– Да. Меняются. Я закончила свою книгу.

Майкл нервно постучал ложечкой по стенкам принесенной чашки с чаем. Видно было, что он волнуется. Еще бы, он знал, что значила для Анны эта книга.

– Я могу?..

– Да.

Анна достала рукопись.

Майкл осторожно отодвинул чашку, чтобы, не дай бог, не пролить чай. Он очень бережно относился к книгам.

– Ты будешь первым. И я рада.

– Спасибо. «Жизнь в облаках»… – Майкл словно попробовал название на вкус. – Почему-то мне кажется, что книга совсем не о сладкой жизни.

– Почитай, узнаешь наверняка, – усмехнулась Анна. – Сколько тебе нужно времени, чтобы прочитать?

– Триста десять страниц… Я думаю, что остатка дня и ночи хватит.

– Если бы я тебя не знала, я бы решила, что ты просто хочешь от меня отделаться поскорее.

– Я завтра же с утра позвоню Бейкерсу и съезжу к нему вместе с тобой. Заметь, как велик мой кредит доверия к тебе – я же еще не читал ни строчки.

– Спасибо, Майк.

– Спасибо тебе. Я рад, что ты снова… есть. Где ты остановилась?

Анна пожала плечами:

– Пока нигде.

– Понятно. Буду рад, если ты станешь моей гостьей.

– А я стану…

Майкл жил все в той же студии на углу Сидней-стрит и Кингз-роуд.

– Ой, а ты сделал ремонт?

– Да, мне кажется, оливковый больше подходит для творчества, чем меланж.

– Да уж… – У Анны было чувство, что она после долгого отсутствия вернулась домой. К себе. Что за время странствий она почти успела стать кем-то другим, а теперь вернулась в точку, откуда все начиналось…

– Устала с дороги? – Майкл уже включил электрический чайник и полез в холодильник на поиски вкусной еды. Какая наивная и милая традиция – кормить людей, которые приходят к тебе в дом…

– Устала. Прости, можно я посплю? Я ведь книгу по ночам дописывала, и теперь такое ощущение, будто никак не могу до конца выспаться. – Анна виновато улыбнулась.

– Диван в твоем распоряжении. – Майкл застыл над коробкой мармелада и нарезанным сыром, которые вытащил из холодильника.

– Спасибо, ты очень добрый, – пробормотала Анна. – И как так получилось, что тебя никто на себе не женил?

– Я верен своей музе, – усмехнулся Майкл. – Так ведь бывает, что самые большие сокровища остаются незамеченными. Бывает, Анна?

– Ага. Жаль. Судьба… – Она уже натянула на голову плед. Откуда эта усталость?

– Анна, я хотел пригласить тебя вечером в оперу. Ты же, наверное, соскучилась по этой жизни…

– Соскучилась. Давай договоримся – если я проснусь, то приму твое предложение с превеликой радостью.

– Я приложу все усилия, – зловеще подмигнул ей Майкл.

Анна зажмурилась. Друг – это человек, в присутствии которого легко и приятно засыпать. Потому что надежно. Хорошо, что он есть. Хорошо, что между ними так и не наросла корочка льда.

Когда она открыла глаза, уже начали сгущаться сумерки. Майкл сидел за рабочим столом и читал, повернув лампу так, чтобы свет не бил Анне в глаза.

– При-вет…

Он, кажется, не сразу ее услышал.

– А, привет, соня!

– Я чувствую себя странно, – сообщила Анна. – Тысячу лет не приходилось засыпать нигде, кроме собственной постели. Сколько времени?

– Пять пятнадцать.

– Так мы еще успеваем в оперу?

– Похоже, да.

– Или не успеваем, потому что нужно заехать еще купить платье. И туфли. Я ничего с собой не взяла. Будем рисковать? – Анна уже сидела.

– Риск – дело благородное. Выглядишь хорошо. Я уж думал, лучше не бывает.

– Майкл, как книга?

– Подожди, я прочитаю все – потом скажу.

– Не томи!

Майкл был мастером эффектных пауз – он мог оттягивать долгожданный ответ на те самые часы, когда от стресса гибнет больше всего нервных клеток.

– Ну пожалуйста, не торопи события! Я хочу знать всю ткань повествования, от начала до конца.

– Вредный.

– Нет. Принципиальный. А ты собирайся, иначе будешь покупать платье без примерки.

