… или, боюсь, что-нибудь похуже. Так что, думаю, выход у тебя один, шардан! Если ты, конечно, хочешь что-то от них узнать.

– Откуда ты…

– Слышал! Я же имею не только собственные уши, а вы с твоей девушкой слишком неосторожны в расспросах. Смотрите, как бы не прищемили вам языки… или – не отрезали.

Таким вот образом Максим и согласился на этот бой, закончившийся столь удачно. Удачно не в смысле победы, а в смысле того, что потом произошло: кажется, все же удалось вступить в контакт с расхитителями, да не с простыми, а с самим главарем! Да, дела, можно сказать, складывались удачно. Вот только Тейя…

– Не бойся, с твоей девчонкой ничего не случится, – с ухмылкой заверил Абен. – Наоборот, ей здесь даже понравится, смею тебя уверить!

– Я должен видеться с ней!

– Будешь. Но только сначала исполнишь мое поручение…

Поручения Абена, носившего еще и милое прозвище Змеиное Жало, оказались весьма примитивными и, в общем-то, нетрудными: сопровождать носильщиков за город, к реке, и обратно. Туда и обратно что-то несли в мешках и больших тростниковых корзинах, но Максим не особенно интересовался что. Знал уже, что ту, разрушенную гробницу с каменоломней, бандиты шерстили по просьбе одного влиятельного человека, так сказать, выполняли вип-заказ. И все найденное передали заказчику, как и было условлено между ним и Абеном. Так вот! Теперь дело оставалось за малым – узнать имя заказчика и место его жительства, а носильщики и простые бойцы в это, естественно, посвящены не были – только главарь и его ближайшие помощники. С ними и нужно было, улучив подходящий момент, завести разговор на сию щекотливую тему. Вот только момента такого пока что не представлялось – все были какие-то дела.