— А разве вы не пользуетесь гидролокатором? — поинтересовалась Трейси, гадая, когда он займет свое место на орудийной площадке. — Вы ведь можете не терять их из виду, даже если они уйдут под воду?

— Конечно, — согласился Грег. — Но я пользуюсь им, только если без этого не обойтись. Локатор может их обнаружить, но точно так же может очень быстро их распугать.

— Откуда вы знаете, что преследуете именно кашалотов? — задала она следующий вопрос. — А если это киты-полосатики?

— Если это киты-полосатики, я собственными руками выброшу дозорного за борт. Глядя сверху, любой сможет отличить фонтаны кашалота и кита-полосатика. — Грег перевел взгляд с моря на нее и улыбнулся. — А если вы, как и большинство, не в курсе, то знайте: когда киты плавают на поверхности, они выбрасывают вверх не воду, а горячий воздух в виде пара. Ясно?

Трейси улыбнулась ему в ответ:

— Век живи — век учись.

Через пять минут киты снова вынырнули на поверхность, на этот раз всего в километре от судна. Они по-прежнему не меняли свой курс. Однако, судя по увеличившейся скорости и сократившимся периодам всплытия на поверхность, вскоре стало очевидно, что они занервничали. Наконец Грег по проходу перешел на орудийную площадку. В следующий раз, когда киты покажутся из воды, он будет их уже поджидать. Глядя, как он поворачивает тяжелое орудие, Трейси почти воочию видела, как у него под комбинезоном перекатываются мышцы.

Снова крик сверху — и вот появились сами киты! Один… два… три громадных туловища поднимались из глубины в клочьях пены. Можно ли стрелять с этого расстояния? Видимо, да: Грег осторожно прицелился в самого крупного.

Раздался выстрел, и гарпун на большой скорости врезался в спину кита у самой головы. Кашалот мгновенно нырнул, а за ним потянулся линь. Несколько секунд стояла относительная тишина: в момент выстрела двигатель заглушили. Потом механик у лебедки, стоявшей внизу на носу, включил тормозное устройство. Размотка линя постепенно прекратилась, начав замедлять движение тридцатитонного гиганта. Внезапно линь ослаб, и моряки переглянулись между собой. Кит начал всплывать.

— Готов, — уверенно сказал Грег. — Живой всплыл бы гораздо быстрее.

Он оказался прав. Вскоре китовую тушу приподняли, наполнили воздухом и обозначили флажками. На все от начала до конца ушло двадцать пять минут. Быстрая и чистая операция ничем не напоминала сражения прежних дней, продолжавшиеся чуть ли не сутки, когда море вокруг становилось кроваво-красным. Трейси до сих пор находилась под впечатлением их описания и теперь вздохнула с облегчением.

В этот день было убито шесть китов, хотя сама Трейси видела охоту лишь на одного. Внизу на камбузе было уютно и тепло. Она с удовольствием уселась в уголке рядом с плитой и потягивала из большущей кружки обжигающий кофе, от которой шел пар. Пребывание на «Тигровой лилии» произвело на нее большое впечатление, но желания побывать здесь еще раз не возникло. Это мужской мир: тяжелый, опасный, где нужно выкладываться до конца. Пусть он им и остается.

Бот появился вскоре после ужина. Трейси уселась в него после того, как попрощалась с моряками, за работой которых она с восхищением наблюдала этим долгим и холодным днем. Обратный путь к «Звезде» занял чуть более получаса. То ли корабль плыл в этом направлении, то ли киты, которых преследовала «Тигровая лилия», заставили ее приблизиться к базовому кораблю. Девушка страшно обрадовалась, увидев силуэт «Звезды» в окружении облака пара.

Ли беседовал с Яном у лестницы, ведущей к его каюте, когда она поднялась на борт корабля и направилась к себе. Заметив девушку, Ли прервал разговор со вторым помощником, и тот прошел на верхнюю палубу, а капитан подождал, пока она приблизится.

— Итак, Грег был прав, — с иронией проговорил он. — Вы принесли ему удачу. Понравилось?

Трейси устало взглянула на него. Сегодня вечером она была не в настроении пикироваться с ним.

— Если мне и не понравилось, в этом не виноват никто, кроме меня, — ответила она. — Встретили меня замечательно.

