Литмир - Электронная Библиотека

Это как «Бомба замедленного действия» — игра, в которую они когда-то в детстве играли в Сиэтле. Собираешь маленькую игрушечную бомбу и передаешь ее другому. Когда выходило время, бомба «взрывалась», и тот, кто держал ее в этот момент, считался «убитым».

Теперь Алекс играла в новую версию этой игры. Аладар Коган и его жена, открыв в 1938 году опекунский счет в Цюрихе, исчезли, оставив Рудольфа Тоблера-старшего управлять делами. Продержав бомбу почти пятьдесят лет, он вдруг покончил жизнь самоубийством. Или нет? Потом наступила очередь Георга Охснера. Тот держал бомбу до тех пор, пока сын Рудольфа Тоблера не узнал о счете. Но как только Охснер собрался передать бомбу, он тоже умер. Сейчас счетом владеет Руди. Часы уже громко тикают. Алекс же стоит рядом с Тоблером-младшим.

После прохождения таможни Алекс прямиком направилась в зал прилета, чтобы отыскать человека, с которым должна была встретиться по просьбе Руди.

— Поверь мне. В Венгрии без помощи далеко не уйдешь, — объяснил Руди. — Я позвоню Шандору и обо всем договорюсь. Он о тебе позаботится. Это мой старый добрый приятель.

Ключевым словом оказалось «старый». Шандору, должно быть, было под семьдесят. Алекс увидела его у таблички «Találkozóhely» — «Встречающие». Он энергично махал ей рукой. Несмотря на теплый сентябрьский вечер, Шандор был в длинном развевающемся плаще.

У него были яркие глаза, смуглая кожа. Все вокруг него толкались и кричали что-то по-венгерски. Этот язык звучал странно, словно люди обменивались кодовыми сообщениями. Он не был похож ни на один другой язык, которые Алекс слышала раньше.

Шандор протиснулся сквозь толпу ей навстречу. В руке он держал розочку.

— Вы, наверное, подруга Рудольфа? — Голос у него был глубоким и мелодичным. Он заметно картавил. — Возьмите. Купил вам цветок. Он очень дорогой. Надеюсь, вы это оцените.

С легким поклоном он вручил ей цветок.

— Добро пожаловать в Будапешт.

— Спасибо, профессор Антал. Я…

— Пожалуйста, называйте меня просто Шандор.

Элегантно наклонившись, он взял ее руку и поцеловал.

— Вы еще красивее, чем говорил Руди. — Несколько секунд он смотрел на нее не отрываясь. Его глаза оставались непроницаемыми — серо-зеленые с поволокой, как будто стеклянные.

Шандор взял Алекс за руку и стал двигаться к выходу.

— Сейчас я отвезу вас в гостиницу. Потом мы могли бы пообедать.

Алекс пошла за ним к толпящимся у выхода людям — на плече сумочка, в руках кошелек и чемодан на колесиках.

— Спасибо, что встретили меня, профессор Антал. У меня множество вопросов…

— Вам хватит на это времени и в городе. Я забронировал для вас номер в гостинице «Геллерт» — одной из старейших в Будапеште. Надеюсь, вам понравится. Она находится прямо над Дунайским банком.

Шандор вышел на улицу.

— Возьмем такси, да? У нас так принято.

— Как скажете.

Что-то в голосе Шандора слышалось знакомое. Алекс не могла понять, но была уверена, что уже слышала его раньше.

Когда они вышли из терминала, к ним быстрым шагом подошел какой-то человек. Алекс инстинктивно отпрянула, крепко держась за руку Шандора. Шандор грозно крикнул ему: «Кыш!».

— Не бойтесь. — Он обернулся к Алекс и улыбнулся. — Некоторые наши обычаи могут показаться вам странными, но вы не волнуйтесь, договорились?

Она наконец узнала голос: Дракула.

Шандор повел ее к веренице такси у выхода из терминала и сел в первое попавшееся — белый «опель». Алекс пришлось самой запихивать свои вещи в багажник.

Когда машина сбросила скорость, Алекс открыла окно и впустила в салон свежего воздуха. Он пах скошенным сеном.

— Это Будапешт. — Шандор указал длинным тонким пальцем на юг. Сотни куполов, шпилей и готических крыш заполнили горизонт. — Красиво, правда?

— Да, красиво.

— Знаете, Будапешт когда-то конкурировал с Веной. Это был один из красивейших городов Европы. Мог сравниться даже с Парижем и Берлином. Мы ведь всегда находились на пересечении Востока и Запада. Тут живет много народов. — Они остановились на оживленном перекрестке. Толпа людей хлынула через дорогу. — Загляните им в глаза, — сказал Шандор. — Видите, у одних они темные, а у других светлые?

