— О Боже! — воскликнула Николь и отвернулась. Ей стало стыдно за свои незаслуженные обвинения. Больной Стивен все же беспокоился о ее будущем.

— А еще я писал, — монотонно продолжал Стивен, — что тебе надо, как ты хотела, поступить в университет на факультет искусствоведения и встречаться с молодыми людьми, поскольку до моего возвращения могло пройти очень много времени.

— Так вот почему ты написал мне только одно письмо, — тихо заключила Николь. — Ты освободил меня от обязательств по отношению к тебе и угрызений совести.

— Пожалуй. — Видимо, Стивен хотел уже уклониться от этой темы.

Но теперь Николь хотела узнать все до конца.

— Как долго ты не мог ходить?

— Полтора года. Я не согласился с приговором врачей и очень много тренировался, чтобы скорее вернуться к тебе.

— Почему же ты не вернулся?

— Николь… — начал он, все еще сомневаясь, стоит ли рассказывать о письме с фотографией. — Твои родители…

— Продолжай, — попросила она.

— Они прислали мне фотографию, где ты с ребенком на руках, а рядом с вами мужчина, и написали мне, что ты замужем.

Сердце Николь чуть не остановилось. На снимке, который она послала родителям после появления на свет Джонни, был еще и ее двоюродный брат, игравший с малышом, чтобы заставить его улыбнуться в камеру. И ее родители послали эту фотографию тяжело больному человеку. Как ужасно сознание того, что кто-то может так безжалостно распоряжаться чужими судьбами!

Солгал не Стивен, а ее родители. А она десять лет во всем винила только Крессуэлла! Как она была не права. Из глаз Николь невольно брызнули слезы, она готова была умереть от стыда.

— Прости меня, прости, — глухо сказала Николь и стремительно бросившись в воду, поплыла яростно и быстро, стараясь заглушить боль в груди.

Но вот она доплыла до бортика — бежать больше некуда. Голова Стивена показалась из воды совсем рядом.

— Мама выиграла! — закричала Кэтрин.

— Но Стивен стартовал позже, — возразил Джонни.

— Но мама все равно выиграла, — гордо заявила Люси.

Глупо, но Николь тоже испытывала чувство гордости при виде восторга детей, хотя на самом деле она ничего не выиграла, а только много потеряла.

— Это не твоя вина, — негромко сказал Стивен.

В замешательстве Николь взглянула на него, с ее мокрых волос на лицо капала вода, скрывая слезы.

— Но я говорила… я думала…

— Это не твоя вина, а твоих родителей, — успокоил ее Стивен. — И им вряд ли понравится то, что мы снова вместе.

— Родителей уже нет, — хрипло проговорила Николь.

— Как? Давно? — спросил Стивен с сожалением в голосе.

— Когда Люси исполнился один год, мать умерла от горя, так считал отец, а сам он утопил свои печали и печень в бутылке со спиртным год назад.

— Мне очень жаль, — пробормотал Крессуэлл.

— А мне нет. Я рада, что они умерли, — сказала вспыльчиво Николь. — Я бы их никогда не простила. Они не имели права вмешиваться так… так…

— Им было больно, — мягко перебил Стивен. — Понимаешь, некоторые люди не умеют противостоять горю. Забудь об этом. Мы можем все исправить.

— Ты так думаешь? — всхлипывая, спросила Николь. — Правда, мы сможем, Стив?

— Дай нам время, дорогая.

Он говорил так уверенно, что почти рассеял ее сомнения. Если даже Стивен может все простить и забыть…

Сейчас главное — это сохранять спокойствие и веселое настроение, чтобы не волновать детей. После плавания они, кстати, сильно проголодались.

Переодевшись, вся компания отправилась на террасу, где Стивен быстренько поджарил хлеб и мясо и приготовил салаты. На десерт ели мороженое. Совсем как воскресный ленч в счастливом семействе! И даже глаза Люси светились радостью.

Почему-то Николь никак не могла избавиться от мысли, что Крессуэлл должен бы быть отцом не только Джонни, но и девочек, а его слова; "Я не виноват, что женщина, которую я люблю, вышла замуж за другого?" — невозможно стереть из памяти.

А что, если Стивен просто пытается вернуть мечту своей юности? Время покажет.

