Теплый ветерок едва колыхал листву, качая кружевную тень под раскидистыми кронами деревьев, солнце щедрыми лучами заливало изумрудную траву, откуда-то доносились едва слышные звуки популярной песенки. Все располагало к отдыху, умиротворению и расслаблению. Но Мари не испытывала и толики этих чувств. Ее внимание было сосредоточено на маленькой Лори. Крошка Лори, сидящая у ее ног, увлеченно вертела в ручках брелок и одновременно успевала упрямо отталкивать руку Мари, которой та придерживала малышку за спинку. Мари со вздохом подумала, что характером девочка вся в маму. Когда ее рука была отброшена в очередной раз, Мари смирилась с поражением и предоставила Лори самой себе, что, видимо, вполне устроило девчушку. Мари скользнула рассеянным взглядом вокруг. Невдалеке от нее на скамейке сидел мальчик лет шести-семи. Мари совершенно точно помнила, что он уже был тут, когда они с Лори появились в парке.

– Нла-нла-нла… – залопотала вдруг Лори на своем языке, и Мари едва успела перехватить малышку, когда та со всех «коленок» рванулась куда-то в сторону. – Нла! – Возмущенный вопль едва не оглушил Мари.

Она обернулась и увидела подходящую Фэнси.

– Ну вот и мама пришла!

– Ах ты, моя маленькая! – заворковала Фэнси, принимая дочурку от Мари. И тут же сочувственно улыбнулась. – Досталось тебе сегодня?

– Ерунда, мы прекрасно провели время. – Она вручила Фэнси сумку с детскими вещами.

– Ты не идешь? – удивилась та.

– Нет, я, пожалуй, немного передохну.

Фэнси понимающе хохотнула.

– Хорошо, я побежала. Не забудь про ужин. И спасибо, что посидела с Лори.

– Всегда пожалуйста… – Мари села на скамейку, провожая взглядом уходившую Фэнси. Ее глаза снова отыскали мальчика.

Он все еще сидел на скамейке. Теперь Мари могла рассмотреть его внимательнее: мальчик был худ, его одежда испачкана, нечесаные темные вихры топорщились на затылке. Он казался одиноким и беззащитным. Его глаза подозрительно блестели, когда он провожал глазами дородную мамашу с отпрыском, жующим хот-дог, и сердце Мари дрогнуло. Почему-то только сейчас до нее дошло, что мужчина, сидевший рядом с ним на скамейке и читавший газету, не имеет никакого отношения к мальчику. И она так и не заметила с ним больше никого из взрослых. Похоже, что первая пришедшая ей мысль оказалась верной – ребенок здесь один. Мальчишка откинулся на спинку скамейки, а тип, сидевший рядом с ним, выглянул из-за газеты и подозрительно оглядел его, но мальчик не заметил этого взгляда. Казалось, он задремал. Ком подступил к ее горлу. Вдруг расслабленная рука мальчика соскользнула со спинки скамейки и упала на сумку сидевшего рядом мужчины. Того словно подбросило, он схватил ребенка за руку.

– Вот ты и попался, негодный воришка!

Мальчик вздрогнул, несколько секунд он не мог прийти в себя, а затем на его лице проступил испуг и он попытался вырваться. Но не тут-то было.

– Я проучу тебя, узнаешь, как шарить по чужим сумкам…

Мужчина говорил вполголоса, но Мари совершенно отчетливо слышала слова. Со стороны казалось, что мужчина просто разговаривает с маленьким подопечным, наклонившись к нему и взяв за руку. К удивлению Мари, мальчик не закричал и больше не сделал попытки вырваться. И только через пару мгновений она поняла, что ребенок просто парализован от страха.

– Пойдем, я отведу тебя в полицию, негодный мальчишка. – Он встал со скамейки и дернул мальчика за руку.

Тот покорно поднялся. Мари словно подбросило невидимой пружиной, она вскочила и быстро подошла, преградив мужчине путь. Она едва доставала ему до плеча, а по весу он превосходил ее как минимум раза в четыре. Он быстро огляделся, а потом обратил заплывшие глазки на Мари.

– Что вам надо?

– Куда вы ведете мальчика?

– Это не ваше дело. – Он попытался отпихнуть ее с пути, волоча мальчика, ставшего похожим на безвольную куклу.

