Передвижная палубная бомбарда-мортира. Моряки плохо приняли первые бомбарды, но впоследствии широкое распространение на кораблях получили бомбарды-мортиры

Большое значение имела отливка чугунных ядер, заменивших каменные. Применение чугунного ядра позволило увеличить длину ствола до 20 калибров. Возросли масса боеприпаса и скорость его полета. К середине XVI века повысилось и качество пороха: вместо неудобной и даже опасной мякоти, прилипавшей к  стенкам канала ствола, его стали изготавливать в виде зерен, что позволило улучшить баллистические качества орудий и перейти к новым, более совершенным конструкциям артиллерийских стволов. Все это привело к оптимизации баллистических свойств орудий и эффективности стрельбы. В обращение вошли также зажигательные и разрывные чугунные ядра.

Корабельная артиллерия начала играть все более заметную роль и в войне на приморских направлениях. Так, исход Гравелинского сражения 13 июля 1558 года, произошедшего между французской (маршал де Терма) и испанской (граф Эгмонт) армиями на побережье Па-де-Кале, во многом был предрешен неожиданным появлением 10 английских кораблей. Артиллерийский удар с моря внес смятение в ряды мужественно дравшихся французов, которые не выдержали последовавшей атаки и обратились в бегство.

Но классическим примером успешного и массового применения артиллерии в морском бою является, безусловно, сражение у Лепанто (средневековое название города Нафтактос, Греция ) в заливе Патраикос между турецким гребным флотом (276 галер и галиотов) и соединенным флотом Священной лиги в составе Венеции , Ватикана , Генуи, Испании, Мальты , Сицилии и других (199 галер и 6 галеасов). Это случилось 7 октября 1571 года. Лига применила тогда свое «чудо-оружие» — плавучие батареи, галеасы, чем в первые же минуты боя повергла турок в замешательство.

Парусно-гребной галеас (от итальянского galeazza — «большая галера»), ставший промежуточным типом военного корабля между гребной галерой и испанским парусным кораблем — галеоном, появился в результате стремительного развития артиллерии. Как только последняя стала приобретать серьезное значение на сухопутных полях сражений, венецианские корабелы сообразили создать и мощные плавучие батареи.

Увеличить численность артиллерии на легких галерах или установить на них орудия более тяжелого калибра было невозможно. Поэтому и начали строить, сохранив насколько было возможно прежний чертеж (но изменив пропорции), более длинные, широкие и высокие, а вследствие того и гораздо более тяжелые корабли (водоизмещением в 800—1000 тонн) с высокими баком и шканцами и с бойницами для стрельбы из аркебуз. Длина таких кораблей возросла до 57 метров при отношении длины к ширине 6:1. Галеасы были намного неповоротливее галер, двигались большей частью под парусами и только в бою шли на веслах.

Вооружение галеаса было распределено на носу и корме, причем нос вооружали больше: самое сильное орудие, 50—80-фунтовое, стояло именно там, оно откатывалось до самой фок-мачты, для чего посередине палубы был оставлен свободный проход. Позже на галеасах ставили до 10 тяжелых носовых орудий (в два яруса) и 8 кормовых, даже между гребцами устанавливалось множество легких пушек, так что общее число орудий доходило до 72. В сражении у Лепанто артиллерийское вооружение галеасов настолько превосходило вооружение галер, что   командир каждого галеаса обязывался вести бой с пятью галерами. Отныне главным в морском бою становилось уничтожение корабля противника с помощью корабельной артиллерии или же нанесение ему сильных повреждений и только после этого взятие на абордаж.

Одна из первых использовавшихся на кораблях бомбард. Камора выполнена съемной: после снаряжания ее порохом она вкладывалась в деревянную колоду, а соединение каморы со стволом обмазывалось глиной

Артиллерия Ивана Грозного

В России попытки использовать корабельную артиллерию предпринимались еще в допетровскую эпоху.

