Ночной воздух тут же придал ему сил. Дойдя до бетонной лестницы, он схватился за стальные перила. Перед глазами вращались три лестничных пролета. Он заморгал, пытаясь сконцентрироваться, но все расплывалось. Ладно, ты справишься. Шаг… теперь медленно опускай ногу.Он поскользнулся и съехал по первым трем ступенькам, потом одернул себя. Сконцентрируйся! По одной ступеньке за раз. Не наклоняйся…

Последние три метра он буквально пролетел, больно ударившись спиной.

На какой-то жуткий миг он позволил глазам закрыться, предоставляя лекарству шанс усыпить себя. Нет!Он перекатился, оттолкнулся от бетонного пролета, встал на ноги и, пошатываясь от боли, шагнул к следующему пролету бетонного монстра, который расплывался у него перед глазами.

Доминика расстегнула кашемировый свитер, глубоко вдохнула и вышла из лифта. Приближаясь к главному посту охраны, она не сводила глаз с мониторов, на которые камеры слежения транслировали все, что происходило в клинике.

Ее взгляд был прикован к изображению двора. Одетая в униформу фигурка, спотыкаясь, брела к бетонной ограде.

Раймонд таращился на ее декольте.

Руки Мика стали словно резиновыми. Он старался изо всех сил, но мышцы не слушались. Нейлоновый узел выскользнул из рук, и Мик упал на жесткий дерн, чуть не сломав себе обе лодыжки.

Доминика увидела, как он летит с двухметровой высоты, и еле сдержала крик. Прежде чем Раймонд смог что-то заметить, она сняла свитер, открывая ложбинку между грудями.

— Господи, почему у вас тут так жарко?

Глаза Раймонда затуманились. Он встал со стула, подошел к решетке.

— Похоже, ты надо мной издеваешься, а?

Краем глаза она заметила, что Мик поднялся. И снова начал карабкаться на стену. Картинка сменилась.

— Рэй, давай начистоту. Со всеми теми стероидами, которыми ты накачал свое тело, ты просто не сможешь продержаться достаточно долго, чтобы удовлетворить меня.

Раймонд открыл решетку.

— Довольно грязные намеки для хорошей девочки, которая чуть не перебила мне трахею три недели назад.

— Ты ведь просто не понимаешь этого, верно? Девушки не любят, когда их заставляют.

— Ты, сучка, дразнишься… Решила заставить меня провалить испытательный срок?

— А может быть, я просто пытаюсь объясниться.

Давай же, Мик, шевели задницей.

Боль привела его в чувство.

Мик стиснул зубы, зарычал и буквально потащил себя наверх, переступая ногами по стене, как альпинист, взбирающийся по отвесному склону. Еще три шага, урод, еще три шага, давай. Не два, а еще два, и работай руками, сжимай кулаки. Хорошо, хорошо. Остановись, выровняй дыхание. Ладно, теперь еще шаг, давай, пошел…

Он добрался до края стены. Опасаясь за свою жизнь, он тут же намотал свободный конец веревки на руку — в пять оборотов, чтобы не упасть вниз. Кольца колючей проволоки вились в нескольких сантиметрах от его лица. Мик вытащил кусачки из заднего кармана и подтянулся поближе к лезвиям проволоки, идущим справа от троса.

Он стискивал кусачки изо всех сил, до тех пор, пока стальная проволока не сломалась пополам. Затем передвинул кусачки к следующей секции, пытаясь справиться с замутненным «торазином» зрением. Действие лекарства становилось все сильнее.

Раймонд прислонился к стене и таращился на два полукружья Доминики, лишь наполовину прикрытые топом.

— Ну что ж, солнышко, я предлагаю сделку. Мы с тобой покувыркаемся, и я пообещаю оставить твоего парня в покое.

Она изобразила желание, быстро взглянув на монитор сквозь прутья решетки. Мик все еще возился с колючей проволокой.

Отвлекай эту свинью.

— Хочешь заняться этим прямо здесь?

Его рука поползла по ее плечу.

— Ты будешь не первой.

Волна тошноты подкатила к горлу Доминики, когда он провел пальцем по ее обтягивающему топу, погладив сосок.

