– Да, сэр. Наш информатор сообщил сегодня утром, что спецслужбы русских уничтожили караван на Северном Кавказе. В нем было высокотехнологичное медицинское и биохимическое оборудование. Караван направлялся в Афганистан. С помощью такого оборудования можно создать нервнопаралитические боевые отравляющие вещества. Информация передана в отдел Ближневосточного направления.
– Благодарю Чарльз. Это очень важные сведения.
Веллингтон еще раз коротко кивнул и вышел из зала.
Лорд Фредерик Гемильтон устало опустился в кресло и направил на огонь глубокий задумчивый взгляд.
***
– Куда ты прешь, баран?! – закричал водитель такси и резко надавил на тормоз, – Терпеть таких ненавижу!
Машина с визгом остановилась в каких-то сантиметрах от шикарного внедорожника Tesla. В аэропорт «Домодедово» выстроилась огромная пробка, хотя сейчас в половине первого ночи это было странным. Таксист, старик азиатской внешности, нервно барабанил пальцами по штурвалу и елозил в эргономичном кресле – машину такси подрезал какой-то «буржуй», решивший объехать пробку по встречной полосе. Это было очень рискованно – повсюду стояли камеры, на каждой машине был видеофиксатор кругового обзора с передачей данных онлайн, а на голове каждого человека – Y-очки.
Олег Строков, инженер по автоматизации технологических процессов, сидел на заднем сиденье и нехотя просматривал оплачиваемую рекламу, транслируемую в Y-очках. Он срочно вылетал в Республику Саха. В алмазной шахте поселка Мирный участились сбои промышленных роботов-горняков, шахта простаивала и несла большие убытки. Заказчик посулил тройной тариф и внес предоплату – такие предложения для фрилансера были большой удачей, хотя лететь совершенно не хотелось. Олег только что вернулся из Нижегородской области, где два месяца настраивал оборудование майнинговых ферм. Мало того, что заплатили там по единичному тарифу, так еще насмотрелся всякого… Лет восемь назад появилась технология биологического майнинга криптокоинов – в голову человека имплантировался высокоскоростной порт-адаптер, который кабелем подключался к сети и, таким образом, вычислительные мощности биологического мозга использовались для майнинга. Что бы повысить производительность биомайнеры накачивали себя стимуляторами – синтетикой, ускоряющей мыслительные процессы. Биомайнерами становились опустившиеся на самое дно – бродяги, бомжи, старые проститутки, полумертвые наркоманы, и как это ни странно – те, кто не смог накопить себе на старость. Их собирали на майнинговых фермах, давали приют, скудную пищу и одежду. Взамен – восемнадцатичасовой майнинг каждый день. Больше трех лет биомайнеры не жили – от синтетики, электромагнитных молей и перегрузок мозг постепенно превращался в серый творог. Фермы были разные. Где-то хозяева старались заботиться о биомайнерах, но чаще всего этих людей содержали в скотских условиях – они спали на полу, мыли их из брандспойта, одевали в серые рабочие костюмы. С майнинговых ферм к нормальной жизни не возвращался никто.
В памяти Олега постоянно всплывал образ старика – биомайнера с одной нижегородской фермы. Олега пригласили выполнить техническое обслуживание главного распределительного щита и электроподстанции, обновить программное обеспечение. В общем, обычная работа. Пока управляющий ходил за файлами технической документации, Олег решил проверить кабельную трассу, которая шла в зону майнинга, но перепутал планировку и оказался в жилом блоке биоманеров. Длинный коридор, направо и налево двери с шумоизоляцией. Олег открыл первую дверь направо и оцепенел от ужаса – на него обрушился вал воплей, криков и завываний. На полу и жалком подобии кроватей ползали и корчились биомайнеры, кто-то спал мертвецким сном с открытыми глазами. Он уже хотел закрыть дверь, как вдруг из-за угла выполз и вцепился скрюченными пальцами ему в ноги, трясущийся старик. Олега словно парализовало.
– Стимулятор! Дай мне стимулятор! Я могу, я еще могу майнить! У меня есть мощности! – рыдал старик.
Его руки тряслись, а из небесно голубых глаз текли слезы…
– А ну пошел на свое место! – за спиной Олега зычно заревел управляющий, и резко сменив тон, добавил, – Сюда нельзя, пойдем, я принес все, что нужно.
