На ее столе зазвонил телефон, но Салли не отрывала глаз от пишущей машинки, да и вообще никак не реагировала на звук. Бром со вздохом поднялся на ноги, наклонился через свой стол, чтобы дотянуться до телефона и поднес трубку к уху. Салли печатала, сосредоточенно нахмурив лоб.

— Салли! Это тебя, — сухо произнес Бром, и Салли, подняв глаза, увидела, что тот лежит, вытянувшись на своем столе, и протягивает ей телефонную трубку.

— Ох! Прости, Бром, я не слышала, что он звонил, — извинилась она с усмешкой и взяла трубку из его руки.

Он часто дразнил ее тем, что она пребывает в каком-то ином мире, и так оно и было. Он так же часто отвечал на ее звонки, как и на собственные, из-за того, что она слишком увлекалась и не слышала трезвона.

Он усмехнулся ей в ответ, потом уселся на место и сообщил:

— Это Грэг.

— Салли, — сказала она в трубку вместо приветствия.

Грэг Дауни, редактор отдела новостей, протянул:

— Зайди ко мне, детка.

— Уже в пути, — с энтузиазмом ответила она и повесила трубку.

Поскольку она выключила электрическую пишущую машинку и потянулась к крышке, Бром спросил:

— Снова улетаешь, пташка?

— Надеюсь, что да, — призналась Салли, откинув длинную косу на спину.

Ей нравились зарубежные командировки; они подходили ей, как масло хлебу. Она просто расцветала. Пока другие репортеры получали сбой биоритмов из-за перемены часовых поясов, у Салли открывалось второе дыхание. Ее энергия и хорошее настроение казались неистощимыми, и пока она мчалась к офису Грэга, то уже чувствовала, как адреналин растекается по организму, заставляя сердце биться быстрее, и все тело покалывает от нетерпения.

Едва она постучала в открытую дверь, Грэг поднял глаза, и улыбка смягчила жесткое лицо.

— Ты бежала, что ли? — сухо поинтересовался он, встал, подошел и закрыл дверь позади нее. — Я только что повесил трубку.

— Нормальная скорость, — заверила Салли, смеясь над собой вместе с ним.

Ее темно-синие глаза искрились весельем, на щеках появились ямочки. Грэг посмотрел вниз на сияющее маленькое лицо и протянул к ней твердую руку, чтобы коротко обнять, перед тем, как пропустить в комнату.

— У вас есть что-нибудь для меня? — нетерпеливо спросила она.

— Никаких боевых действий, — ответил он, возвращаясь в кресло, и улыбнулся ее погрустневшему лицу.

— Не унывай, у меня есть для тебя хорошие новости. Когда-нибудь слышала о фонде Оливетти?

— Нет, — честно созналась Салли, затем нахмурилась. — А должна? Что это за фонд?

— Европейская благотворительная организация, — начал Грэг и Салли с триумфом перебила:

— Ага! Вспомнила. Всемирная элита каждое лето спонсирует огромный благотворительный бал, правильно?

— Правильно, — согласился Грэг.

— Интересуюсь ли я? — спросила Салли. — В Америке нет никого с голубой кровью, вы же знаете, только горячая красная кровь.

— Значит, интересуешься, — протянул Грэг. — Весёлая вечеринка с танцами в этом году будет проведена в Сакарии.

Лицо Салли засияло.

— Грэг! Марина Делчемп?

— Да, — усмехнулся он. — Как тебе, а? Фактически я дарю тебе отпуск. Взять интервью у энергичной жены министра финансов, попасть на самую роскошную вечеринку, которую только можно вообразить, и все это за наш счет. Чего еще ты могла бы пожелать?

— Прекрасно! — с энтузиазмом воскликнула она. — И когда?

— В конце следующего месяца, — фыркнул он, зажигая тонкую сигару. — У тебя куча времени, чтобы купить новый наряд, если у тебя нет ничего подходящего для благотворительного бала.

— Остряк-самоучка, — поддразнила она, сморщив дерзкий маленький носик. — Держу пари, вы думаете, что в моем гардеробе нет ничего, кроме штанов. К вашему сведению, у меня довольно много платьев.

— Почему же ты никогда не носишь их здесь? — требовательно спросил он.

— Потому, дорогой босс, что у вас есть привычка отсылать меня в дебри без предупреждения, так что я научилась быть готовой.

