Василий Макарович поудобнее устроился у окна с биноклем и навел резкость.

Отсюда ему был отлично виден соседний загородный дом – тот, куда приехал его «объект», процветающий бизнесмен средних лет Михаил Бабочкин.

Машина Бабочкина въехала во двор, ворота за ней автоматически закрылись, и на порог вышла невысокая, чуть полноватая женщина средних лет.

На любовницу Бабочкина женщина никак не тянула, однако Василий Макарович для порядка сфотографировал особу, чтобы включить фотографии в отчет, который он готовил для заказчицы. Сфотографировал ее отдельно и вместе с «объектом», который поднялся на крыльцо, передал встретившей его женщине несколько цветных пакетов и вошел в дом.

Василий Макарович Куликов, или, как называли его младшие коллеги и близкие друзья, дядя Вася, отработал в милиции всю свою сознательную жизнь, причем больше двадцати лет – в одном и том же районном отделении. Однако, когда пришла пора выйти на заслуженный отдых и коллеги проводили его, подарив напоследок хороший плазменный телевизор, Куликов почувствовал пустоту и неприкаянность.

Телевизор смотреть он не любил, считал это занятие пустой и никчемной тратой времени. Имелось у него хобби – в свободное время дядя Вася мастерил модели танков и самоходных орудий времен Второй мировой войны – от знаменитой «тридцатьчетверки» и немецкого «Тигра» до «Абрамса» и «Кромвеля». Но не будешь же клеить модельки с утра до вечера!

Чувствовал себя Василий Макарович бодро, и ему хотелось чем-то заняться. Заодно и подработать, потому что на милицейскую пенсию не слишком разгуляешься. А единственное, что он умел и любил делать, – это бороться с нарушителями закона, следить за ними днем и ночью, сидеть в многочасовой засаде, искать неопровержимые улики и вещественные доказательства, опрашивать случайных свидетелей, проводить аресты и задержания, допрашивать подозреваемых. В общем, делать все то, чем он занимался в милиции.

По зрелом размышлении Василий Макарович открыл частное детективное агентство.

Агентство у него было совсем маленькое, в нем числились всего два постоянных сотрудника. Сам Куликов – директор и главный оперативный сотрудник в одном лице. И славная девушка Василиса, которая вела бухгалтерию, занималась делопроизводством, а также заменяла Василия Макаровича, когда нужно было проникнуть туда, куда мужчинам вход запрещен, даже если это пожилой милиционер на пенсии, или туда, где мужчина будет слишком бросаться в глаза, – например, в салон красоты или в женскую баню.

Еще в агентстве числился третий сотрудник, но считать его сотрудником можно было только с большой натяжкой, потому что он больше путался под ногами у дяди Васи и подавал голос в самых неподходящих случаях. Хотя, конечно, его привлекали временами к оперативной работе – когда требовалось припугнуть подозреваемого или произвести впечатление на несговорчивого свидетеля.

Этот третий «сотрудник» был бордоский дог по кличке Бонни – огромный пес песочного цвета с отвислыми щеками и печальным взглядом стареющего философа. Бонни принадлежал Василисе, он достался ей совершенно случайно в ходе одного увлекательного расследования[1], но их с Василием Макаровичем связывала настоящая мужская дружба.

Итак, Василий Макарович открыл детективное агентство, дал объявление в рекламную газету и стал ждать клиентов.

Однако клиенты появлялись не слишком часто, да и те, что приходили, платили Василию Макаровичу более чем скромные гонорары и поручали ему не слишком интересные дела. В основном женщины просили его проследить за своими беспутными мужьями, а мужчины – за легкомысленными женами.

Вот и нынешняя клиентка, Алиса Бабочкина, поручила Василию Макаровичу наблюдение за своим мужем Михаилом.

Алиса, вторая жена Бабочкина, была ухоженной, капризной женщиной, моложе мужа лет на двадцать. И вот в последнее время она почувствовала, что у Михаила кто-то появился.