— Я бы хотела плавать так, как Джонни, — со вздохом сказала Люси.

— Хочешь, я тебя научу? — сразу же предложил Стивен.

— А ты можешь? — Девочка с недоверием посмотрела на высокого мужчину.

— Ну, я же научил твою маму, когда она была маленькой девочкой, — попытался убедить ее Стивен.

— Это правда, мама? — спросил маленький прокурор.

— Правда, Люси, — ответила Николь, и на нее нахлынули воспоминания, как она уже с детства обожала Стивена, который по отношению к надоедливой девочке проявлял всегда больше терпения, чем Джек.

— А ты можешь научить меня уже сегодня? — робко попросила Люси.

— Я, конечно, дам тебе сегодня первый урок, но чтобы плавать как русалка, придется потрудиться.

— У русалок хвосты, — захихикала Люси.

— По-моему, ноги лучше, — усмехнулся Крессуэлл.

После того как совместными усилиями вымыли и вытерли досуха посуду, вся компания, немного отдохнув, вернулась к бассейну. Малышка Кэтрин отчаянно зевала, поскольку для нее как раз наступило время дневного сна. Уложив дочь на диванчик и прикрыв пледом, Николь сама села рядышком в кресло.

Джонни вызвался помогать отцу учить Люси плавать. Они быстро преодолели самый трудный этап — научили девочку держаться на воде.

— Мама, а учить Люси плавать — это подвиг? — прошептала Кэтрин.

Николь тепло улыбнулась маленькой дочке.

— Конечно, Кэти.

— Значит, один подвиг принц уже совершил, — заключила малышка, закрыла глазки и тут же уснула.

Весь день Стивен изо всех сил старался заслужить признание и доверие детей. По окончании урока плавания они посмотрели диснеевский мультфильм "Золушка", а потом отправились ужинать в "Макдоналдс".

Когда вечером они вернулись домой, задачу Стивена по завоеванию доверия детей можно было считать выполненной. Девочки попросили нового друга рассказать им на ночь сказку о том, как мама была маленькой, а Джонни заставил отца от начала до конца просмотреть его альбом с марками.

Так что семейный уик-энд можно было считать полностью удавшимся. Но это всего лишь один день, сказала себе Николь, не желая питать иллюзий. В любом случае старания Стивена заслуживают самой высокой оценки хотя бы потому, что проведенный вместе день отвлек внимание детей от поступка Ричарда.

Так уговаривала себя Николь, чтобы не поддаться тому, чего, как она уже поняла, страстно хотела — соединить свою судьбу с судьбой Крессуэлла. Она мечтала об этом все детство, и оказалось, что больше всего на свете жаждет совместной жизни с ним и сейчас.

А что, если она не оправдает ожиданий Стивена как женщина — так же, как не оправдала ожиданий Ричарда? Ведь вначале и у них с мужем были прекрасные отношения. Но надо все же помнить, насколько различны между собой оба мужчины, одернула себя Николь.

— Джонни попросил пожелать тебе спокойной ночи, — прервал ее размышления голос Стивена. — Я выключил у него свет.

Очнувшись от грез, Николь поблагодарила:

— Спасибо тебе за все, Стив.

— Если хочешь, я пойду, — негромко отозвался он.

— Нет, я… хочешь кофе? — неожиданно для себя самой предложила она, не подумав, насколько разумно оставаться с ним наедине.

— С удовольствием, — улыбнулся Стивен.

От его улыбки у Николь сжалось сердце. Это была та самая улыбка, которую она так любила, за которую в юности пошла бы в огонь и в воду. Но, поймав себя на том, что ее неумолимо влечет к Стивену, Николь решила, что играет с огнем. Надо подождать, подумала она. Нельзя быть замужем одновременно за одним мужчиной и желать другого. Хотя, с другой стороны, размышляла Николь, Ричард сейчас с Барбарой, и поэтому не следует беспокоиться, что подумает он или вообще кто-либо. Разве хоть кто-нибудь беспокоился о ней? Только Стивен.

Николь поднялась, поставила на огонь чайник, и тут зазвонил телефон. Она схватилась за трубку как за соломинку, которая поможет ей избавиться от нелегких размышлений.