– Ну, Игорь Васильевич, давай планы строить! – начало разговора было таким непривычным, что я с трудом сдержался, чтобы не вытаращиться изумленно на «клиента»! Точнее не начало, а то, что обратился он ко мне по имени-отчеству. Обычно так со Следопытами не разговаривают. И мне ещё одна головная боль – сиди теперь и думай, то ли он осведомлённостью своей хвастался, то ли это манера у него такая – в подражание чинушам прошлого. И отец, и друзья его рассказывали как-то, что в определённых кругах очень такая манера была популярна до Тьмы.
Тут я обратил внимание, что Дуб уже развернул на откидном столике карту.
И отличную, доложу я вам, карту. Точнее говоря – план-схему бывшей столицы нашей бывшей Родины, хотя если иметь в виду меня и моего работодателя, то слово «бывшей» стоит отбросить. По крайней мере, перед словом «Родина».
Вот только для нынешних условий был в карте один, но крайне существенный изъян – она была новая! То есть без пометок Следопытов или кого-нибудь ещё, кто в Городе после событий тридцатилетней давности побывал. И это насторожило меня ещё больше!
«Как так? Или его, Дуба, экспедиции туда ни разу не катались? Отметаем сразу – не может того быть! Я от надёжнейших людей знаю.
Вариант второй – тоже нерадостный. Карта у него есть, но он мне её «светить» по каким-то своим причинам не хочет. А это плохо, когда доверия к проводнику нет.
Ну и вариант третий, почти фантастический, но тоже, в силу определённых обстоятельств, вероятный – рядом со мной на кресле сидит совсем не Дуб, а кто-то достаточно информированный и очень сильный. Кто не боится использовать дурную славу Поддубного как прикрытие! И, если верен последний вариант, при этом достаточно хитрый, чтобы обмануть тех весьма непростых людей, кто нас с Дубом сводил…»
Однако мои терзания внешне никак не проявились, я с умным видом водил по карте пальцем, демонстрируя свою «искреннюю» заинтересованность.
– Хорошая карта, не так ли, Игорь Васильевич?
– Нет, плохая, – с недовольным видом буркнул я в ответ, ведь требовалось быть естественным в реакциях.
– Но почему? – довольно талантливо изобразил изумление лже-Дуб, но фальшь я всё же ощутил.
– Потому что вы бы ещё по Джи Пи Эсу предложили поехать! – ответил я старой шуткой Следопытов. Сколько лет наша профессия существует, но всё равно находятся «мальки», которые, начитавшись журналов из прошлого, начинают разглагольствовать у костра о том, насколько легче был бы наш труд, если бы у каждого Следопыта был этот самый ДжиПиЭс! Самый жёсткий ответ на это много лет назад дал пожилой Следопыт Степаныч, доставший из рюкзака настоящий «гарминовский» [18] приёмник и протянувший его «мальку» со словами: «На, возьми мой! Мне, старому, уже и не нужен…» Минут двадцать юнец жал на все кнопки, пытаясь включить прибор, а мы тихо давились смехом. Ещё бы не давиться – последний спутник уж лет пять, как с орбиты сошёл, а новых после Тьмы амеры сто пудов не запускали… Не до того им, иродам. А после того как все, повеселившись, занялись своими делами, Степаныч подсел к «мальку» и, забрав у того приёмник, расхреначил его о камень, приговаривая: «Сам ходи, сам рисуй, людей слушай, а на дядю заокеанского не надейся! Наши уже один раз понадеялись».
– Было бы, конечно, хорошо, но система уже много лет не работает. – А вот сожаление в голосе у него было, пожалуй что, не наигранным. Ещё одна зарубочка, знать, довелось ему спутниковой навигацией пользоваться!
– Я знаю, – поддерживая образ, буркнул я в ответ. – А карта у вас хорошая – бумага мягкая. – И я для нагнетания обстановки смял один из углов карты в кулаке. Дуб никак не прореагировал на моё откровенное хамство. А ведь ещё лет десять назад за подобное обращение с чужой картой можно было в лоб схлопотать, не отходя от кассы! И хорошо, если кулаком, а то и пулей могли попотчевать. Ну да, сейчас уже полегче стало – совсем уж «горячих» точек, почитай, и не осталось. «Грязных» хватает, а вот таких, где «рок-н-ролл имени Гейгера» [19] оглушает в нескольких километрах, уже по пальцам двух рук пересчитать можно.
