Далее в легенде говорится, что через несколько часов пребывания в «раю» ассасину опять давали наркотик и, после того как он вновь засыпал, переносили обратно. Проснувшись, человек искренне верил в то, что побывал в настоящем раю, и реальный мир, полный бед и лишений, терял для него какую-либо ценность. Все его надежды и помыслы были подчинены единственному желанию — вернуться в сады, где его ждут прекрасные девушки и щедрое угощение.
Действительно, на фоне очень скромного образа жизни общины ассасинов контраст поражал. Надо также принимать во внимание, что речь идет об XI в., нравы которого были настолько суровы, что за прелюбодеяние могли забить камнями, а для юношей из бедных семей, родители которых не могли заплатить калым за невесту, женщины были просто недосягаемой роскошью. Этим умело воспользовался Хасан ибн Саббах. Он объявил себя чуть ли не пророком. Для ассасинов он был ставленником Аллаха на земле, глашатаем его священной воли и внушал адептам, что они могут попасть в рай, минуя чистилище, лишь при одном условии: приняв смерть по его приказу. Он любил повторять: «Рай покоится в тени сабель». Неудивительно, что ассасины не только не боялись смерти, но страстно ее желали.
Эта легенда об ассасинах распространилась по Европе очень быстро и произвела очень сильное впечатление как на современников путешественника, так и на потомков. Марко Поло не указывал в своих записях название средства, которым опьяняли юношей, но французские писатели-романтики середины XIX в. были уверены, что это гашиш. Именно в таком ключе пересказывает легенду о Старце Горы граф Монтекристо в одноименном романе Дюма. Красивая легенда жила собственной жизнью, пока историки не задумали проверить достоверность этой информации. Оказалось, что мемуары Марко Поло довольно далеки от действительности.
Да, легенда имеет под собой историческую основу. «Горные старцы» действительно правили в XII–XIII в. в крепости Аламут, расположенной на побережье Каспия; они принадлежали к исламской секте исмаилитов и решали свои внешнеполитические проблемы с помощью террористов-смертников. Однако нет никаких доказательств того, что в их подготовке применялся гашиш. Рассказы об ассасинах появились в Европе вместе с вернувшимися из Святой земли крестоносцами. А те, в свою очередь, были под впечатлением рассказов об этой таинственной секте других мусульман, которые, как правило, были суннитами, потому отзывались об исмаилитах, мягко говоря, недоброжелательно, приписывая им ужасные поступки. Чтобы воспринять и интерпретировать все, связанное с Востоком и исламом, средневековым европейцам пришлось сильно напрячь фантазию. В этих легендах нашло отражение объяснение поведению фидаев, иначе казавшееся невероятным и выходящим за рамки представлений о возможностях человека.
У Марко Поло было довольно много предшественников, описывавших удивительное государство ассасинов. С последней четверти XII в. путешественники и эмиссары, побывавшие на Востоке и на основе бытовавших там легенд составившие мнение об ассасинах, начали рассказывать легенды о них. Известно множество записей, в основу которых легли рассказы мусульман-суннитов о тайных и жестоких обрядах низаритов. Следы таких обвинений, сохранившиеся в трудах некоторых сирийских историков, нашли отражение и в отчете Бурхарда, утверждавшего, что ассасины «жили без закона, вопреки установлениям сарацин ели свинину и считали женщин общим достоянием». Схожие упреки приведены и в отчете Гийома Тирского. Только рассказ Жака де Витри имеет еще одно поистине знаменательное отличие от всех других сочинений до Марко Поло. Он первым назвал места подготовки воинов- ассасинов «тайными и восхитительными», указывая, что будущие фидаи имели возможность получать известные удовольствия, которые должны были подогревать их стремление к достижению еще больших наслаждений в мире ином. Таким образом, Жак указал, что роскошные сады не были раем, а лишь давали ассасинам приблизительное представление о том, что их ждет после смерти за веру. Де Витри не описывает подробно «райские кущи» Аламута, хотя во время длительного служения на посту в Акре, в близком соседстве к территориям низаритов в Сирии, мог слышать о садах и подземных водных каналах Масйафа, Кадмуса, Кахфа и других низаритских крепостей Сирии. В отчете он говорит об укрепленных замках местных низаритов, «окруженных плодородными долинами, где изобильно произрастают плоды и зерновые, что позволяет им жить восхитительно, себе в удовольствие».
