– Если ради успеха надо идти по головам, это не для меня. И никакая цель этого не оправдывает! – ответил Андрей, и Даша тепло улыбнулась: в этом простом парне определенно что-то есть.

– Ну слава богу! – Виктор принялся ходить между партами. – Хоть один здравомыслящий человек нашелся – на весь класс! Андрей прав. Цель далеко не всегда оправдывает средства. Мне неважно, станете вы лучшими или нет. Моя главная задача – чтобы вы выросли порядочными людьми.

Ребятам на миг показалось, что в классе происходит нечто важное, но звонок на перемену развеял всю магию.

А в это самое время Иван Савельевич стоял в библиотеке перед висящей на стене картой. Смотрел и не мог поверить собственным глазам. Как раз то, что нужно. Если бы он верил в гномиков и Деда Мороза, то не сомневался бы: этот подарок как раз для него.

Где-то заскрипела паркетина в старом полу, должно быть, много видевшем на своем веку, и историк очнулся. Торопливо, словно боясь опоздать, он схватил заключенное в стекло сокровище и принялся отгибать удерживающие бумагу металлические штырьки рамки.

– Иван Савельевич, что это вы делаете? – послышался за спиной холодный хорошо поставленный голос.

Историк вздрогнул и невольно втянул голову в плечи. Елена Сергеевна Крылова, завуч «Логоса», не отличалась ни мягкостью, ни пониманием. Первой мыслью было спрятать находку, но поздно – Елена наверняка уже все увидела, да и не школьник он уже, слава богу, чтобы прятаться.

– Елена Сергеевна, а вы не знаете, откуда эта карта? Раньше ее здесь не было, – спросил Иван Савельевич, обернувшись к завучу.

Выглядела она, как всегда, безупречно: аккуратная, умело наложенная косметика, светлая блузка и строгая юбка, а лицо застывшее, бесстрастное – просто мраморное изваяние, а не живая женщина.

– Недавно нашли в архиве областной библиотеки. Один из экземпляров подарили нам, – ответила Елена. От одного ее присутствия в библиотеке становилось на пару градусов холоднее. Настоящая Снежная королева.

– Я возьму ее… Мне надо, – быстро проговорил Савельевич, отдергивая руку.

Но поздно: Крылова уже успела ухватиться за рамку, потянула на себя.

– Оставьте! Это раритет! Собственность школы! – высоким голосом сказала она.

Всего лишь миг – и карта, выпав из перетягивающих ее рук, – разбилась.

– Я возьму, – повторил историк, ухватив листок.

– Нет! – Елена сделала к нему шаг, но поскользнулась на осколках и упала, поранив руку. Несколько капель крови упали на пол веселенькими солнышками-кляксами.

Вот и первая кровь. Первая – но далеко не последняя. Он точно знал это. Ему не было жаль этих смешных людей, один из которых надеялся раскрыть старый секрет, а вторая… со второй у Него были связаны свои смутные воспоминания и ощущение острой непроходящей боли.

Где-то хлопнула дверь, и Он отпрянул от окна.

Он подождет! О, что-что, а прятаться и ждать Он умеет!..

Хлопнула дверь, и в библиотеку широким шагом вошел Виктор Николаевич.

– Елена Сергеевна… – официально начал он, но вдруг увидел ее, беспомощно сидящую на полу. – Лена, что с тобой?..

– Ничего страшного, – в глазах Елены мерцали и переливались арктические льды, – Иван Савельевич слишком… бурно отреагировал на просьбу не трогать раритетную карту.

– Простите! – историк горбился, словно ему было стыдно за свой рост и массивную фигуру, он и вправду смотрелся в библиотеке как слон в посудной лавке. – Мне очень нужно изучить это. Вы, вероятно, не знаете, но здесь, в нашем лесу, происходят ужасные вещи! Это очень опасно! В первую очередь для детей! У меня пока нет доказательств, но я обязательно, обязательно их найду.

– Я же говорила! – одними губами произнесла Елена, глядя на Виктора Николаевича.

Тот кивнул. Увы, ситуация была ясна.

