Озаботившись тем же манером об остальных, Кейб решил поинтересоваться:
— Почему вы напали? Что я вам сделал?
К посеревшему громиле вернулось немного смелости:
— Что? Во имя Гестии, да ты навлек на нас гнев драконов! Тихий юмор — часть нового Кейба — на время улетучился:
— Что-что?
— Этот ящер, герцог Тома, сказал, что, если тебя не доставят до захода солнца, он не оставит от города камня на камне! Лицо чародея потемнело:
— Я думал, Тома направляется в Пенаклес. Зачем он тут?
— Он сказал, что за тобой.
— И вы решили проводить меня к нему? Очень мило с вашей стороны.
— А что нам оставалось делать?
Кейб кивнул, припоминая слова церемониймейстера. Он не мог всерьез осуждать их. Они всегда жили в страхе перед Императором Драконов. Да и потом, что такое один человек, когда речь идет о жизни целого города?
Мрачно улыбнувшись, он осторожно отпустил своих пленников. Они уставились на него, но не приближались.
— Забудьте это недоразумение. Можете даже поделить между собой это. — Он ткнул пальцем в самоцвет. — Мне он уже не нужен.
Не говоря больше ни слова, он шагнул к открытой двери. Стоявший поблизости подвинулся, давая ему пройти. Ни один не попытался прыгнуть на него сзади, впрочем, это было бы бесполезно. Выйдя из трактира, он вновь обрел чувство юмора.
Несколько горожан покосились на него, но Кейб выветрил из их голов все мысли о действиях. Он не хотел никаких задержек: не сейчас, когда Драконьи Короли угрожают всему живому.
Весть о приближении Кейба опережала его самого, пока он продвигался к центральным воротам города. Внешность и манера держать себя безошибочно выдавали его. Так что не удивительно, что дорогу ему преградил новый талакский король и его охрана, все верхом.
— Приветствую тебя, странник. — Меликард поклонился. — Я так понимаю, ты и есть чародей, который нужен этому чешуйчатому гаду?
— Да, я Кейб Бедлам.
Король поглядел на его серебристоволосую голову:
— Ты, должно быть, могущественный чародей, Мастер Бедлам. Достаточно могущественный, полагаю, чтобы погубить армию этих оборотней.
— Возможно, — попытался улыбнуться Кейб. — Чего вы хотите от меня, мой господин?
— Я хочу видеть этих тварей мертвыми! Кирг далеко, но его хозяин ждет тебя. Если ты не покажешься, заплатит город!
— Тогда мне лучше идти. — Чародей пошел дальше. Меликард направил лошадь наперерез ему.
— Идти? Ты нападешь на них? Мне созвать свои войска? Не останавливаясь, Кейб взглянул на лошадь. Та посторонилась, пытаясь избежать его взгляда.
— Нет. Это привело бы вас к той же участи, что постигла Паграс в Поворотной Войне.
Король остановился, вспоминая уроки истории, касающиеся последней фразы чародея. Паграс лежал к востоку от Талака. Сильный и гордый, как и его собственное Королевство, он был обращен в руины, и с тех пор там не селился никто, кроме диких зверей.
— Что ты собираешься делать?
— Сдаваться.
— Сдаваться! — Монарх чуть не застонал. — Да ты трус!
— Я не дурак, если вы это имели в виду, мой господин, — ответил Кейб не оглядываясь.
Меликард попытался догнать его, но лошадь под ним не двигалась. Не потому, что не хотела, просто она не могла пройти вперед. Казалось, что конь и всадник пытаются проехать сквозь кирпичную стену. Король повернулся к королевской охране. Те сидели на своих лошадях, глядя на него. Он начал выходить из себя:
— Хватит зевать! За ним!
— Мы… мы пытались, мой господин! — ответил, помедлив, командир. — Ни наши кони, ни мы не можем пошевелиться, чтобы помочь вам или задержать волшебника!
Юный правитель бросил поводья. Все его раздражение улетучилось. Он вздохнул. Все-таки быть принцем было куда проще. По крайней мере тогда ему не приходилось иметь дело с колдунами и драконами.
