Через два года в семье Уитни появился долгожданный первенец. Назвали его Нельсоном, а крестной мамой ребенка стала Вивьен.
Вспомнив о друзьях, Вивьен решила, что должна позвонить им. В последний раз они общались по телефону две недели назад. Малышу Нельсону исполнилось полтора годика, и он уже знал много слов.
Вивьен зашла в комнату, сладко потянулась, подняла трубку и только собиралась набрать номер Уитни, как в дверь позвонили. Она замерла: это был Альфредо. О приходе кого бы то ни было другого ее непременно оповестила бы Розетта.
Раздался второй звонок, продолжительный и настойчивый, прекрасно отражающий характер пришедшего. Вивьен направилась к двери, стараясь не обращать внимания на разлившееся тепло внизу живота, на нетерпение и ликование, безмолвно и восторженно подгонявшие ее.
— Ciao! — Альфредо отступил на три шага, прислонился к противоположной стенке коридора и сложил руки на груди, когда Вивьен открыла дверь.
— Привет! — ответила Вивьен ровно и дружелюбно, не выдавая ни видом, ни голосом, что думала о нем каждую минуту на протяжении всего периода его отсутствия. — Я не знала, что ты вернулся.
— Приехал только что, — пробормотал Альфредо.
— Удалось уладить проблему? — поинтересовалась Вивьен, с тревогой замечая, что он выглядит очень уставшим.
— Удалось. До следующего кризиса. — На его губах наконец появилась улыбка — утомленная и милая. — Поужинаешь со мной сегодня вечером?
— Сегодня? — Вивьен захлопала ресницами, соображая, что ответить. — Но ведь мы договорились… Просто друзья, ничего больше…
— Друзья не могут поужинать вместе? Ты ведь принимаешь предложения других сотрудников? — Он склонил набок голову.
Вивьен нахмурилась.
— Ты что, попросил кого-то шпионить за мной? — спросила она грозно.
— Мне небезразлично то, как принимает тебя коллектив, и важно знать, удается ли тебе найти с коллегами общий язык. — Голос Альфредо звучал мягко, и создавалось впечатление, что его забавляет этот разговор.
Вивьен задумалась, пытаясь найти веский аргумент для оправдания своего отказа.
— Но ведь я уже ужинала с тобой, — произнесла она медленно и протяжно.
Альфредо подошел к ней так близко, что ей уже было никуда не деться от будоражащего кровь пленительного запаха его тела и терпкого аромата лосьона.
— Поужинай еще раз! — повелительно, но нежно произнес он. — Мне это доставит великое удовольствие.
Она колебалась, понимая, что не в силах бороться с обрушившимся на нее потоком его обаяния и собственными эмоциями. И как удавалось этому человеку постоянно заставлять ее чувствовать себя в его присутствии беспомощным ребенком?
— Хорошо. Я согласна. Только переоденусь. — Она развела руками, опуская голову и окидывая многозначительным взглядом свою спортивную маечку и джинсы, которые надела на себя после душа.
— Нет, нет! Твоя одежда прекрасно подойдет для нашего ужина, — твердо заявил Альфредо. — Я давно хочу показать тебе свою виллу, сегодня как раз подходящая погода.
Вивьен окинула его продолжительным, настороженным взглядом.
— Ладно, поехали, но как два хороших друга…
Он умиленно заглянул ей в глаза, потом наклонился и поцеловал ее в губы.
— Знаешь, милая, четкие определения навевают на меня смертельную тоску. Закрывай дверь, и давай не будем больше говорить о разной ерунде.
Дорога к вилле не заняла много времени, или ей показалось, что они доехали слишком быстро.
Ужин, приготовленный стариком Джино — поваром Альфредо, был великолепным. А вилла понравилась Вивьен настолько, что у нее не хватило слов для выражения своего восторга. Этот дивный загородный дом показался ей сказочным замком: построенный из серого камня, с красной крышей и множеством башенок, он прекрасно подошел бы для съемок детского кинофильма о всевозможных чудесах и приключениях. Цветущие розы на клумбах наполняли воздух тонким благоуханием. На балкончиках тоже росли цветы. Ярко-красные, они создавали атмосферу праздника и торжественности и были видны издалека.