– Вы, Илья Васильевич, не сердитесь! – «Да что он, с ума, что ли сошёл? Или меня решил свести этими титулованиями?» – Была хорошая карта с пометками… Была, да, как говорится, сплыла… – И он посмотрел на меня такими честными глазами, что отчего-то засвербел ушибленный в детстве копчик и очень захотелось выпрыгнуть из машины! Поскольку возникло у меня стойкое впечатление, что ловцом в этой истории не только я играю…
– Ну, ладно… Я и так помню, где там и что… Куда едем?
– Вам адрес сказать? – И Дуб широко улыбнулся, а громила на переднем сиденье заржал.
– Можно и адрес. – Лучезарностью моя улыбка нисколько не уступала таковой у оппонента. Вот только от моей ржущий бугай поперхнулся и замолк, наверное, оттого, что я, «лыбясь как дурачок», мысленно нарисовал у него на переносице мишень. А простые натуры, они, знаете ли, очень к эмпатии склонны.
– Начало Севастопольского проспекта, – фальшивый (я в этом уже был уверен!) Поддубный внимания на поведение своего «мяса» не обратил, не по чину ему на мелочь всякую отвлекаться. – Почти у Третьего кольца.
Я напряг память: «Так, там конкретно я не лазил, но Севастопольский знаю. Про него многие забывают, а он удобный – разрушен мало, застройка вдоль него не очень плотная была, да и мостов с путепроводами на нем практически нет… – Я развернул свою карту, не показывая, однако, нужный кусок собеседнику. – Ага. Вот на это они метят! – в начале (хотя это для предков начало было, а для нас сейчас – почти самый конец) нужного проспекта у меня стояла отметка крупного торгового центра. – Если только это не отмазка-прикрытие…»
– А, понятно… – с видом знатока протянул я. – Так тремя машинами и пойдём или ещё кто присоединится?
– Тремя… Там груз небольшой…
Я поморщился – если клиент начинает считать добычу, не отъехав и десяти километров от базы, – жди беды.
– Проедем по Волоколамке почти до Города, а там переправу искать надо будет… У вас как, на «тридцатке» [20] человек умелый стоит? – и я кивнул на торчащие из люка у нас за спинами ноги стрелка.
– Федя справится, профи… – успокоил меня Поддубный. – А с переправами что не так?
– Сносят их. Мост ещё тогда… тридцать лет назад разнесли. Старики говорят – по Красногорску промахнулись. Паромы периодически корёжит кто-то, а кто именно – непонятно. Но всё одно – дураки, так монополию на раскопки в Городе установить не получится… Так что уйдём южнее, нам, всё одно – в ту сторону.
Мой нынешний наниматель делал вид, что слушает внимательно, но никаких пометок на карте своей не делал и ничего не записывал.
– Нехорошо это! Ой, нехорошо! – громко сказал Дуб, отвернувшись к своему окну.
«Так за каким хреном я вам сдался-то?» – от плохих предчувствий у меня даже волосы на спине дыбом стали. А интуиции своей я привык доверять! Дорога впереди как раз выходила на дугу, которая должна была привести нас к берегу Волги, местность вокруг знакомая, родные места, что тут говорить, но ощущение опасности только усилилось. Я аккуратно подвинул ногой рюкзак к дверному проёму и как можно более непринуждённо положил правую кисть на ручку двери. Уж очень мне не понравилось, как напряглись плечи громилы на переднем сиденье. Но не успел – справа раздалось странное шипение, и в лицо мне ударила какая-то вонючая струя, отчего глаза мои наполнились слезами, а дыхание перехватило. Я дернул ручку и, пихнув ногой рюкзак, вывалился на дорогу.
– Ух, мля! – Асфальт хоть и потрескался, но был твёрдым.
В перекате я сграбастал рюкзак и вслепую метнулся к обочине. Врубившись плечом во что-то железное и твёрдое, снова упал. Натыкаясь на остовы машин, вот уже тридцать лет гниющие на подъезде к разрушенному мосту, я кое-как добрался до бровки.