– Нет, мое. Оставьте ребенка в покое, он ничего не брал у вас. Я сидела напротив и все прекрасно видела.

Застывший взгляд мальчика метнулся на лицо Мари, и она увидела в этом взгляде откровенный ужас.

– Он стащил мой кошелек, и я отведу его в полицию. Там найдут управу на этого маленького негодяя.

– Может, попросим его вывернуть карманы? Ты ведь покажешь этому мистеру, что он ошибается? – обратилась она уже к мальчику.

– Что… – Мужчина попятился, а мальчик резко дернул руку, так что тип невольно выпустил его, и метнулся к Мари.

– Пожалуйста, покажи карманы, – обратилась она к мальчику.

Тот быстро сунул руки в карманы и вывернул их. На траву упали моток бечевки, какое-то сложное приспособление из переплетенных проволочек, свисток и еще какая-то мелочь.

– Нет никакого кошелька, видите? Но если вы все еще сомневаетесь, то мы действительно обратимся в полицию. Кажется, я видела офицера у входа в парк…

Голова незнакомца как-то странно дернулась, а рот ощерился, словно готовый выплюнуть проклятие. Его маленькие глазки некоторое время сверлили Мари, а потом он развернулся и быстрым шагом двинулся прочь, чуть приволакивая ногу. Она проводила его взглядом, а потом повернулась к мальчику.

– Ты чуть не влип, приятель. Разве ты не знаешь, что одному ходить очень опасно, любой может обидеть. Где твои родители?

– Их здесь нет, – еле слышно пробормотал он.

– Хорошо, у меня масса свободного времени, и я провожу тебя домой. Пошли! – Она протянула ему руку, боясь его отказа, но он вложил в нее свою маленькую ладошку и послушно пошел с ней. Некоторое время они шли молча, удаляясь от злополучного места. Мари почувствовала, что мальчик начинает дрожать. Она решила отвлечь его разговором. – Как тебя зовут?

– Ник…

– Николас. Очень красивое имя. А где ты живешь?

Мальчик вдруг резко остановился и вырвал руку.

– Меня зовут не Николас, а Ник! Я не хочу, чтобы меня так называли…

Некоторое время они просто глядели друг на друга, а потом Мари очень спокойно сказала:

– Хорошо, я буду называть тебя так, как ты хочешь. Теперь мы можем идти?

Ник отвел взгляд от ее протянутой руки и огляделся. Она поняла, что он сейчас просто даст деру. Конечно, она могла бы схватить мальчика за плечо, но она вовсе не хотела еще больше пугать его. И она мягко позвала его.

– Ник, если ты не хочешь, мы не будем торопиться, а еще немного погуляем в парке. Давай просто посидим и поговорим, хорошо?

– О чем? – Его подозрительность возрастала, маленькое личико сделалось замкнутым и отрешенным, и Мари стала приходить в отчаяние.

– Например, о том, что тебе сейчас нужна помощь.

– Нет, мне ничего не нужно.

– Ты говоришь мне правду?

Мальчик упрямо молчал, а Мари ясно почувствовала, что он колеблется.

– Мне кажется, я понимаю, что ты сейчас чувствуешь. И я наверняка знаю, что сейчас ты голоден, очень устал и в этом парке совсем один.

Ник быстро отвернулся. Он еще некоторое время молчал, а потом обратил к Мари мрачное лицо и уставился на нее огромными серыми глазами.

– Вы из полиции?

– Вовсе нет. Я всего лишь хочу проводить тебя до дому и убедиться, что с тобой все в порядке.

Мальчик оказался крепким орешком, он все так же настороженно смотрел на нее и молчал. Даже его губы сомкнулись и побелели, превратившись в тонкую линию.

– Я вам не верю и не хочу вашей помощи. Мне надо идти. И вообще, может, вы что-то замышляете… – Его подбородок вызывающе вздернулся, но Мари ясно видела, как частит голубая венка на его тонкой шее. Но все же, несмотря на свои слова, он продолжал стоять, изучая ее.

– Что, по-твоему, я могу замыслить?

Он посмотрел ей в глаза и очень серьезно сказал:

– Возможно, вы из банды похитителей детей.

Она удивленно заморгала.

– Что-о?

– А может, вы хотите взять органы для трансплантации. А ваша помощь – приманка. Вы меня опоите снотворным или даже ядом…