Ли внимательно посмотрел на нее, и линии рта чуть смягчились.

— Да, моряки это умеют, — согласился он. Поднимитесь ко мне и выпейте, чтобы согреться. Мне нужно с вами поговорить.

В каюте он плотно закрыл дверь, бросил фуражку на стол и подошел к угловому шкафчику.

— Усаживайтесь поудобнее. — Он вынул из шкафчика пару бутылок. — Пока со мной Майк, я могу позволить себе немного отдохнуть, когда он на вахте.

— Но не тогда, когда на вахте Питер? — спросила она.

— Кажется, в вашем голосе я слышу критические нотки. Он что, плакался у вас на плече?

— Вовсе нет. Просто он обронил мимоходом, что за последнюю неделю допустил пару оплошностей, — ровным тоном ответила девушка. — Этот недостаток присущ любому человеку.

— Обычно это связано с переживаниями, — парировал Ли, передавая ей бокал. — Как я понимаю, вам известно, что дома его ждет невеста?

Трейси отпила немножко шерри и поставила бокал рядом с собой на стол.

— Да, известно.

— И вас это не беспокоит?

— Между нами ничего нет, — сухо ответила девушка, — если вы на это намекаете. Два человека могут быть просто друзьями.

— Могут, — согласился Ли. — Но вряд ли дружеские отношения довели Креймера до того, что он не отличает день от ночи. После Кейптауна он бродит, точно лунатик.

— И вы думаете, что это из-за меня?

— Из-за кого же еще? — Капитан внимательно посмотрел на нее. — Неужели вы хотите, чтобы я поверил, будто он ни разу даже не пытался вас поцеловать?

— Да, — решительно ответила Трейси. — Именно этого я и хочу. Потому что это правда. — Она глубоко вздохнула, стараясь успокоиться. — Для Питера я просто человек, с которым он может откровенно поговорить о том, что его беспокоит, и только.

Ли оперся на угол стола:

— Значит, его что-то беспокоит. Это серьезно?

— Достаточно серьезно.

Он был так близко, что Трейси вся напряглась.

— Больше я ничего не могу сказать. Он говорил со мной конфиденциально, как с врачом.

— Он спрашивал у вас совета?

— Да.

— И вы его дали?

— Я… попыталась. — Трейси перевела взгляд на свои сцепленные руки, лежавшие на коленях, и нахмурилась. — Не так-то просто дать совет в подобной ситуации.

— Быть может, это оттого, что здесь затронуты ваши чувства? — предположил Ли.

Девушка моментально подняла голову:

— Чего вы хотите? Чтобы я письменно призналась в том, что сознательно вознамерилась украсть чужого жениха? Вас устроит, если я признаюсь, что безумно влюблена в третьего помощника?

— Не нужно детских истерик, — с отвратительной невозмутимостью отозвался Ли. — Ладно, будем считать, что вы его не любите. В таком случае вам не составит большого труда постараться проводить с ним поменьше времени.

— Это что — приказ? — тихо спросила она.

— Назовем это советом. Если у него возникли какие-то сложности в сердечных делах, я бы предпочел, чтобы он не слишком в них запутался. — Ли залпом выпил остаток виски с содовой и цинично добавил: — Вам известна поговорка: «Прощай, старая любовь, здравствуй, новая»?

— Да, слышала, но к Питеру она не относится.

— Может, пока это и так, но всякое бывает. Долго оставаясь в вашем обществе, редкий из мужчин сумеет сохранить платонические чувства. Вы к этому не располагаете.

— Вот спасибо, — язвительно поблагодарила она, и Ли внезапно развеселился.

— Это просто биологический факт. Неужели вы предпочитаете, чтобы мужчины восхищались вашим тонким умом?

Трейси. понимала, что он специально поддразнивает ее ради собственного удовольствия, и снова подавила поднимающееся раздражение. В последний раз, когда она дала волю своему языку, это обернулось против нее самой. Ни за что на свете она не хотела снова пережить подобное унижение.

— Если у вас ко мне больше ничего нет, я бы хотела пойти переодеться, — сказала она, вставая. — Извините за напрасно налитый шерри, но мне не хочется пить.