Мик расчистил кусок стены от колючей проволоки, затем навалился на край стены грудью и животом. Осторожно перегнувшись по ту сторону ограды, он оценил восьмиметровую высоту.

— Ого…

С ворчанием он размотал свободный кусок веревки и прикрепил ее к уцелевшим кольцам проволоки, колючки которой разрывали кожу на его руках. Обернув свободный конец троса вокруг запястий, перевалился через край и упал вниз.

Мик пролетел около трех метров, прежде чем веревка, затянутая вокруг колец проволоки, остановила его падение. Веревка впивалась в запястья, но он почувствовал, как под его весом срывается и провисает колючая проволока. Мик упал на асфальт.

Несколько секунд спустя он уже стоял на четвереньках на тротуаре, глядя на приближающийся свет автомобильных фар, словно ослепленный на трассе олень.

— Подожди, Рэй, я сказала — перестань! — Доминика оттолкнула его руку, вытащив из сумочки баллончик со слезоточивым газом.

— Ах ты чертова сука… ты что, издеваешься надо мной?

Она попятилась.

— Нет, просто я решила, что жизнь Мика не стоит того, что ты за нее просишь.

— Сучка…

Она развернулась и прижала лицо к инфракрасному сканеру. Давай…Дождавшись легкого жужжания, она рывком распахнула дверь и выбежала прочь.

— Ладно, солнышко, ты сама напросилась. А теперь твой парень заплатит за это. — Раймонд открыл ящик стола, достал толстый полуметровый резиновый шланг и зашагал к лифту.

Доминика вышла на парковку, с улыбкой посмотрела на удаляющийся в сторону шоссе 441 микрофургончик «додж». Потом открыла капот своего автомобиля и позвонила в службу экстренной технической помощи на дороге.

Лифт остановился на седьмом этаже. Раймонд выключил его питание и вышел.

Марвис поднял глаза.

— Что-то случилось?

— Продолжай смотреть свой телевизор, Марвис.

Раймонд зашагал по коридору в сторону отделения 7-C, остановившись у палаты номер 714. Вытащив из кармана ключи, он открыл дверь и вошел.

Комната была тускло освещена. В воздухе висел едкий запах дезинфицирующих веществ и грязной одежды.

Пациент лежал на кровати спиной к Раймонду, простыня накрывала его почти с головой.

— Привет, уродец. Я принес подарочек от твоей подружки.

Раймонд размахнулся и ударил лежащего резиновым шлангом по лицу. Пациент завопил от боли и попытался встать. Огромный охранник повалил его обратно на кровать и начал бить без разбору по спине и плечам, давая выход тестостероновой злости.

Раймонд перевел дыхание.

— Ну что, засранец, понравилось? Надеюсь, да, потому что мне было действительно весело.

Он отбросил простыню.

— Ох, черт…

Рабби Штейнберг остановил «додж» у обочины, возле мусорных баков за общественной уборной. Он открыл задние двери фургончика, вынул и смотал длинную веревку, потом зашвырнул ее в мусорный контейнер и забрался назад, чтобы переложить Мика с пола на заднее сиденье.

— Ты в порядке?

Мик посмотрел на него пустыми глазами.

— «Торазин».

— Я знаю. — Рабби помог ему поднять голову и дал попить воды из бутылки, с ужасом рассматривая изрезанные и исколотые руки Мика. — Все будет хорошо. Просто отдыхай, нам еще долго ехать.

Мик потерял сознание прежде, чем его голова снова коснулась сиденья.

Когда прибыли первые машины полиции округа, машина технической помощи как раз затащила «спайдер» на грузовую платформу.

Раймонд выскочил из клиники и, заметив Доминику, заорал:

— Это она! Арестуйте ее!

Доминика притворилась удивленной.

— О чем ты говоришь?

— Да пошла ты, ты прекрасно знаешь, о чем я говорю! Гэбриэл сбежал!

— Мик сбежал? О Господи, как? — Она взглянула на полицейских. — Вы ведь не думаете, что я имею к этому какое-то отношение? Я застряла тут на двадцать минут.