«Я ничего не пускаю на самотек, – говорила она детективу при первой встрече. – Слежу, чтобы Михаилу даже случайно не попадались на глаза красивые молодые женщины: никогда не привожу в дом своих подруг, сама подбираю ему секретарш – таких, чтобы у него и мыслей никаких не возникало… желательно с трудовым стажем не меньше тридцати лет. Кроме того, я стараюсь, чтобы у него совершенно не оставалось свободного времени. И тем не менее последний месяц я просто чувствую, что он кого-то себе завел! Вы понимаете, в таком вопросе женщина не может ошибиться!»

Василий Макарович получил небольшой аванс и немедленно приступил к работе.

Действительно, очень скоро он установил, что Бабочкин находится «под колпаком» практически все время: на работе за ним присматривала секретарша, дама лет пятидесяти, бывшая учительница литературы из школы для проблемных детей, доверенное лицо Алисы. Эта секретарша следила за шефом лучше любого детектива, поскольку очень не хотела возвращаться в школу.

С работы Михаил ехал прямо домой, на всяких приемах и светских мероприятиях его сопровождала жена.

Единственное место, куда Бабочкин ездил без «конвоя», был кабинет психолога, которого он посещал дважды в неделю.

Как объяснила детективу Алиса, в последнее время у Михаила начались некоторые интимные проблемы. Домашний врач уверенно заявил, что физически Бабочкин совершенно здоров и его проблемы носят чисто психологический характер. Так что последний месяц Михаил регулярно наведывался на прием к дорогому психотерапевту, модному среди новой буржуазии.

С этого-то психолога и начал Василий Макарович наблюдение за «объектом».

В первый день он проследил за Бабочкиным до самого кабинета психотерапевта. Убедившись, что Михаил вошел внутрь, дядя Вася занял удобный наблюдательный пост напротив подъезда и дождался, когда бизнесмен выйдет оттуда. При этом вид у Бабочкина был на редкость довольный.

«Надо же, – подумал Василий Макарович. – Как будто не к врачу ходил, а к теще на блины… или… или…»

Додумав эту мысль до конца, Куликов решил в следующий раз удвоить внимание.

В ближайший четверг он снова проследил за своим «объектом» до кабинета психолога и на всякий случай сфотографировал его перед самым входом.

Через два часа бизнесмен снова появился на улице. Вид у него был довольный, на щеках играл свежий румянец, как будто он не пролежал это время на кушетке психотерапевта, а провел его в лесу или на лыжной прогулке.

Озадаченный Василий Макарович сделал на всякий случай еще несколько снимков.

Дома, разглядывая эти фотографии при большом увеличении, он заметил одну довольно странную деталь, прежде ускользнувшую от его внимания.

Когда Бабочкин входил в подъезд психолога, его зимняя куртка была совершенно чистой, что в общем неудивительно. Когда же он выходил оттуда, на черном воротнике из стриженой норки появилось несколько сосновых игл.

«Интересно, откуда они взялись? – задумался почтенный детектив. – Я понимаю, что в приемной врача может расти фикус или пальма, но откуда там взяться сосне?»

На следующей неделе Бабочкин, как обычно, отправился к психотерапевту. Василий Макарович снова проследовал за ним до знакомого дома, но на этот раз не остался возле подъезда, а объехал вокруг здания и остановился по другую его сторону, возле круглосуточного продовольственного магазина.

И он не ошибся: прошло всего несколько минут, и из дверей магазина выскользнул Михаил Бабочкин. На этот раз бизнесмен выглядел очень подозрительно: он поднял воротник, чтобы закрыть лицо, воровато огляделся по сторонам и устремился к припаркованной поблизости темной машине.

Василий Макарович догадался, что происходит: хитрый бизнесмен, почувствовав, что ревнивая жена организовала круглосуточную слежку, договорился с психотерапевтом. Дважды в неделю он приходил к нему на прием, но вместо того, чтобы обсуждать, лежа на кушетке, свои психологические проблемы и вспоминать засевшие глубоко в подсознании детские обиды, он выходил через запасной вход, соединенный с подсобкой магазина, и через несколько минут оказывался на соседней улице, где его уже ждала машина.