– Ладно, хорошо… – Начальник департамента взмахнул рукой. – Прочитай материалы и поговори с подозреваемым, пока адвокат не подъехал.

Бэггинз кивнул, снова погрузившись в изучение досье. Он понимал, что взволновало старого друга: больше пяти лет в Нью-Йорке не совершали убийств. Джессапу наверняка уже звонили из мэрии и требовали разобраться как можно скорее – будет совсем не удивительно, если эксперт и команда мнемотехников из «Мемории» доберутся в участок раньше, чем приедет адвокат подозреваемого. Мэр хорошо лижет зад боссам корпорации. Бад это знает, все это знают. Подозреваемый – юрист в правительстве штата, возможно вскоре позвонят из Вашингтона…

Эдвард перевернул страницу. Волнение начальника все-таки передалось ему, он быстро пробежал взглядом отпечатанные мелким шрифтом листы, отметил про себя, что Шелби серьезно увлекался боксом, но не сделал профессиональной карьеры спортсмена из-за травмы предплечья. В двадцать лет был случай содействия полиции: подозреваемый защитил в стычке с бандитами своего сокурсника-практиканта, временно исполнявшего обязанности помощника городского прокурора, и затем дал показания против преступников.

Детектив захлопнул папку и покинул аппаратную, оставив Бада Джессапа наедине со звукозаписывающим оборудованием.

Когда он вошел в комнату к Шелби, тот по-прежнему угрюмо смотрел в стол, машинально ощупывая правое предплечье, откуда при аресте сняли электронный браслет. Бэггинз включил телекамеру, поправил кобуру на ремне и произнес:

– Непривычно, правда?

– Что? – Подозреваемый поднял на него глаза.

– Говорю, без браслета ощущения непривычные, будто часть тела потерял.

Шелби не ответил, вновь уставился в стол с отрешенным видом.

– Ничего, – детектив сел напротив, положив перед собой папку с бумагами, – это продлится не долго. После нашей беседы вас переведут в следственный изолятор, где вернут перекодированный браслет. – Он сцепил пальцы в замок и перешел к делу: – Меня зовут Эдвард Бэггинз, я буду расследовать убийство, в котором вы являетесь главным подозреваемым в данный момент. Обязан сообщить вам, что согласно девяносто третьей поправке закона Соединенных Штатов ваше имя внесено в списки особых категорий, электронный браслет временно изъят, вы лишены права стирать воспоминания. В случае отказа давать показания из «Мемории» прибудут эксперт и бригада мнемотехников. Вам просканируют память. – Детектив помолчал, наблюдая за Шелби. – Хотите сообщить что-нибудь важное?

Фрэнк вскинул голову. Несколько мгновений смотрел пристально, оценивающим взглядом, затем спокойно поинтересовался:

– Где мой адвокат?

– Уже едет. – Бэггинз позавидовал выдержке подопечного. Похоже, Бад прав: придется повозиться с этим парнем. Привычным движением он расстегнул пуговицы на манжетах и начал заворачивать рукава, обнажая толстые волосатые руки. – Могу выключить камеру. Поговорим без протокола?

Шелби поставил локти на стол, потер закованные в наручники кисти, взглянул на зеркальную перегородку за спиной у Бэггинза, потом ему в глаза:

– У вас добродушное лицо, детектив. И вы хотите разговорить меня. Но я… – Он покачал головой. – Без адвоката общаться не стану.

– Даю вам слово полицейского… – Бэггинз обернулся, кивнул невидимому наблюдателю за перегородкой и снова сел прямо. – Вся аппаратура будет выключена. Не хочу терять время. Приступим? – Он открыл папку, стал перекладывать листы.

Шелби молчал.

– Фрэнк, помогите мне, и я помогу вам.

Бэггинз никогда грубо не давил на подозреваемых. Зачем? Сами всё расскажут, поняв, что их ждет эксперт из «Мемории».

Прошла примерно минута, прежде чем Шелби все-таки заговорил. Начал рассуждать, слепо глядя перед собой, и детектив сразу выделил из рассказа много любопытных фактов. Убитую Фрэнк знал под именем Кэтлин, они иногда встречались у него дома. Девушка всегда звонила сама, либо присылала сообщение по электронной почте; бывало, что приезжала в квартиру и там ждала Фрэнка. Удивительно, но у нее был ключ, он сам его дал Кэтлин. Эдвард так не поступил бы. Доверить незнакомке свою квартиру… хм… Одно дело – спать с женщиной, другое – жить с ней, а тут вообще не пойми что… Однако прерывать монолог подозреваемого он не решился – пусть выговорится.