— И так боишься пропустить командировку, что держишь под столом упакованную сумку, — парировал он, ничуть не сконфуженный ее жалобой. — Но я действительно хочу, чтобы ты принарядилась, Салли. Сакария может стать важным союзником, тем более, что нефтяные месторождения у северной границы теперь разрабатываются с большим трудом. Нам на пользу, что Марина Делчемп американка и ее муж обладает большим влиянием на короля, но и ты постарайся выглядеть получше.

— Хм, да, госдепартамент вздохнет с облегчением, когда узнает, что я на их стороне, — важно изрекла она, с трудом удерживая серьезное лицо, и Грэг погрозил ей кулаком.

— Не смейся, — предупредил он. — Парни из Вашингтона плотно занимаются Сакарией. Король понимает, что его власть зиждется на нефтяных месторождениях. Благодаря влиянию Марины и ее мужа, Сакария сделала шаг нам навстречу, но маленький и нерешительный. Этот благотворительный бал впервые проводится в арабской стране, за это ухватятся все новостные агентства. Телевидение, конечно, тоже будет там. Я даже слышал, что Рисон Бэйнс собирается взять интервью у короля, но это пока не подтверждено.

Грэг отклонился на спинку кресла и забросил руки за голову.

— Ходят слухи, что Бэйнс вроде бы покидает телевидение.

Яркие глаза Салли на секунду затуманились.

— Правда? — спросила она. — Никогда бы не подумала, что Рис Бэйнс бросит репортерскую работу.

Грэг пристально прищурился, заинтригованный ее тоном.

— Ты знаешь Рисона Бэйнса? — не поверил он.

Это казалось невероятным. Рис Бэйнс был первоклассным репортером, автором потрясающих документальных фильмов и интервью, а Салли не так давно попала в репортерскую элиту, но девочка на пути к известности обзавелась знакомствами.

— Мы росли вместе, — небрежно ответила Салли. — Ладно, не совсем вместе, он старше меня, но мы приехали из одного города.

— Тогда у меня еще больше хороших новостей для тебя, — сказал Грэг, снова откинувшись на спинку кресла, и разглядывая ее. — Но держи услышанное при себе. Думаю, все об этом знают, и все же. Журнал продан. У нас новый издатель.

Сердце Салли подпрыгнуло. Она сомневалась, хорошая ли эта новость. Переворот наверху мог означать переворот и на более низком уровне, а она любила свою работу. «Обзор событий в мире» был первоклассным изданием; она не хотела бы увидеть, как он разрушается.

— И кто новая большая шишка? — осторожно уточнила она.

— Не догадываешься?

Он выглядел удивленным.

— Рисон Бэйнс, конечно. Хотя он, кажется, собирается напоследок взять интервью у короля Сакарии. Я слышал, телесеть предложила ему вести программу, лишь бы он остался, но он отказался.

Глаза Салли стали огромными.

— Рис! — ошеломленно повторила она. — Боже мой, никогда бы не думала, что он покинет поле боя. Вы уверены? Рис любил свои репортажи больше всего на свете, — закончила она.

Сердце тревожно замерло, когда она поняла, что почти проговорилась: «Рис любил репортажи больше, чем любил меня!» Что сказал бы Грэг, выдай она такое? Она представила, как без промедления вылетает с работы.

— Насколько я понимаю, — Грэг развалился в кресле, пыхтя сигарой, и не заметив короткую заминку в ее речи, — он подписал контракт с телесетью на какое-то количество документальных фильмов в ближайшие пять лет, но заниматься репортажами больше не будет. Возможно, ему надоело.

— Надоело? — пробормотала Салли, поражаясь непостижимой идее. — Заниматься репортажами?

— Он очень долго был на вершине славы, — ответил Грэг. — И, возможно, хочет жениться и остепениться. Бог свидетель, ему достаточно лет, чтобы перестать болтаться по женщинам.

— Ему тридцать шесть, — уточнила Салли, пытаясь взять себя в руки. — Но идея насчет того, что Рис остепенится — нелепа.

— Я искренне доволен, что он приходит сюда. С нетерпением жду работы с ним. Этот человек — гений в своей области. Я думал, что ты будешь счастлива таким новостям, а ты похожа на ребенка, которому испортили Рождество.