– Почему бы тебе не поиграть с приятелями? А мы тем временем обсудим взрослые дела.

Удивительно, но сын не обиделся. Напротив, кажется, даже обрадовался. Однако отправился он вовсе не туда, где собрались сверстники, а прямиком на вершину холма, где еще недавно сидела несговорчивая особа. Но только там уже никого не было. Юэн посмотрел вокруг, пытаясь понять, куда она ушла, однако не увидел ничего, кроме изумрудной травы.

– Мейрин? – удивленно переспросил Кэлен. – Что еще за Мейрин и какое отношение она имеет к нашему Криспену? А главное, что делает здесь, в нашем замке, среди наших людей?

Юэн коротко кивнул в сторону Аларика.

– Он привез.

Как и следовало ожидать, средний из братьев тут же принялся отрицать свою причастность к появлению таинственной синеглазой незнакомки. Судя по всему, бесконечная суета успела его утомить.

Нетерпеливый Кэлен уже начинал горячиться, и, чтобы восстановить мир, Юэн рассказал все, что знал сам. Аларик дополнил историю кое-какими подробностями, а когда братья умолкли, Кэлен недоверчиво посмотрел сначала на среднего, а потом и на старшего.

– Неужели эта пигалица действительно отказалась отвечать? И ты это допустил?

Юэн беспомощно вздохнул.

– А что, по-твоему, надо было делать? Бить, как Кэмерон? Ничего страшного, девочка одумается. До завтра я ее отпустил, чтобы привыкла и научилась мне доверять.

– И что же будешь делать, когда завтра она снова ничего не скажет? – усмехнулся Аларик.

– Скажет.

– Главное, что Криспен жив, здоров и благополучно вернулся домой, – заключил Кэлен. – А как ведет себя эта чудачка, в общем-то особого значения не имеет. Если Кэмерон соскучится по хорошей драке, с удовольствием составлю ему компанию. Тогда и девчонку отправим восвояси.

– Пойдемте, уже темнеет, – напомнил Юэн. – У Герти, должно быть, готов обед. Вы же знаете: она терпеть не может, когда стряпня остывает. А с Мейрин я как-нибудь сам разберусь, не беспокойтесь.

– Не больно-то и надо, – буркнул Кэлен и решительно направился к крыльцу.

Мейрин плотно запахнула шаль и осторожно пробралась через небольшой пролом в стене, который еще не успели заложить камнями. Она не случайно выбрала ближайший к озеру участок двора: с этой стороны часовых было заметно меньше, ведь чтобы атаковать, врагам пришлось бы для начала преодолеть серьезную природную преграду – глубокую и холодную воду.

Весенний воздух не баловал теплом, и решение покинуть уютную маленькую комнату внезапно показалось не таким уж гениальным.

Ужин стоил колоссального напряжения. Едва взглянув на младшего из братьев, Мейрин пожалела об опрометчивом обещании сесть за стол рядом с Криспеном. Кэлен смотрел на нее исподлобья. Казалось бы, к хмурым лицам Маккейбов уже можно было привыкнуть, но этот выглядел угрожающе суровым и неприветливым.

Посидев пару минут, гостья поблагодарила хозяина и, сославшись на усталость и головную боль, поднялась к себе. Криспен ничуть не растерялся и вскоре принес в комнату целое блюдо еды. Друзья удобно устроились на полу возле камина и с удовольствием поужинали.

Как только мальчик ушел, Мейрин начала прислушиваться к доносившимся из-за двери звукам. Несколько долгих часов прошло в томительном ожидании. Многолюдный замок постепенно затихал, и как только появилась надежда, что все уснули или по крайней мере разошлись по углам и угомонились до утра, она бесшумно спустилась и выскользнула через боковую дверь – ту самую, которая выходила к озеру.

В небольшой роще, отделявшей узкий залив от замка, дышалось свободнее. Деревья надежно скрывали ее, а высокий берег указывал путь, не позволяя заблудиться.

Неожиданный громкий всплеск испугал; Мейрин поспешно обернулась и, затаив дыхание, посмотрела в сторону озера. В темноте безлунной ночи вода казалась угрожающе черной, и лишь слабое мерцание оживляло покрытую рябью поверхность.

