Артемис вынул палец изо рта.

— Я должен их снять? Вырвать вместе с зубами?

Курт принял его вопрос всерьез.

— Нет, я думаю, ты можешь их оставить. Проходи. Но веди себя достойно. Это хранилище ценностей, а не игровая площадка. -Курт помолчал и показал на камеру над их головами. — Помни, я буду следить за тобой.

— Любуйся сколько хочешь, — нагло заявил Артемис.

— Можешь не сомневаться, мальчик. Если ты хотя бы плюнешь на одну из дверей, я выгоню тебя из помещения. Принудительно.

— Ради бога, Курт, — воскликнул Бертольт. — Ты явно переигрываешь. Это же не камеры кабельного телевидения.

Бертольт проводил их к двери хранилища.

— Приношу свои извинения за поведение Курта. Он оказался здесь, потому что в спецназ его не взяли. Иногда мне кажется, что он тайно желает, чтобы кто-нибудь попытался ограбить банк, а он смог этому помешать.

Дверь представляла собой круглую стальную плиту диаметром не меньше пяти метров. Несмотря на внушительные размеры, она открылась от легчайшего прикосновения Бертольта.

— Идеальный баланс, — пояснил банковский служащий. — Даже ребенок может открыть ее до пяти тридцати вечера, после чего она запирается на ночь. Сейф, естественно, оборудован замком с часовым механизмом. Никто не сможет открыть дверь до восьми тридцати утра. Даже президент банка.

За дверью хранилища они увидели бесконечные ряды депозитных ячеек всевозможных размеров и форм. На дверце каждой ячейки была предусмотрена квадратная замочная скважина, окруженная светодиодным индикатором. В данный момент все индикаторы были красными.

Бертольт достал из кармана ключ, который был привязан к его ремню стальной цепочкой.

— Конечно, важна не только форма ключа, — пояснил он, вставляя мастер-ключ в общую скважину. — Все замки управляются микрочипом.

Дворецки достал свой ключ из бумажника.

— Мы можем приступать?

— Как скажете, сэр.

Дворецки прошел вдоль ряда, пока не дошел до семисотой ячейки. Он вставил ключ в скважину.

— Готов.

— Очень хорошо, сэр, — сказал Бертольт. — По моей команде. Три, два, один. Поворачиваем.

Они одновременно повернули ключи в замках. Мастер-ключ лишал потенциального грабителя возможности открыть ячейку, завладев одним ключом. Если не повернуть оба ключа в течение одной секунды, ячейку невозможно открыть.

Индикаторы вокруг обоих ключей стали зелеными. Дверь персональной ячейки Дворецки распахнулась.

— Спасибо, Бертольт, — сказал Дворецки.

— Не стоит благодарности, сэр, — сказал, едва не кланяясь, Бертольт. — Я буду за дверью. Существует правило трехминутного контроля, несмотря на то что установлены камеры. Итак, увидимся ровно через сто восемьдесят секунд.

Как только служащий ушел, Артемис вопросительно посмотрел на телохранителя.

— Альфонс? — произнес он, едва шевеля губами. — Не помню, чтобы мы согласовывали имя для моего персонажа.

Дворецки включил секундомер на своем хронометре.

— Я просто импровизировал, Артемис. Мне показалось, что ситуация этого требует. Позвольте заметить, вы очень убедительно изобразили несносного подростка.

— Спасибо, старина. Я старался. Дворецки достал из ячейки какой-то архитектурный чертеж и развернул его так, что площадь составила почти два квадратных метра. Он держал его перед собой в вытянутых руках, явно рассматривая какие-то нанесенные тушью детали.

Артемис бросил взгляд на установленную на потолке камеру.

— Подними руки еще на пять сантиметров и сделай шаг влево.

Дворецки выполнил указания, закашлявшись и взмахнув чертежом, чтобы его движение не выглядело подозрительно.

— Хорошо, — сказал Артемис. — Просто идеально. Теперь замри.

Арендуя ячейку во время предыдущего посещения банка, Дворецки сделал фотографии хранилища с разных углов при помощи расположенной в пуговице камеры. Артемис использовал эти фотографии для создания цифрового изображения помещения. В соответствии с произведенными расчетами положение, которое занимал сейчас Дворецки, обеспечивало ему мертвую зону, площадь которой составляла не менее десяти квадратных метров. В этой зоне все его движения будут скрыты чертежом. В данный момент охранникам были видны только его кроссовки.

