Женька выключил компьютер. Надевать сапоги и сражаться с диалектом среднефранского лучше на свежую голову. А о стратегии должны думать специально обученные люди.

Во дворе было недурно. Мартовская свежесть кружила голову. Асфальтовый запашок развеялся, видимо, доблестные дорожники сдвинули свою технику ближе к Лужникам. Тускло светились окошки КПП. Узкий двор спящей части сиял многими лунами, щедро разбросанными по лужам. Женька повис на перекладине турника, вяло раскачивал ногами. Надо бы голову отключить. Прибор сложный и перегревается очень даже легко. Катрин как-то мельком упомянула, что для расслабления и отключения лучше всего занятия сексом подходят. Ну, опыт у товарища старшего сержанта имеется. Хотя столь же очевидно, что и определенные сложности с подбором кадров для расслабляющего отдыха у Катерины имеются. Внешность зеленоглазой блондинки в сочетании с многоопытным задубелым сержантским наполнением – довольно взрывоопасное сочетание. Тут только взрывателя-детонатора не хватает. Интересно, что командиршу изначально наполняло? Не могла же она от рождения…

По проспекту с ревом пронесся припозднившийся мотоцикл. Московские байкеры сезон открыли. Сомнительная, между прочим, техника эти тарахтелки. И так шею запросто свернешь, а если по делу использовать… Видел Женька, как хрустят мотоциклы под танковыми гусеницами. Тот эсэсовец, гад, тогда так и не успел спрыгнуть…

На стук казарменной двери Женька среагировал, с турника свалился и даже бушлат успел одернуть.

– Кто здесь вошкается? – осведомилась фигура, украшенная офицерской фуражкой. – Эй, боец, к тебе обращаюсь!

– Рядовой Земляков! – отрапортовал Женька. – Снимаю умственную нагрузку физической.

– А, все у вас не как у людей, – офицер чиркнул зажигалкой, закуривая. – Рановато для физзарядки, да что тебе Устав, такому блатному рядовому.

– У меня, товарищ капитан, должность умственная. От компьютера порой просто глаза на лоб лезут, – на всякий случай оправдался Женька.

– Не болтай. Знаю вашу конторку. Сам собеседование проходил.

Женька дипломатично промолчал. Проходил товарищ капитан собеседование или не проходил, но по факту явно не прошел, поскольку в штате «К» не числится. И вообще не местный. Хотя частично знакомый – уже не первый раз в комендантской казарме ночует. Командировочный. И с майором Варшавиным он действительно разговаривал. Но это не повод.

– Ты молчи. Правильно, – капитан затянулся. – Я так. Ночь сырая. Да еще эти… с гудроном. Не люблю технику ночью.

Кажется, капитан служил где-то под Назранью.

– Да кому ж этот грохот благоухающий нравится… – пробормотал Женька.

Огонек сигареты заалел ярче, и капитан глуховато спросил:

– Слушай, Земляков, а ваша сержантка, она как? Что-то я ее вчера не видел. Здорова? Если не секрет, конечно.

– Здорова. Взяла пару дней по семейным.

– Понятно. И что, серьезные семейные? Она вроде не замужем.

Женька вздохнул:

– Товарищ капитан, вы уж меня извините. Товарищ старший сержант – мое прямое и непосредственное начальство. Может начальство замуж выходить, разводиться или влюбляться? Смешно даже. Оно же НА-ЧАЛЬ-СТВО.

– Философ? Ну-ну! – Капитан щелчком отправил окурок в урну у курилки. – Ладно, привет своему смешному начальству передавай. Она знает, от кого.

Взвизгнула-стукнула дверь. Опять комендачи сокрушили цивилизованный доводчик и временно присобачили старую испытанную пружину. Женька вновь подпрыгнул и повис на перекладине турника. Привет мы передадим. Как ни странно, Катерина помнит всех мужиков, что ей приветы передают. По крайней мере, тех, что в погонах. Вот и в Назрани человеку изумрудные сержантские глаза покою не дают.