Олег на ватных ногах доплыл до главного щита. Словно сквозь сон заметил – контакты на выключателе подгорели, ферма работала на пределе мощностей.
Он уже не слышал, что ему говорил управляющий. На автомате сделал всю работу. Только руки тряслись, и вилка разъема не сразу попадала в гнездо контроллера…
«Бросить к черту эти фермы!» – подумал Олег, но заказов было немного. Пенсию населению отменили десять лет назад, все стали самозанятыми – живи, как хочешь, сам копи себе на старость, только шесть процентов отдавай. Были те, кто не был населением, кто не носил Y-очки – элита и силовики. Для них все привилегии сохранились.
– Что такое? Ну, когда уже поедем? – раздраженный голос водителя вернул Олега в салон такси, – Шайтаны затор сделали!
Внезапно послышался нарастающий гул. По свободной встречной полосе в сторону аэропорта с ревом промчалась колонна военных броневиков.
– Из-за этих стоим! – истерично взвизгнул таксист. Он был как-то неестественно возбужден.
«Наверно заказы горят!» – подумал Олег.
Через двадцать минут машины медленно двинулись вперед и спустя час Олег уже был в здании аэровокзального комплекса.
Он быстро прошел регистрацию, поскольку кроме персонального процессора и инструментов у него ничего с собой не было, и направился в зону ожидания. До вылета оставался один час.
Климат за последние три десятилетия сильно изменился – он стал непредсказуемым. Знойные летние дни резко сменялись снегопадами, а в январе на растениях появлялись почки, которые, впрочем, быстро погибали от внезапных ледяных ветров. Авиация научилась работать в новых условиях. Метеослужба вела тщательный мониторинг погоды и сообщала, когда открывалось окно – возможность в течение нескольких дней или даже часов выполнять полеты. Олегу повезло, в Y-очках висел прогноз – окно для перелетов открылось на две недели.
«Если быстро решить проблему с роботами-горняками, я еще успею вернуться домой», – размышлял он, сидя за столиком в зоне ожидания.
Ему было тридцать девять лет. Несмотря на приятную внешность, высокий рост, сильное волевое лицо и красивые серые глаза, девушки у него не было. Олег несколько раз знакомился, но его работа, постоянные командировки ставили крест на всех отношениях. Ему хотелось заработать, купить свое жилье, чтобы ни мотаться с семьей по съемным квартирам. С семьей, которой у него еще не было… У Олега была мать, старенькая сморщенная старушка, с которой он жил в одной комнате в пригороде Москвы. Последние годы, его мать, как и большинство стариков, кому посчастливилось дойти до финиша и по-старому получать пенсию, стабильно жила на квентозепаме – недорогом, но сильном средстве. Она была в своем мире, и мир этот был видимо лучше, чем реальность.
– Что вы говорите! – за соседним столиком тихо шушукались две пожилые женщины и одна симпатичная девушка.
Олег по электронному меню заказал себе три бутылочки пива и теперь ждал нерасторопного робота службы сервиса. Делать было нечего, и он невольно прислушался к разговору.
– Это какой-то кошмар! Вы не поверите, его коллега написал донос и его…– женщина перешла на шепот, но ее голос сорвался, – Его объявили Психо!
Она тут же приложила ладонь ко рту и стала сотрясаться в рыданиях.
Ее собеседница быстро оглянулась по сторонам и нарочито громко повела разговор на другую тему. Олег слышал про Психо, слышал, потому что много где бывал по работе. Вслух об этом не говорили, это слово не выходило дальше кухни тех, к кому пришла беда. Это были то ли оппозиционеры, то ли экстремисты. То ли просто кому-то неугодные люди. Он слышал, если человека объявляли Психо – это был конец. Обычно вызывали два или три раза на допрос в Департамент Расследователей, а потом человек просто исчезал. Родственникам говорили, что вынесен приговор, и не нужно задавать лишних вопросов. Посторонних людей это вообще не волновало – ни меня коснулось, и ладно. Каждый жил и выживал, как мог, сам по себе. Друзей ни у кого не было. В атмосфере постоянной слежки, когда все следили за всеми, когда неосторожное слово могло закончиться доносом и публичной травлей – было благоразумно держать язык за зубами и появляться в обществе только по конкретным делам, на работу или в магазин. Ходили слухи, что с этого года все население будет проходить специальное тестирование. Тестирование на Психо.