– Сегодня я собирался про нее все выяснить… и сделать предложение хотел, но… – Шелби попробовал развести руками – браслеты не позволили, он сплел пальцы и опустил кисти на стол. – Но… Скажите, детектив…

– Можно Эдвард.

– Хорошо, скажите, Эдвард, зачем мне ее убивать?

Пожалуй, это был главный вопрос.

– Фрэнк… – Бэггинз достал из папки карандаш, взял чистый лист. – Кто-нибудь может подтвердить факт ваших встреч с Кэтлин? Как часто вас видели вместе? Где и когда?

– Портье дома в Вест-Сайде, где я снимаю квартиру. Мой приятель Майк, у которого бар в Бруклине. Мы часто бывали у него с Кэтлин, любили там поужинать, выпить немного пива, посмотреть матч… – Шелби задумался.

Бэггинз терпеливо ждал, склонившись над листком.

– Да! Продавщица в продуктовом магазине рядом с моим домом. Ей очень нравилась Кэтлин, она все время говорила, что мы хорошо смотримся вдвоем. Думаю, – Фрэнк потер переносицу, – она помнит все наши визиты.

– Отлично. Мы опросим этих людей. Теперь подумайте хорошенько: волновало ли что-нибудь вашу подругу в последнее время? Ей кто-нибудь угрожал?

– Нет. – Фрэнк покачал головой. – Она… Она всегда выглядела бодрой, была легка на подъем. Единственное, на что я обратил внимание перед отъездом в Вашингтон, – Кэтлин вела себя рассеянно.

– Вы виделись перед отлетом?

– Нет, мы говорили по телефону. Она была сдержанна и постоянно теряла нить беседы.

Бэггинз хотел задать следующий вопрос, но Шелби опередил его:

– И еще таксист… Когда ехал в такси из аэропорта, я разговаривал с Кэтлин по телефону. Вроде бы ничего особенного, но вот вначале ее голос был взволнованным и каким-то сиплым. Она сказала, что простудилась, а сейчас с ней все в порядке… – Фрэнк замолчал, снова потер переносицу указательными пальцами. – Затем мы перебросились парой слов с таксистом. Я рассказал про Вашингтон, как там всё отстроили заново…

– Вы помните номер такси?

– Нет, я… Таксист – ветеран, воевал за Хоппера, широколицый такой, с пышными усами, крупный, как медведь. Вы легко разыщите его через сотрудников транспортной компании, обслуживающей аэропорт Ла-Гуардия.

– Да… – Бэггинз сделал пометку на листе.

Он уже понял, в каком направлении движется Шелби – выстраивает цепочку событий по пути из аэропорта домой. Верное решение: чем больше свидетелей наберется, тем больше у него шансов выйти отсюда оправданным. Похоже, Джессап уверен в невиновности Шелби, но это надо доказать.

– Войдя в дом, я напоролся на журналистов, – быстро говорил Фрэнк. – Они заняли весь вестибюль. Я еле пробился к портье, забрал почту и поднялся на свой этаж. Да, очень важно – по телефону Кэтлин сказала, что заходила миссис Флетчер, моя соседка по площадке.

Об этом Бэггинз знал из краткого отчета выехавших на место преступления криминалистов.

– Во второй раз, – продолжал Шелби, – она заглянула в квартиру, когда я обнаружил Кэтлин мертвой. Между нашим разговором и приходом миссис Флетчер прошло не более пятнадцати минут. Значит, убийца был в квартире именно в это время… Он задушил Кэтлин галстуком, который она мне подарила совсем недавно… Зачем? – Фрэнк качнул сомкнутыми ладонями. – В смысле – зачем такая сложность? Не проще ли ударить по голове, пырнуть ножом или свернуть шею?

Проще, согласился про себя Бэггинз. Он не мог сказать Фрэнку, что так и случилось – девушку сначала оглушили, затем задушили.

– А тут будто знак какой-то убийца оставил, сообщение… И потом, – Фрэнк поднял указательный палец, – зачем преступник полез в дальний ящик в шкафу, отыскал именно этот галстук, когда другие висели на дверце?.. Может, это ревность?.. Только не пойму, как он проник в мою квартиру. Давно следил?