Дворец герцогу Томе не нравился. Слишком цивилизованный и элегантный. Главнокомандующий родился воителем и могучим некромантом. Его собственные пещеры соответствовали ему. Стены украшали головы его врагов и зверей. Почти половину жилища занимала его личная лаборатория. Здесь же обстановка состояла по большей части из картин, скульптур и разнообразной богатой мебели. Его внимание лишь на краткое время привлекли некоторые скульптуры и доспехи. Даже прекрасный обед, который он только что закончил, не принес ему покоя. Он и не помнил, что ел, был ли тот бык только что заколот или еще и сварен.
Он обдумывал ходы противника. Внучек Натана вел себя как круглый дурак, а в игре дуракам, как известно, везет. Так что на сильную позицию рассчитывать не стоит. Если б еще этот проклятый колдун, Сумрак, под лапами не путался. Что добрый, что злой, он из своих соображений скрывал от Томы сведения о юном чародее. Впрочем, сейчас это уже не имеет значения.
Вот и зал для игры в мяч. Там он оставил Гвен — шар просто не прошел в коридор, а снимать заклинание не хотелось. Тома открыл дверь и вошел.
Леди сидела себе в своем шарике. Эта показная покорность Тому не обманула: он прекрасно понимал, что если не телом, то умом она работает над его заклинанием и ищет выход. Он поднял температуру внутри и с удовольствием понаблюдал, как она корчится и дергается, пытаясь спастись от жара. Дав ей помучиться, он вернул прохладу.
— Когда-нибудь ты заплатишь за все, у… герцог! — не выдержала она, чуть не назвав Тому именем одного его дальнего родственника — обитателя болот, выстроившего себе дом из собственного помета. Герцог Тома улыбнулся, словно учитель, видящий успехи ученика:
— Вот если бы ты не удержалась, было бы гораздо горячее. Я тебя, конечно, не убью, ты такой хороший заложник, но помучить тебя не откажусь.
— И сколько мне еще жить в этом?
— А это зависит от твоего приятеля. Он пока не появился. Я уже наполовину решился сровнять этот городишко с землей.
— А если его тут просто нет? Ты об этом подумал? Тома оскалил хищные зубы:
— Мы оба прекрасно знаем ответ. При наших навыках не обнаружить такую силу…
— Такую силу, которую ты рассчитываешь остановить…
— Навыков-то у него нету. Все, что он умеет, — инстинктивные штучки. От Императора его это не спасет.
Протрубил рог. Тома подбежал к окну и выглянул наружу. Гвен до жути захотелось его туда выпихнуть… Тома обернулся к ней:
— Вот и твой приятель! Пойдем же! Я хочу видеть, как ты его поприветствуешь! — Он выбежал из комнаты, а шар ринулся за ним, чуть не расплющив пленницу о свою стенку. Колдунья пробормотала нечто, что обычно можно услышать в третьеразрядном кабаке.
Герцог стрелой промчался мимо своей свиты, которая порывалась сообщить ему новости, и даже сшиб сферой какого-то ретивого адъютанта — хоть какое-то развлечение для Гвен. За считанные секунды Гвен и дракон оказались вне дворца.
Предмет всеобщего возбуждения как раз вошел в ворота. В роскошном, словно сшитом на заказ темно-синем одеянии, со сверкающими серебром волосами, Кейб спокойно подошел к драконам.
Тома пробормотал что-то себе под нос. Гвен почувствовала сгущение темной части спектра — Тома применил магию. Вокруг драконьего полководца появилось красноватое сияние.
— Остановись, Бедлам!
Кейб остановился. Он увидел пленницу дракона, на его лице отразилось смятение. Тома снова приобрел уверенность в себе:
— Ну что ж-ж-ж, ч-ч-человек? Да, твоя женщина у меня! Я выиграл, и вот ты передо мной!
— Ну? — Юный волшебник явно не сдерживал себя. — Я в твоих руках — отпусти ее!
— Зачем? Ее присутствие обеспечит мне твое хорошее поведение во время нашей маленькой поездки.
— Поездки? И куда же? Дракон оскалил зубы:
— Как куда? В Тиберийские Горы, конечно! Мы должны видеть конец рода Бедламов!
— Так-таки и конец? А отца ты уже забыл?
— Пусть Азран развлекается своими сумасшедшими затеями. Пока у меня все идет по плану — он мне неинтересен.
— По плану?
