- Объясните уже, что происходит! Вы что не понимаете, что я не в теме ваших дел?!

Возможно, я хотел сказать не это, но единственная ассоциация, которая возникла у меня при мысли о причине страха - это негодование от непонимания темы разговора.

На секунду повисла звенящая тишина.

- Понимаешь ли, - спокойно произнес Ас, - мы последние пару месяцев ожидаем… как бы это сказать… эволюцию. Те люди, которые обнаружили у себя сверхъестественные способности вскоре после Сопряжения - это лишь первая волна, в основном представляющая собой обыкновенный сброд, легкую добычу для чистильщиков. Это толпа одиночек, людей, зацикленных на оккультных учениях, и в силу психических нарушений смотрящих на себе подобных - фанатиков, как на врагов. Никто из них не имеет ни малейшего представления о реальном положении вещей, а потому в принципе не способен сотворить что-либо серьезнее банального убийства.

- А разве они не должны объединяться перед общим врагом, закрывая глаза на распри?

- Должны, и объединяются, только не из-за общего врага, а из-за того что некоторым людям превыше всего хочется власти. Нужно понимать, что то, что сейчас происходит в мире для этих божков равносильно ситуации постапокалипсиса. Они не воспринимают человеческое общество и миропорядок в целом как нечто существенное, считая его уже не более чем блеклым призраком прошлого. Теперь для них существует только мир, где они хозяева. Их мир. Тебе должно быть известно, что люди, поставленные в подобные обстоятельства, очень быстро теряют все наслоения цивилизации, худо-бедно сдерживавшей их животную сущность, и обнажают свои самые темные стороны.

Я рассеянно кивнул.

- Сами по себе люди не способны к самоорганизации. Организовывает всегда кто-то. Лидер, вождь. Но вождь натура тонкая, не терпит конкурентов, а учитывая, что психологически потенциальным лидером является чуть ли не каждый третий, достаточно мощного объединения не получается. Слишком велико число “вождей”. Выражаясь метафорически, государство не образуется, вместо него появляется множество мелких княжеств, жестоко враждующих друг с другом. Если оно и соберется, то очень быстро развалится под натиском внутренней борьбы за власть. У того, кому все же удастся занять место верховного правителя, в руках не окажется налаженных инструментов, с помощью которых он мог бы просто репрессировать неугодных, и ему для удержания власти не останется ничего кроме как начать гражданскую войну. При таком раскладе Эону в данный момент даже не требуется использовать принцип “разделяй и властвуй”. Их враги делают всю работу за них.

- Так в чем проблема-то? Что за эволюцию вы ждете?

- Вот-вот должна начаться вторая волна, состоящая из тех, кто до сих пор держался в тени, наблюдая за тем, что происходит в мире. Не высовываясь, проявляя осмотрительность, они увидели, кто на что способен, и знают, откуда ждать удара. Вместо того чтобы лезть на рожон, как еще долго будут делать те, кто только обнаруживают у себя необыкновенные силы, они станут действовать скрытно, исподтишка. В этом и состоит главная опасность. Нельзя победить того, кого не видишь. Ситуация усугубляется из-за того, что их осведомленность так же позволяет им в свою очередь тоже наносить удары, причиняя миру урон, не идущий ни в какое сравнение с тем, на который способны действующие вслепую представители первой волны. Сектимы - это новая разновидность вида “Homo sapiens”, созданная, чтобы постепенно заменить своих устаревших предшественников. Они находятся под непосредственным покровительством богов. Для того чтобы их убивать, нужно не просто знать что они существуют и уметь их находить, нужно не бояться неминуемого возмездия со стороны Эона. Дальнейшие выводы делай сам.

Но мне в тот момент было не до выводов. Пока Ас говорил, страх, причину которого я так и не смог найти, почти полностью меня парализовал. От холода окоченели руки, а ноги произвольно напрягались и вздрагивали. В какой-то момент я вдруг на несколько секунд как бы перенесся в другое место. Обдуваемый холодным ветром, я стоял под ночным небом на краю высокого обрыва, поросшего кочками высохшей травы, а передо мной до самого горизонта простиралась черная морская гладь, в которой отблескивал серебряный свет полной луны.