У здешних людей были и вправду красивые глаза, как заметила Алекс. Глубокие, живые, проницательные. Она подумала о глазах Марко. Где он сейчас? Уже в Париже? Ждет, что она приедет на выходные? Ждет, что они будут вместе?

Вдруг Алекс поняла, что лишь вчера уехала от Марко из Амстердама. За короткое время она побывала в трех странах.

Она заметила, что Шандор рассматривает ее ноги, и натянула на колени юбку, стараясь, чтобы это выглядело естественно.

— Вы давно живете в Будапеште? — спросила она.

— Всю жизнь. Исключая короткий творческий отпуск, который я провел в университете в Цюрихе. Там я и познакомился с Рудольфом.

Такси притормозило.

— Видите, вон там? — Он показал на строение с золотым куполом. — Когда-то это была самая большая синагога в мире. До Второй мировой войны в Будапеште жило много евреев. По правде говоря, они составляли более двадцати процентов населения.

— А теперь?

— Посмотрите туда. — Шандор указал на большой висячий мост впереди. — Это Дунай. Одна из четырех великих мировых рек.

Пока они пересекали широкий мост, в машину задувал сильный ветер. Он был горячим, будто они ехали по пустыне. Алекс глядела на зеленовато-коричневые воды реки, бегущие под ними.

— Вода не голубая, — пробормотала она.

— И никогда не была голубой, — улыбнулся Шандор. — Скорее всего, Иоганн Штраус подумал, что с названием «Бурый Дунай» его музыка не будет иметь успеха. Ранний пример недобросовестной рекламы. А вот мы и приехали. — Такси остановилось, и Шандор кивнул на большое каменное здание. «Гостиница “Геллерт”» — было высечено на камне над массивными дверями. Здание напоминало свадебный торт.

— Я взял на себя смелость и заказал для нас столик в «Карпатах», на том берегу Дуная. — Шандор протянул руку, прощаясь. — Это место необходимо посетить всем приезжим. Встречаемся там в десять вечера. Договорились?

Первое, что сделала Алекс, когда вошла в номер, — еще раз сверилась с телефонным справочником. В нем значились три Коглберга, один Коганович и несколько Коглеров, но ни одного Когана.

Она решила позвонить Эрику. На месте его не было. Она набрала номер мобильного.

— Да? — Было слишком шумно, слышались чьи-то голоса. Кажется, он опять находился в каком-то баре.

— Привет, это я. Есть минутка?

— Конечно. Ты где?

— Сейчас не могу тебе сказать. Я просто хочу тебя предупредить, что завтра меня не будет на работе. Возможно, мне даже придется взять отгул на несколько дней.

— Алекс, что происходит? Ты не можешь взять и исчезнуть…

— Завтра я тебе позвоню и все объясню.

— Крисье спрашивал о тебе. Я сказал, что ты заболела.

— Правильно. У меня грипп. Скажи, что я вернусь на работу через несколько дней.

— Ладно, но… ты где? На определителе моего сотового номер не высветился. Ты вообще-то в Швейцарии или нет?

— Не могу говорить. — Алекс услышала какой-то шум, оглянулась и увидела длинный белый конверт, который просунули под дверь. — Мне пора. Извини. Завтра позвоню.

— Но почему ты не можешь объяснить, что происходит?

— Мне пора. Пока.

Она подошла к двери, взяла конверт и вскрыла. В нем был факс от Руди, написанный от руки.

Дорогая Алекс,

удачи тебе в поисках Коганов.

Надеюсь, ты не против того, что я прибегаю к столь примитивному средству общения? Веришь, я не пользуюсь электронной почтой.

Я еще раз проконсультировался с юристом банка, желая выяснить, что именно нам необходимо, чтобы снова получить доступ к счету. Она сказала, что кто-то из членов семьи должен прийти в банк лично. Но можно и прислать в банк письмо либо выдать нам доверенность на доступ к вкладу — если только личность и подписи этих людей удостоверят в швейцарском консульстве в Будапеште.

Если Аладар и его жена умерли, тебе нужно найти их детей или внуков. От них потребуются те же документы. Но в этом случае необходимо предоставить банку еще и свидетельства о смерти их родителей. Кроме того, нам потребуется документальное подтверждение родства — любые документы, доказывающие, что человек, которого ты нашла, действительно является прямым потомком Коганов. Думаю, это что-то вроде свидетельства о рождении — документ, где указаны имена родителей.

Надеюсь, тебе все понятно.

Сожалею, что не могу быть в Венгрии рядом с тобой. Завтра весь день проведу в Базеле на похоронах. Совсем не улыбается встречаться со Шмидтом, но нужно. И надо сделать вид, что все в порядке.

Я сообщу тебе, как все прошло.

Желаю удачи,

Руди.

P. S. Надеюсь, Шандор не раздражает тебя. Помни, вульгарным старикашкам тоже нужна любовь.

35
{"b":"144862","o":1}