Советники одобрительно загудели.

Шесть миллионов зулусов ЮАР кровью заплатят теперь за подлое предательство своего вождя.

Сельский домик семьи Эйс затерялся в неширокой долине, пролегающей от Драконовых гор до Индийского океана. Мелководный ручей с каменистым дном тихо журчал, протекая мимо большого двухэтажного каменного дома, примыкающего к нему гаража и загона для овец. Овцы паслись на склонах холмов, окружающих долину, покорно переходя от одного лужка с высокой, зеленой травой к другому.

Казалось, здесь царят мир и спокойствие. Но это было лишь иллюзией.

Пит Эйс держал телефон в трясущихся руках с шишковатыми от тяжелой работы пальцами, с нарастающим страхом вслушиваясь в длинные гудки. Наконец трубку сняли.

— Полицейский участок в Ричардс-Бей слушает. — Голос на другом конце провода был сухим и деловитым, почти безучастным.

Эйс с трудом перевел дух.

— Это Пит Эйс, Фрилинг-роуд два. Я хочу сообщить о краже.

В голосе на том конце провода появилась некоторая заинтересованность.

— Какого рода кража, meneerЭйс?

— Я видел, как несколько чернокожих рыскали возле загона для овец. Они хотят украсть мой скот! — Теперь в голосе престарелого фермера отчетливо звучал страх. — Нам нужна полиция! Пожалуйста, приезжайте как можно скорее!

— Успокойтесь, meneer. Высылаем патрульную машину — она будет у вас через несколько минут. Оставайтесь дома и ни во что не вмешивайтесь. Мы сами разберемся с этими черномазыми.

— Да-да, конечно, я не стану выходить! Только, пожалуйста, приезжайте скорее! — Эйс повесил трубку и отошел от телефона, разводя руками.

— Отлично, мистер Эйс. Просто прекрасно! Вы нам очень помогли.

Фермер-африканер посмотрел в насмешливые глаза высокого, мускулистого зулуса, небрежно облокотившегося на кухонный стол.

— Надеюсь, вы, как и обещали, не причините нам вреда?

Зулус криво усмехнулся и покачал головой.

— Конечно, нет. Мы не воюем с женщинами, стариками и детьми. Предоставляем это вашему правительству. — Чернокожий африканец выпрямился, неожиданно став еще выше. — Но полиция — это совсем другое дело. С ними у нас свои счеты. — Он погладил автомат «Р-4»,который держал в руках. — Прекрасное оружие, мистер Эйс. Приносим вам за него особую благодарность. Это намного облегчит выполнение нашей миссии.

Продубленное, обветренное лицо Эйса страдальчески сморщилось. Ему выдали автомат как члену организованного в этих местах отряда самообороны. Но подобные отряды должны уничтожать партизан, а не снабжать их оружием. Он подвел государство, подвел свой народ!

Некоторое время зулусский командир наблюдал, как он плачет, а потом с отвращением отвернулся и обратился к молодому бойцу, стоявшему возле испуганной и стенающей жены старика.

— Следи за ними в оба, но трогать не смей! Знаешь, когда надо уходить?

Юноша кивнул, глядя на командира блестящими, возбужденными глазами.

— Ну и отлично. Mayibuye Afrika! — Зулус постарше поднял в приветствии свой новый автомат и вышел из дома, где его ждали другие бойцы.

Белому населению ЮАР еще предстояло узнать, что не все зулусы забыли о своем доблестном прошлом.

С включенной мигалкой полицейская машина свернула с шоссе, подпрыгивая на ухабах немощеного проселка, ведущего к ферме Эйсов.

В машине сидели четверо полицейских — двое спереди и двое сзади. Все они, люди средних лет, были призваны из запаса, когда молодежь отправили на север в черные пригороды в составе армейских и полицейских мастей.

— Вот что я вам скажу. В пустыне Намиб было чертовски крупное сражение. Много наших ребят не вернется домой. Так, по крайней мере, говорят. — Шофер внимательно следил за дорогой, но все его мысли были заняты спором, который шел у них с самого утра.

Кто-то из сидящих сзади фыркнул.