Другие исторические источники указывают, что Хасан ибн Саббах посадил в долине Аламута много деревьев, развивал там системы орошения и культивации земли, всячески стимулировал развитие земледелия. Его будущий наследник Бузург-Уммид совершенно изменил город Ламассар, превратив этот замок Северной Персии в «восхитительное место». Другие низаритские вожди также уделяли огромное внимание благоустройству своих владений, окружая крепости прекрасными зелеными рощами и возделанными полями, дававшими высокие урожаи, что позволяло крепостям выдерживать даже продолжительные осады. Возможно, что под «тайными и восхитительными местами» Жак подразумевал сами низаритские замки, которые не имели ничего общего с раем. По мнению де Витри, покорность и бесстрашие ассасинов объяснялись не их жаждой вернуться в места, где они испытали земные наслаждения, а ожидание блаженств небесного рая, которые превосходят все, что есть на земле.
Откуда же Марко Поло черпал информацию для своих книг? Ведь он тоже путешествовал по Персии? Неужели он осознанно лгал? Или это делал де Витри? Следует принять во внимание, что ранние рукописи описания путешествия Марко Поло, созданные в XIV в., в той или иной степени дефектны, в них много пробелов и исправлений переписчика. Судя по всему, обжившись в Венеции, Марко Поло сам внес отдельные поправки. В свою очередь, переписчик Рустикелло добавил во франко-итальянский оригинал кое-какие подробности от себя. Рассказывая о путешествии по Персии, Марко Поло сделал отступление, чтобы передать услышанный, по его утверждению, от местных жителей рассказ о Старце Горы и его ассасинах. Более того, он утверждал, что «собственными глазами» наблюдал жизнь азиатских государств, и потому плоды его фантазии были восприняты европейскими читателями как достоверные факты. Однако совершенно точно известно, что Марко Поло следовал в Китай по восточным окраинам Персии, югу Хорасана — Кухистану, бывшей низаритской территории. Там он мог видеть руины замка, ранее находившегося во владении местных низаритов, но он не был в самом Аламуте, посещение которого подразумевается в его очерке. Судя по всему, описание ассасинов основано не на личных наблюдениях венецианца. Имя вождя персидских низаритов — Алаодин, и сообщение, что сей Старец имел наместника в Сирии, должно быть, относилось к подробностям, полученным Марко Поло на пути через Персию. На самом деле его Старец Алаодин — это Ала ад-Дин Мухаммад III, предпоследний владыка государства низаритов в Персии. Последним правителем был его сын Рукн ад-Дин, который в 1256 г. сдался монголам и был убит несколько месяцев спустя в Монголии. Джувайни, посетивший Аламут в 1256 г., вскоре после разрушения крепости монголами, не обнаружил там никакого «сада», прославленного Марко Поло. Наличие такого «райского уголка» у исмаилитов Персии не было подтверждено ни Рашид ад-Дином, ни каким-либо иным мусульманским источником. В то же время на Джувайни произвела сильное впечатление организация в Аламуте системы водоснабжения и складов для хранения продуктов. Скорее всего, именно рассказы о плодородных землях и огромных запасах произвели такое сильное впечатление на венецианского путешественника. А таинственных легенд об ассасинах он вполне мог наслушаться и в Венеции после возвращения из путешествия в 1295 г. В пользу этой версии свидетельствует еще один факт. Термин «ассасин» Марко Поло использует для именования персидских фидаев — воинов-ассасинов Старца Горы. Действительно, это название было популярным у крестоносцев обозначением сирийских низаритов. Будучи производным от слова «хашиши» — «употребляющий гашиш», оно использовалось в арабском языке для выражения презрительного отношения к низаритам, при том что ни оно само, ни его производные не получили хождения в Персии и не вошли в персидский язык, где низаритов принято было называть «малахида». Таким образом, Марко Поло не мог слышать слова «ассасин» от своих персидских информаторов.