Артемис прижался спиной к стене, встав между двух стальных скамеек. Опершись обеими руками на скамейки, он вытащил ноги из кроссовок, которые были ему велики, после чего очень осторожно ступил на скамейку.

— Не поднимай голову, — посоветовал Дворецки.

Артемис достал из рюкзака игровую приставку. На ней действительно можно было играть в компьютерные игры, но основной функцией была передача рентгеновского изображения в режиме реального времени. Такие устройства часто использовались лучшими в мире ворами, и Артемису не составило труда приобрести этот прибор и замаскировать его под детскую игрушку.

Артемис включил рентгеновский прибор и провел им по стене рядом с ячейкой Дворецки. Телохранитель снял ее буквально через два дня после «Крейн и Спарроу». Скорее всего, ячейка, арендованная адвокатской конторой, находилась рядом, если, конечно, «Крейн и Спарроу» не потребовала предоставить ей ячейку с определенным номером. В последнем случае придется разрабатывать новый план. По мнению самого Артемиса, его первая попытка украсть «Фею-воровку» имела шансы на успех порядка сорока процентов. Такие шансы вряд ли можно считать идеальными, но он все равно решил попытаться. Даже если они уйдут с пустыми руками, он, по крайней мере, лучше изучит систему безопасности банка.

На крошечном экране игровой приставки он увидел, что первая ячейка забита банкнотами.

— Ничего, — сказал Артемис. — Кроме валюты.

Дворецки удивленно поднял бровь.

— Вы же знаете поговорку, что наличных много не бывает.

Артемис уже перешел к следующей ячейке.

— Только не сегодня, старина. Но мы оплатим аренду своей ячейки, на тот случай, если нам захочется вернуться.

В следующей ячейке он увидел перевязанные лентой юридические документы. Еще в одной — сваленные кучей необработанные алмазы. Артемис напал на след только в четвертой ячейке. Внутри лежал длинный футляр со свернутым холстом.

— Дворецки, кажется, я нашел. По-моему, она здесь.

— У нас будет достаточно времени радоваться, когда повесим картину на стену особняка Фаулов. Артемис, поспешите, у меня начинают болеть руки.

Артемис заставил себя успокоиться. Дворецки, как всегда, был прав. Им было еще очень далеко от обладания «Феей-воровкой» — если, конечно, в ячейке находился именно утраченный шедевр Эрве. В футляре вполне мог оказаться карандашный рисунок вертолета, выполненный чьим-нибудь самодовольным дедушкой.

Артемис переместил рентгеновское устройство ближе к дну ячейки. На двери клейма изготовителя не обнаружилось, но некоторые мастера настолько гордились своей работой, что не могли не оставить своей подписи, даже там, где ее никто не увидит. На поиски ушло порядка двадцати секунд, но они увенчались успехом. На внутренней панели дверцы он увидел выгравированное слово «Блоккен».

— Блоккен, — торжествующе произнес юноша. — Мы были правы.

Только шесть фирм в мире производили депозитные ячейки такого высокого качества. Артемису удалось взломать компьютер фирмы «Блоккен» и найти Международный банк в списке клиентов. Эта небольшая семейная компания в Вене изготавливала депозитные ячейки для нескольких банков в Женеве и на Каймановых островах. Дворецки нанес в мастерскую визит и украл два мастер-ключа. Ключи, естественно, были металлическими, их невозможно было пронести через металлодетектор, если каким-то образом не получить на это разрешение.

Артемис сунул в рот два пальца и снял скобу с верхних зубов. К скобе был прикреплен пластиковый контейнер, в котором находились два ключа. Два мастер-ключа.

Артемис пошевелил челюстью.

— Так гораздо лучше, — сказал он. — Я все время боялся подавиться.

Следующей проблемой являлось расстояние между ячейкой и скважиной мастер-ключа у двери. Оно составляло порядка двух метров — никто не смог бы открыть дверь без посторонней помощи. Кроме того, человека, приблизившегося к скважине мастер-ключа, непременно увидел бы охранник.