Дом состоял из пяти спален, такого же количества ванных комнат, четырех гостиных, библиотеки, кабинета и просторной кухни. Но это, по словам Альфредо, не являлось чем-то особо роскошным. Некоторые виллы в здешних местах вмешали до пятнадцати спален и десяти гостиных.
Вивьен и Альфредо спустились к реке. Там опьяняюще пахло свежестью, зеленью и цветами. Их тут было видимо-невидимо. Высокая трава мягким ковром устилала берег, умиротворяюще шумела листва. В прозрачной воде беззаботно и самозабвенно плавал тритон с голубой спинкой. Он то уходил в глубь, то вновь появлялся на поверхности, то переворачивался вверх желтоватым брюшком с пятнышками. Над рекой, будоража воздух прозрачными зелеными крылышками, летали стрекозы. Природа упивалась своей гармонией, бесконечным течением взаимосвязанных жизней.
— Как красиво! — сказала на выдохе Вивьен и повернулась к Альфредо. Он ждал ее взгляд.
Усаживаясь на деревянную скамейку рядом с водой, они все еще смотрели друг на друга. Альфредо медленно провел пальцем по небольшому, аккуратному носику Вивьен, потом нежно очертил контур ее губ, скользнул по ее тонкой шее и остановился лишь тогда, когда коснулся рукой ее груди.
Кровь Вивьен стремительно понеслась по венам, она дрожала, но ничего не могла с собой поделать. Страх смешался в ней с вожделением, а мысли как будто растворились в этом волшебном вечернем воздухе.
— Вивьен… Милая, сладкая Вивьен… — протяжно и соблазнительно прошептал Альфредо, привлек ее к себе и принялся целовать — горячо и страстно. К своему великому удивлению, она не отпрянула, а обвила руками его шею, отдаваясь его власти, его сильным рукам, его обжигающим губам. Прошедшие две недели без него явились для нее настоящей мукой. Она ужасно соскучилась и лишь теперь призналась в этом себе.
Он гладил ее грудь, пробуждая в ней такие ощущения, о которых ей не дано было знать раньше. В ней просыпалась чувственная, страстная женщина, и она с удивлением и наслаждением прислушивалась к своему организму. Близость мужского тела, к счастью, не вызывала в ней ни отвращения, ни панического страха, и она радовалась этому и смаковала сладостные мгновения.
— Вивьен? — Альфредо поднял голову. — Как ты относишься к тому, что я ласкаю тебя, целую? Ты не против?
Девушка постаралась собраться с мыслями, но у нее ничего не вышло, и она просто покачала головой.
— Я хочу тебя, и ты об этом знаешь… — сказал Альфредо.
Несмотря на то, что только что ее душа и тело витали где-то в пушистых облаках, она мгновенно напряглась, и это не ускользнуло от его внимания.
— Я не собираюсь извиняться перед тобой за то, что желаю тебя, — продолжил он. — Я мечтаю заняться с тобой любовью, и не стыжусь этого. Но это произойдет лишь тогда, когда и ты захочешь меня. Когда будешь готова к этому физически, духовно… Понимаешь, о чем я говорю?
Вивьен немного отстранилась от него.
— Полное взаимодействие в игре в соблазн?
— Называй так, если тебе нравится. — Он все еще держал ее в своих руках, и девушка попыталась высвободиться, но не смогла.
— Зачем терять время со мной, если вокруг тебя сотни женщин? — Ей хотелось, чтобы эта фраза прозвучала шутливо, но, к ее сожалению и стыду, голос напрягся, выдавая истинные чувства.
— А! Я понимаю, о чем ты, — ответил Альфредо и, ловко подхватив Вивьен на руки, усадил к себе на колени.
Она взвизгнула и замерла. Мужчина смотрел на нее так, как никогда не смотрел раньше, и ей опять стало страшно. Вот так же сажал ее на колени Том Вильс много раз до той отвратительной, страшной ночи. Ее нервы напряглись, ей стало не по себе, но по прошествии нескольких секунд она поняла, что бояться нечего, и с облегчением вздохнула.
— Мне совсем не нужно, чтобы меня окружало множество женщин, Вивьен, — спокойно сказал Альфредо, и та повернула к нему голову. Он находился сейчас настолько близко, что она могла рассмотреть каждую отдельную его ресничку и прораставшие волоски на подбородке. — Я просто хочу тебя.