На экране вновь мерцала опухоль оккупированной Тавриды. Но начнется не отсюда. Издалека подступим. Есть план операции, есть глаза в немецком тылу. Довольно противные глазки, нужно признать. Но зоркие. Рядовой Земляков имел сомнительную честь лично участвовать в вербовке. Довольно неприятное занятие эти шпионские игры. Но необходимое. По сути, операция уже давно идет. Медленная, масштабная подготовка. Под стать тому, легендарному, Люблинскому рейду.

Да, кто-то намекнет, что «мелко плаваем». Да, только Крымская операция. Никаких глобальнейших прорывов на политических и военных направлениях. Кишка тонка. Массированный выход «тридцатьчетверок» к Ла-Маншу и создание атомного первенца к 27-й годовщине Пролетарской революции, совершенно исключены. Операция в рамках фронта – наш предел.

Женька убрал с экрана карту Крыма. Полюбовался на фото подруги. Иришка старательно изображала томность, сидя на борту красивой парусной посудины и опустив одну ногу в набегающую волну. Вот так, товарищ Земляков, некоторые служат, а некоторые на яхтах по Ионическому морю рассекают. Возмутительно. И это в то время, когда весь свободолюбивый греческий народ единым фронтом выступает против повышения налогов и прочих антидемократических провокаций. Впрочем, Иришка здорово поддержала тамошнюю сотовую связь посредством дорогущего роуминга. Волновалась девушка, понимаете ли. Целую неделю с родителями на чужбине, а тут Евгений брошен практически без всякого присмотра. Заботливая. То-то и купальник такой… расслабляющий. Впрочем, подруга уже неделю назад как вернулась и успела удостовериться, что всё с военнослужащим в порядке.

Штатное расписание Отдела «К» (в/ч04721)

Начальник отдела – м-р Варшавин А.А.

Зам. начальника отдела – (должность вакантна).

Агентурная группа.

Для ознакомления требуется допуск (форма № 4)

Расчетная группа.

Командир группы – ст. лейтенант Филиков А.Р.

Всего 4 шт. ед. (заполнено 3)

Полевая группа.

Инструктор по вводу и координации, командир отделения – ст. сержант Мезина Е.Г.

Специалист-переводчик – рядовой Земляков.

Всего 4 шт. ед. (заполнено 2)

Группа МТО

Всего 3 шт. ед. (заполнено 1)

Из служебной записки начальника отдела:

«…Итого штат заполнен на 45 %. Настоятельно прошу ускорить подбор людей. И прошу срочно решить вопрос с транспортом».

Резолюция на служебной записке:

«Срочно в отдел кадров! Что они там себе думают?!»

Из телефонного разговора:

«…Бензин тебе компенсируют или нет? Я в финчасть лично звонил. Ну, погоняй еще на своей «вишневой», что тут поделаешь. Осенью «колеса» пробьем. Две машины я тебе гарантировал? Подтверждаю. А по «полевым» и агентуре вообще незачем мне плешь проедать. С психологами, знаю, ты дружишь. Вот их напрямую и доставай. И с новой конторой контакт налаживай в срочном порядке…»

27 марта 1944 года.

12.20. Порт города Николаева

Подбитый танк немцы наконец изловчились и отволокли к домам. Урчал, надрывался двигатель тягача, пахали раскисшую землю гусеницы. Напоследок T-III развернул башню и ахнул по зданию конторы фугасным. Попал пальцем в небо, – снаряд пробил стену элеватора, где никого из советских десантников не было. Оно, конечно, – попробуй в таком дыму рассмотри.

Старший краснофлотец, лежащий у пробитой над самой землей амбразуры, слезящиеся глаза старался не тереть. Промыть бы. Вода во флягах еще есть, только тратить ее на такую роскошь, как водные процедуры, вовсе и ни к чему. Вдруг еще повоевать удастся?

От отошедших танков осталась лишь разбитая гусеница, вытянувшаяся расплющенной змеей на взрытой земле. Левее железнодорожной насыпи «Гансы» валялись густо, кто-то там еще шевелился, дым прибивало к земле, накрывало трупы и раненых удушливой завесой. Пусть отползают. Патроны еще понадобятся. Жаль, «панцер» доконать было нечем – ПТР уже разбило, с гранатами не подберешься. Теперь одна задача – сечь немчуру двуногую да ждать, когда самого добьют.