МУРАВЛЕВА. Да приревновала. Зачем, говорит, Сашу-садовода отбила?.. Он из-за меня эту кривую бросил.

СУДЬЯ. Ваше занятие?

МУРАВЛЕВА ( замявшись). Белошвейка.

СУДЬЯ. Александрова, что вы скажете в свое оправдание?

АЛЕКСАНДРОВА. Я шла по бульвару и вижу, что эта лахудра…

СУДЬЯ. Без подобных слов.

АЛЕКСАНДРОВА. Никак нельзя, обидно, господин судья. Она у меня моего знакомого отбивает, Сашу-садовода, а я с ним почти год живу, притом же права имею.

СУДЬЯ. Какие права?

АЛЕКСАНДРОВА. Книжку из врачебно-полицейского комитета. Я-с проститутка, а эти прачки, портнихи, белошвейки без всяких правов находятся.

Вызывается свидетель городовой Зуев.

СУДЬЯ. Свидетель, что вам известно по этому делу?

ЗУЕВ. Стоял я, ваше высокородие, на посту. Смотрю, толпа народу. Подошел, а эти две барышни промеж собой ругаются. Я и спятил их в участок. А более ничего не знаю.

Вызывается свидетель Хвицкий.

СУДЬЯ. Что вам известно?

ХВИЦКИЙ. Александрова ругала Муравьеву и зонтом ударила за то, что та у нее отбила какого-то садовника Александра. Больше ничего.

Судья оштрафовал Александрову на пять рублей, а Муравлеву на рубль. Но при выходе из судейской камеры между ними вновь вспыхнула перебранка.

МУРАВЛЕВА. Что, налетела с ковшом на брагу?.. Пущай Сашка-то за тебя пятерку отдаст, а целковый — плюнуть — я отдам.

АЛЕКСАНДРОВА. А тебе Саши, как глаз своих, не видать. А будешь к нему ходить — всю косу выдергаю.

Далее обе перешли на более крепкие слова, которые в печати принято опускать.

Лихорадка

Санкт-Петербург 1884 года. В камеру мирового судьи приведен арестант — молодой, белокурый, безбородый и коренастый мужик — в разорванной красной рубахе и в зимней бараньей шапке. Он влез днем в окно дворницкой, украл там фуфайку и овчинный тулуп и, когда вылезал через окно назад, был пойман с поличным швейцаром этого дома, отставным унтер-офицером Андросовым. Андросов с помощью двух работников, находящихся в том же доме мясной и зеленной лавок, Спиридонова и Хрюкина, доставил вора в полицейский участок, где был составлен протокол, а украденное имущество возвращено владельцу.

Арестант, вызванный к столу, своим взглядом выражал равнодушие к наказанию, которое его ожидает.

СУДЬЯ. Кто вы такой?

АРЕСТАНТ. Крестьянин Псковской губернии, Опочецкого уезда, села Вертлявых Хлыстов.

СУДЬЯ. Как зовут?

АРЕСТАНТ. Меня-то? Агафон Артамонов Забубеннов. Соседи говорят, что мне, собаке, по шерсти и кличка дана.

Судья предостерегает Забубённого быть на суде осторожнее в словах и предлагает свидетелям, Спиридонову и Хрюкину, пройти в свидетельскую комнату. По прочтении протокола судья спрашивает Андросова: подтверждает ли он протокол?

АНДРОСОВ. Подтверждаю, ваше высокоблагородие. Тут вся правда, как дело было, прописана. Ничего обложного нет.

СУДЬЯ. А вы, Забубеннов, признаете себя виновным в краже фуфайки и тулупа, совершенной днем через влезание в окно?

ЗАБУБЕННОВ. Тоись, как признаю? Я эвти вещи взял по необходимости, а не украл.

СУДЬЯ. Вы признаете, что взяли вещи без воли их хозяина. Это действие равносильно краже. Лучше признайтесь.

ЗАБУБЕННОВ. Знаю, что в препирательстве и запирательстве толку нет. Мировые судьи гораздо легче наказывают, коли виноватый признается.

СУДЬЯ. Это справедливо, потому что раскаяние и признание по закону уменьшают наказание. Так и вы, Забубеннов, сознайтесь в краже.

ЗАБУБЕННОВ. Не могу-с… Честью заверяю, что не могу. Я не крал, а взял тулуп, потому что озноб чувствовал. Был, как говорится, в лихоманке.

СУДЬЯ. А фуфайку-то?