Все-таки Майкл – самый лучший. На всем белом свете. Анна удивлялась, как не разглядела этого раньше. Он когда-то казался ей очень умным и робким занудой. Удивительно, какой же она тогда еще была наивной! Путала вдумчивость с нерешительностью и глубину с занудством… а на самом деле он отзывчив, внимателен и бескорыстен. Из тех людей, знать которых – большая удача.

Платье Анна все равно купила первое попавшееся – благо удача ей сопутствовала, и классическое маленькое черное платье от «Шанель» она нашла в первом же бутике. Дорого, конечно, но должно же и у нее быть настоящее маленькое черное платье!

Тем более что туфли под него подобрать легче легкого. Анне не хотелось расставаться со своей сумкой, в которой покоился теперь шарф-талисман, но она решила не компрометировать Майкла своей экстравагантностью. Изысканный наряд – и огромный саквояж… Да, ее появление в Ковент-Гардене запомнилось бы многим.

– А что мы слушаем? – Анна внезапно обнаружила, что ответ на этот вопрос для нее является загадкой. Впрочем, ее больше интересовало, как успеть закончить прическу до того, как они выедут из пробки, и как бы им выехать из пробки, не опоздав к началу.

– «Травиату». Дирижирует Шолти.

– Ого! Надеялся вот так сразу взять и приобщить меня к культурной жизни? Можно сказать, рывком?

– Ну, боялся, что потребуется культурный экзорцизм – изгнание из тебя духа провинции.

– Думаешь, я не помню, что ты просто очень любишь музыку?

– А я помню, что ты ее не любишь. А то, с какой легкостью ты согласилась, меня даже испугало.

– Я просто соскучилась по этому, Майк.

– Я понимаю.

Величественное здание оперного театра встретило их сиянием огней. Вечный праздник прекрасного, подумала Анна и пожалела, что нет мягкого боа, которым можно было бы укутать плечи – зябкий осенний воздух пробирался в машину Майкла.

Майкл вышел из машины и открыл для Анны дверцу.

– Прошу, леди.

Они влились в поток нарядной публики, которая стекалась к массивным дверям этого истинного храма искусства.

Майкл взял билеты в бельэтаж. Как опытный театрал, он знал места, на которых и под самым потолком великолепно видно и слышно. Поднимаясь по широкой лестнице, Анна споткнулась: острый каблук-шпилька зацепился за какую-то некстати вылезшую из ковра нитку.

А когда она проверила целостность каблука и вновь подняла глаза, ей показалось, что она бредит или спит. Или сошла с ума. В любом случае, то, что она видела, никакой связи с реальностью иметь не могло.

Потому что видела она Адриана.

Адриан смотрел на нее и, по-видимому, испытывал сходные чувства.

Вот тебе и связала шарфик…

– Анна? – Голос Майкла пытался вернуть ее к действительности. – Что-то случилось?

Случилось…

Рядом с Адрианом возникла тетя Маргарет и взяла его под руку.

Видения, которые сбиваются в стайки, это уже не видения. Это болезнь.

– Ты тоже видишь вон того высокого блондина и седеющую леди рядом с ним? – уточнила Анна.

– Конечно да. Тебе нехорошо?

Тетя Маргарет смотрела на Анну во все глаза – насколько это вписывалось в рамки приличий. Наверное, образ Анны Бартон никак не связывался в ее сознании с лондонским оперным театром.

– Мисс Бартон?

– Добрый вечер, миссис Хиггинс. Эйд…

– Добрый вечер, – кивнула тетя Маргарет.

– Привет, – растерянно обронил Адриан.

– Вот это встреча! – Тетя Маргарет уже взяла себя в руки, а в свои руки – нить светской беседы. Так она чувствовала себя гораздо увереннее. – Подумать только! Какими судьбами в столице?

– Дела.

Анна смотрела только на Адриана – и ничего не могла с собой поделать. Он силился отвести взгляд, но у него плохо получалось.

Смущенно кашлянул Майкл. Анна представила его, как своего старого друга. А как представлять их? «Парень, которого я сбила на машине и в которого влюбилась без памяти, и его тетушка»?

– Сейчас уже начнется спектакль, а мы еще не на местах. Извините нас. – Тетя Маргарет улыбнулась. – Поговорим позже.