Впрочем, света оказалось достаточно, чтобы определить источник шума: трое мужчин решили искупаться перед сном. Юэн Маккейб и двое его братьев дружно нырнули в озеро. Кошмар! Все были абсолютно голыми!

Мейрин закрыла глаза руками в суеверном страхе оттого, что помимо собственной воли увидела голые спины троих безумцев. Они с ума сошли? Всем известно, что вода шотландских озер невероятно холодная, можно сказать – ледяная! От одной лишь мысли о купании по коже побежали мурашки.

Несколько минут Мейрин сидела под деревом, прижав коленки к груди и прикрыв глаза ладонями, а когда наконец осмелилась взглянуть, то увидела выходившего на берег Юэна Маккейба. Зрелище оказалось невыносимым: глаза ее округлились от ужаса, а ладони внезапно вспотели. Вождь тем временем начал неспешно вытираться. И Мейрин не могла оторвать взгляда от могучей рельефной фигуры. Ну а… нет, об этом даже думать грешно.

Неизвестно, сколько времени прошло, прежде чем невольная свидетельница поняла, что зачарованно, беззастенчиво и самозабвенно созерцает… мужское естество. Она снова зажмурилась, а для надежности еще и закрыла глаза руками. Чтобы подавить испуганный, жалобный писк, пришлось до боли прикусить губу. Оставалось одно: надеяться, что рано или поздно братья закончат водные процедуры и вернутся в замок. Любое движение могло привлечь опасное внимание, но и сидеть, нескромно наблюдая, совсем не хотелось.

Щеки почему-то горели, и, несмотря на плотно закрытые глаза, образ выходящего из воды обнаженного Юэна Маккейба сохранял возмутительную ясность. Стереть или хотя бы немного затуманить впечатляющую картину не удавалось даже волевым усилием.

Наверное, на такой грех и трех исповедей не хватит!

– Не бойся, я уже оделся.

Сдержанный, сухой голос больно резанул по ушам. Унижение захлестнуло безжалостной волной, лишило способности двигаться и даже думать. Убирать руки не хотелось. А что если сидеть так долго-долго и ни о чем не думать? Может быть, со временем обнаружится, что опасность миновала и рядом никого нет?

– Не надейся, – последовал невозмутимый ответ.

Мейрин тут же опустила одну ладонь и прикрыла рот – не помешало бы сделать это раньше. Тогда, возможно, глупое пожелание, чтобы лэрд убрался как можно дальше, не воплотилось бы в столь же глупые слова.

Теперь она могла приоткрыть один глаз и убедиться, что горец действительно полностью одет. После этого она опустила и вторую ладонь и уверенно открыла глаза.

Лорд Маккейб стоял, уверенно расставив ноги, грозно скрестив на груди руки. Ну и разумеется, нещадно хмурился.

– Не желаешь поведать, с какой целью бродишь в темноте?

Плечи Мейрин горестно поникли. Никуда-то она не годится! Даже сбежать не сумела. Но кто же мог предположить, что братья решат искупаться в ледяной воде, да еще и в темноте?

– Отвечать обязательно?

Вождь устало вздохнул.

– Разве я не объяснил, что ни в коем случае нельзя нарушать границы безопасности и выходить из-под моей защиты? Нет ничего хуже, чем неповиновение подчиненных. Будь ты одним из моих воинов, убил бы на месте.

Слова не походили на пустое бахвальство и при этом звучали так обыденно, что трудно было заподозрить в них стремление испугать или хотя бы произвести впечатление. Нет, так оно и было на самом деле, а оттого стало еще страшнее.

И все же демон попутал возразить.

– Я не ваша подчиненная, лэрд. Не знаю, с какой стати вы внесли меня в список, но произошла ошибка. Я готова подчиняться лишь Богу и себе самой.

Вождь усмехнулся, и в темноте блеснули белые зубы.

– Для отважной девушки, готовой идти собственным путем, начало не слишком ловкое.

Мейрин обиженно надулась.

– С вашей стороны жестоко так говорить.

– Может быть, и жестоко, но справедливо. Ну а теперь, если обсуждение закончено, лучше вернуться в замок – желательно еще до того, как Криспен сбежит из моей комнаты и отправится проверять, на месте ли спасительница. Судя по всему, спать рядом с тобой ему нравится. Страшно подумать, что с ним случится, если постель окажется пустой.