— А я считаю, что все это пораженчество и чушь, Мэни. Я регулярно читаю газеты, но что-то не видел там ничего о тяжелых потерях.

— Ничего удивительного! Так они тебе и напишут обо всем, что происходит на самом деле! Чтобы любой коммунистический шпион мог это прочитать. — Шофер довольно улыбнулся — его язвительное замечание вызвало смешки. Обернувшись, он посмотрел на краснорожего африканера, сидящего сзади. — Они пуляют друг в друга из тяжелой артиллерии, Хуго. А уж я-то знаю, что это такое. Я был в Анголе в семьдесят пятом, когда эти чертовы кубинцы принялись обстреливать нас из 122-миллиметровых пушек. Снаряды сыпались на наши бедные головы, как град. И тогда я сказал себе, я сказал себе: «Мэни…»

Мощный стон заглушил голос рассказчика., когда тот попытался в который уж раз поведать о своих военных подвигах.

Машина подпрыгивала на глубоких колеях, оставленных грузовиком, на котором Пит Эйс отправлял шерсть на рынок, а овец на скотобойню.

Самый молодой из полицейских заерзал на своем месте.

— Долго еще? Кто как, а я писать хочу.

Водитель засмеялся.

— Ничего удивительного, парень. Ты, наверно, выпил за завтраком чашек десять кофе. Разве ты не знаешь, что кофеин вреден для здоровья? Он когда-нибудь убьет тебя, вот увидишь. Черт! — Он надавил на тормоза, стараясь справиться с управлением, — машина, вильнув, остановилась посреди желтого облака пыли и гравия. Камни застучали о крылья машины, отскочив от кабины огромного, перегородившего дорогу грузовика. — Господи, да эти чертовы негры чуть нас не убили! — При мысли о том, что кто-то хотел причинить вред лично ему, в голосе его зазвучала обида. — Хуго, выйди и посмотри, есть ли там ключи. Иначе придется ехать в объезд.

Толстый полицейский, сидевший сзади, кивнул и взялся за ручку дверцы, но открыть машину ему так и не пришлось.

Пули вдребезги разбили лобовое стекло, легко прошивая тонкий металл кузова, проникая в человеческую плоть и рикошетом отскакивая от костей. Трое полицейских умерли сразу. Четвертый успел схватиться за кобуру, прежде чем сполз по забрызганному кровью сиденью.

А в тридцати метрах выше по склону командир, встав в полный рост, привычным жестом снимал с автомата наполовину опустошенный магазин. Обернувшись к своему небольшому отряду, он приказал:

— Забрать все оружие и боеприпасы! И поищите портативную рацию. Нам это все очень пригодится.

Он молча наблюдал, как они бежали вниз по холму к изрешеченной пулями машине. Автоматы, полицейские ружья и пистолеты убитых, больше чем вдвое увеличат их огневую мощь. Но самое главное, слух об их героическом поступке распространится по всей округе, привлекая на их сторону все больше молодежи из краалей и городов — чтобы служить делу их изгнанного вождя.

Он улыбнулся. Больше чем через столетие худого мира, боевые отряды зулусов, импи, снова вышли на тропу войны.

Бригадный генерал Франц Дидерихс сидел, вытянувшись перед Мариусом ван дер Хейденом. Он служил в управлении безопасности полиции ЮАР. Дидерихс был невысокого роста, жилист; на его лице выделялись холодные голубые глаза и жестокий, тонкогубый рот. Лицо как нельзя лучше отражало характер и темперамент его владельца.

— Вы понимаете важность подобного задания, Франц?

Дидерихс кивнул.

— Так точно, господин министр!

Ван дер Хейден не воспринял это всерьез. С его точки зрения, подчиненные по определению были не в состоянии усвоить задание, если его не повторить как минимум дважды.

— Решение президента предоставить нашему министерству право прямого управления Квазулу, свидетельствует о его уверенности в том, что мы сможем справиться с поставленной задачей. И ничто не должно поколебать этой уверенности, ясно?

Дидерихс снова кивнул, тщательно скрывая нетерпение. Все, кто работал с ван дер Хейденом, были прекрасно осведомлены о его странностях, равно как и о его честолюбии.