- Тебе нехорошо? - Прозвучавший эхом вопрос Аса привел меня в чувство.

- Да нет, все нормально, - солгал я.

Почему я промолчал? Это смешно, но боязнь быть принятым за психа сработала на уровне рефлекса даже, несмотря на то, где и среди кого я находился. К тому же страх прошел, и по телу разлилась приятная истома, точно после оргазма.

- Можно выйти? - спросил я.

- Для этого не нужно разрешение, - ответил Ас.

Я поспешил во внешний коридор, и обессилено прильнул к той его стене, что являлась окном наружу.

Оттесняя ночь, над Москвой поднималась заря первого дня моего пребывания среди Миротворцев.

Глава 4

Правила игры

Не могу сказать точно, сколько я так простоял, расплющив щеку о стекло и тупо глядя на город. В тот момент у меня в голове было пусто, как в графине алкоголика. Недавно я не знал о чем лучше думать, а теперь даже думать не хотелось. Странная галлюцинация оставила в душе неоднозначный осадок.

Немного придя в себя, я попытался проанализировать странное видение, однако зашел в тупик. Единственное рациональное объяснение, найденное мной, сводилось к тому, что я все-таки псих. Но, с другой стороны, предпосылок к сумасшествию в моей жизни не было. Неуравновешенностью не страдал, больные фантазии не возникали. С чего же вдруг начаться столь суровому обострению? И что это за болезнь? Шизофрения? Мои обывательские познания в психиатрии говорили, что обострению в любом случае должно предшествовать некое “пусковое” событие. Однако ничего особого или трагического в последние годы у меня в жизни не случалось. Да и не только в последние годы, но и вообще. Мне и вспомнить-то в своей скучной жизни было нечего, что хоть как-то бы выделялось на общем сером фоне.

А ежели это не приступ болезни, то… все еще хуже. Во мне был готов вспыхнуть конфликт, уходом от которого меня пытался укорить Ас. Психотерапевт нашелся… Одна моя часть трепетала в предвкушении чего-то запредельного, уверяя, что мне нереально повезло шагнуть за некую безымянную грань, и нужно держать себя в руках, сохранять хладнокровие, не бояться неизведанного. Другую же душили сомнения, столь ли радужные перспективы меня ожидали. Ведь меня нельзя было назвать человеком, склонным бросаться в авантюры. А что впереди? Какой ценой мне могла даться эта новая реальность, если я оказался в ней только потому, что меня чуть не пришибли? Что при таком раскладе меня в принципе могло ожидать?

“Миротворцы” меня немало смущали. Тайные организации я всегда представлял куда более суровыми что ли, интригующими. Шпионаж, спецоперации, крутые друзья и коварные враги. А что здесь? Странное помещение и странные люди, ведущие себя вовсе не как бойцы невидимого фронта, или кем они там были. И уж тем более они не походили на бессмертных воинов, не единожды умиравших и постоянно сражающихся с неведомыми ужасами. Они же даже между собой грызлись, причем при посторонних. Было бы все так, как рассказывал Ас, их штаб находился бы под землей в каком-нибудь укрепленном убежище, а сами они благодаря железной дисциплине ходили бы по струнке с невозмутимыми лицами.

Тем не менее, факты - штука упрямая. До тех пор пока мое сумасшествие не было доказано, у меня не оставалось иного выбора кроме как воспринимать происходящее всерьез. В крайнем случае, хуже, чем в той унылой жизни позади, как мне казалось, навряд ли могло быть.

Однако пессимистичный настрой вызвал к жизни другие мысли, которые из-за их наивности я последнее время отгонял. Мысли, требовавшие признать: если происходящее со мной - правда, то нужно, что называется, “ковать железо пока горячо”, ведь это уникальный шанс для моих амбиций уже почти похороненных под толщей бытовых проблем. И даже более того… Не зря же Ас акцентировал внимание на том, что у меня, наконец, появилась возможность обрести смысл жизни.