Так, Летопись Авраамки сообщает о сражении в 1447 году на реке Нарова между ливонцами и новгородцами, в котором обеими сторонами была применена корабельная артиллерия. В 1911 году из реки подняли железное кованое казнозарядное орудие, датированное серединой ХV века и относящееся к распространенному в то время типу казнозарядных орудий со сменными зарядными каморами. Калибр орудия — 43 миллиметра (или 3/4 гривенки), длина — 112 сантиметров, вес — 34 килограмма. Ствол выполнен в виде железной трубы, внешняя поверхность которой была усилена наваренными кольцами. В казенной части крепилась железная рама для установки зарядной каморы, а металлический дугообразный запорный клин соединялся с орудием цепочкой. Зарядная камора — цилиндрическая, кованая, в передней части немного сужалась на конус, а в задней ее части располагалось запальное отверстие. Тело орудия при помощи железных обручей с гвоздями было закреплено в деревянной колоде длиной 226 миллиметров, причем в средней части колоды находилось поперечное отверстие для съемной цапфы. Скорее всего, именно оно и было применено здесь в 1447 году.

Первый же настоящий боевой корабль, вооруженный артиллерией, появился на Руси еще в правление Ивана Грозного во время борьбы с Ливонией за побережье Балтийского моря. Именно тогда московский царь решил создать наемный каперский флот, задачей которого стала защита нарвского торгового пути и борьба с вражеской морской торговлей.

В начале 1570 года, за год до знаменитого сражения у Лепанто, царь Иван IV выдал датчанину Карстену Роде «жалованную грамоту» на организацию каперской флотилии. Первое судно новоявленный флотоводец вооружил тремя литыми чугунными пушками, десятью пушками малого калибра — «барсами», а также восемью мелкими дробовыми пушками, называвшимися пищалями. Действия корабля были настолько успешными, что вскоре Роде располагал уже тремя вооруженными судами (с 33 пушками), а к началу августа 1570 года он смог захватить 17 неприятельских торговых судов. Однако неудачная попытка взять Ревель послужила причиной распада каперского флота московского царя — кораблям просто негде было базироваться.

Век паруса

Так принято называть период с 1571 по 1863 год — время, когда большие, хорошо вооруженные многочисленной артиллерией парусные корабли безраздельно властвовали над морскими просторами. Соответственно, для этого периода была разработана своя уникальная военно-морская тактика — тактика парусного флота. Но для ее создания адмиралам потребовалось довольно много времени.

Как писал в своем знаменитом труде «История войн на море» Альфред Штенцель, основную причину такого положения дел следовало бы искать «в главном оружии корабля, в артиллерии, которая тогда еще была очень несовершенна: о бое на дальних расстояниях в середине XVII столетия не могло быть и речи. Флоты сходились как можно ближе, чтобы   быть в состоянии драться». Адмиралы были вынуждены сводить свои эскадры вплотную, и корабли, быстро обменявшись орудийными залпами, в конечном итоге все равно «сваливались» в абордажные схватки уже на первом этапе боя. Во всех морских странах появился даже устойчивый термин «свалка», вошедший в труды военных теоретиков и в наставления по военно-морским флотам.

Но постепенно суда и их артиллерийское вооружение приводились к единообразию, стандартизировались. Это упрощало и их производство, и снабжение флотов боевыми и иными припасами. Англичане первыми стали строить боевые корабли исходя из их предназначения для решения отдельных тактических заданий, например, линейные корабли — для артиллерийского боя в кильватерной колонне. Они же первыми ввели массово на флоте трехдечные (трехпалубные) линейные корабли, вооруженные очень мощными крупнокалиберными пушками, стоявшими на нижней батарейной палубе и наносившими сильные повреждения. В первом же бою очередной англо-голландской войны трехдечные гиганты британцев продемонстрировали свою огромную разрушительную силу — их преимущества в сомкнутом строю стали очевидны после первых же залпов.