ЗАБУБЕННОВ. Ну и фуфайку взял, чтоб скорей согреться. Видите ли, господин судья, как дело было. Шел я, и очень скоро шел, по делам. Время стоит жаркое, и пот с меня в три ручья льет. Иду, а жажда томит меня. Вижу на улице, близ панели, водовоз стоит и пьет из ведра. Я не вытерпел, подбежал к нему и попросил напиться. Выпил я много и пошел дальше. Вдруг почувствовал озноб: меня стало трясти. Я бросился в первые ворота, увидел дворницкую. Дверь в нее была заперта — снаружи замок висел. Я к окну, толкнул раму, она поддалась. Я влез через окно в дворницкую. Вижу, на стене висят фуфайка да тулуп. Я их надел, чтобы обогреться. Затем, по забывчивости, не снял их, а так и вылез из окна. Тут этот человек — швейцар, что ли он?.. — сгреб меня, кликнул проходивших по двору двух человек, да втроем и потащили меня в участок…

СУДЬЯ. А прежде вы судились когда-нибудь?

ЗАБУБЕННОВ. Судился, да все понапрасну… Вот, как теперь…

СУДЬЯ. А в тюрьме не сидели?

ЗАБУБЕННОВ. Однова сидел. Четыре месяца на Выборгской в винном городке за невинное дело отзвонил за кражу. Совсем понапрасну сидел!

Судья вызывает свидетелей, записывает их показания и затем читает приговор, которым крестьянин Агафон Артамонов Забубеннов за вторичную кражу и влезание в окно подвергается заключению в тюрьме на год.

СУДЬЯ. Обвиняемый мною крестьянин Забубеннов, довольны ли вы приговором, осуждающим вас на годичное тюремное заключение?

ЗАБУБЕННОВ. Где быть довольным! Год сидеть — не шутка. Да, видно, ничего не поделаешь… Пишите, господин судья: доволен. Да поскорее отправьте меня — смерть, как есть хочется. Сегодня куска во рту не было.

Судья приказывает рассыльному купить арестанту хлеба, и полицейский уводит Забубеннова. Судья переходит к следующему по очереди делу.

Отправиться в Тулузу

Санкт-Петербург 1884 года. В суд вызваны отставной штабс-капитан Хартов, человек крепкого сложения, с сильно развитыми мускулами, с усами и роялькой, вроде Наполеона III; и домашний учитель Пискарев, слабый болезненный человечек, с бледным лицом, редкими волосами и пискливым голосом.

СУДЬЯ ( обращаясь к Пискареву). Вы жалуетесь на штабс-капитана Хартова в оскорблении вас действием в трактире купца Мухардина. Вы просите, в подтверждение справедливости обвинения, допросить свидетелей чиновника Разгильдяева и маркера Увара Вавилова.

ПИСКАРЕВ. Точно так, господин судья. Свидетели вызваны, они здесь. Прошу спросить их, если господин Хартов, обидчик мой, не признается добровольно в оскорблении меня действием.

ХАРТОВ ( судье). Могу говорить, господин судья?

СУДЬЯ. Конечно, когда я спрошу вас.

Затем судья вызывает свидетелей и, предупредив их о присяге, предлагает им выйти в свидетельскую комнату, что они и исполняют.

СУДЬЯ. Расскажите, господин Пискарев: как было дело?

ПИСКАРЕВ. А вот как, господин судья. Имея педагогические занятия, сопряженные с продолжительным сидением, и к тому же слабую комплекцию, я должен делать, по ордеру доктора, движение, моцион и преимущественно играть на бильярде. С этой целью я ежедневно в послеобеденное время посещаю заведение купца Мухардина. Встречаешь там большей частью одни и те же персонажи, а в том числе и господина Хартова…

ХАРТОВ ( обидчиво). Позвольте заметить вам, милостивый государь, что я не персонаж какой-нибудь, а отставной штабс-капитан Хартов. Понимаете ли, что называть меня персонажем, да еще на суде, — обидно для меня и для моего военного звания?..

ПИСКАРЕВ ( боязливо). Я далек от мысли обижать кого-нибудь, и в особенности вас, господин Хартов, зная по опыту вашу атлетическую силу…

ХАРТОВ ( самодовольно). То-то же!

ПИСКАРЕВ. К тому же, выражение «персонаж» — общепринятое и необидное выражение…

ХАРТОВ ( Пискареву). Вы опять! Смотрите, я вам такой персонаж выведу, что вы и своих не узнаете…

СУДЬЯ. Господа, прекратите пререкания! Господин Пискарев, вы сказали, что в числе посетителей трактира Мухардина встречали штабс-капитана Хартова… Продолжайте, я буду записывать в протоколе ваши показания.

ПИСКАРЕВ. Действительно, встречал, и частенько игрывали на бильярде, преимущественно в ученую.