– Иван Савельевич, думаю, вам надо немного отдохнуть. Отвлечься. Съездите куда-нибудь, я дам вам отпуск… – примирительно начал директор.

– Нет-нет! – историк покачал головой. – Поверьте, я не сумасшедший. Просто…

– Это для вашего же блага. Отдохните, а к началу следующей четверти вернетесь. Я приму вас обратно, – сказал Поляков непререкаемым тоном и, не обращая больше внимания на историка, принялся поднимать Елену Сергеевну с пола.

Иван Савельевич тяжело вздохнул и вышел из библиотеки. Он и не рассчитывал, что ему поверят… Но когда-нибудь…

Этим же вечером, просидев над картой, он понял, что находится на верном пути. Пришло время действовать, и действовать решительно. Пройдя по коридорам затихшей школы, он заглянул в библиотеку. В это время здесь было пустынно и тихо. Мягкий ковер заглушил осторожные шаги. Савельевич даже не стал зажигать центральный свет – ограничился настольной, под зеленым абажуром, лампой, включил один из стоящих на большом овальном столе ноутбуков, ввел пароль, загружая свою почту.

Найти в небольшом перечне корреспондентов нужный адрес было несложно.

Медленно отыскивая нужные буквы, историк набрал текст:

Нажав кнопку «отправить», Савельевич вышел из библиотеки и двинулся по коридору мимо одинаковых дверей в спальни учеников. Возле одной из дверей он остановился и, немного помедлив, постучался и, не дожидаясь ответа, приоткрыл дверь.

– Девочки, проснитесь! – громким шепотом сказал он в темноту спальни.

Там заворочались, послышалось сонное бормотание.

– Вика! Кузнецова! Это очень важно! – снова позвал он.

– Что? Иван Савельевич? – отозвался сонный девичий голос.

Вика поднялась на локте, вглядываясь в темноту.

– Тише! – историк испуганно огляделся. – Я пришел предупредить вас. Скажите всем остальным, что здесь очень опасно. Попросите родителей забрать вас. Мне никто не верит, но я точно знаю…

– Что вы говорите, Иван Савельевич! – Даша тоже приподнялась на кровати, недоумевая, проснулась ли она или все это – продолжение странного тревожного сна…

Где-то в коридоре послышались легкие шаги, прозвучавшие для историка громче пушечных залпов.

– Я не могу говорить. Жду вас завтра в десять вечера у старого кладбища. И будьте осторожны! Здесь нельзя никому доверять. Никому! Понимаете: ни-ко-му! – быстро проговорил он и скрылся за дверью.

– Что это было, Даш?! – спросила Вика. Слова Савельевича странным образом тревожили, казались особенно многозначительными в густом чернильном мраке комнаты.

Даша зябко повела плечами, натянула повыше одеяло.

– Спи. По-моему, бред. В школе, видишь ли, опасно, а на кладбище, выходит, Диснейленд. Думаю, у него просто не все дома.

– Наверное…

Девочки снова улеглись, но обе еще долго ворочались на своих кроватях, не в силах заснуть. Вот уж Савельевич! Умудрился напугать почище графской собаки…

Страшно. Конечно же, ей было страшно, и сердце то замирало, то начинало быстро-быстро колотиться в груди, пока Мария шла по коридору мимо спален учеников в директорскую.

«Ничего, – успокаивала она себя, – никто ничего не узнает. Я же, в конце концов, не делаю ничего плохого».

И все равно, несмотря на эти благие мысли, ведро чуть подрагивало в руке. Вот и нужный кабинет. Дверь не заперта, но, войдя внутрь, Маша поняла почему: на диванчике целовались Елена и Виктор.

На скрип двери оба отпрянули друг от друга, и на лице Крыловой явственно проступило раздражение.

– Девушка… Как вас там… Маша?.. – сказала она, манерно приподняв красиво очерченные брови. – Вас родители не учили, что входить без стука неприлично?..

Мария смотрела на эту холеную равнодушную женщину, которая с самой первой встречи старалась ее унизить. Есть категория людей, которая возвышается, унижая других.

– Родители? Нет, не учили. Теперь буду знать, извините.