— Он нравится тебе? — спросила девушка.

— Очень.

— Тебе нравится, как он обращается с тобой?

— Он обходителен. Мне это приятно, — призналась Элеонор.

— Тогда зачем спрашиваешь мое мнение?

— Я так давно ни с кем не встречалась, милая. Ровно столько, сколько была замужем за твоим отцом. А ведь Арчер всегда был совершенно другим человеком. Даже в период ухаживания, — попыталась объяснить Элеонор.

— И ты чувствуешь себя неуверенной в этих отношениях, — предположила Ромилли.

— К сожалению, да, — согласилась мать.

— Но эти отношения тебе жизненно необходимы.

— Да, девочка, — убежденно кивнула старшая женщина.

— В таком случае и принимай их как лекарство. Если Льюис Селби поведет себя неприемлемо, ты в любой момент вольна прекратить общение с ним.

— Ты все верно говоришь, дорогая. Твоя поддержка для меня много значит, — признала Элеонор с благодарностью.

— Ты восхитительно выглядишь, мама. Свежа и нежна, как майская роза! — воскликнула Ромилли, увидев Элеонор, прихорошившуюся к встрече с Льюисом Селби.

— Ты очень любезна, доченька. Ноя давно уже не майская роза, — грустно проговорила взволнованная Элеонор.

— Мама, тебе всего сорок девять. Помимо красоты у тебя есть еще и бесценный опыт. Нельзя недооценивать такое исключительное сочетание.

— Мне сорок девять лет и девять месяцев. Я разведенная психопатка. У меня взрослая самостоятельная дочь, которая вынуждена опекать меня вопреки своим личным интересам, чтобы предотвратить опасность очередного нервного срыва.

— И с таким-то настроением ты собралась на свое первое настоящее свидание, мамочка?! — укорила ее Ромилли.

В этот момент раздался звонок в дверь, и девушка бросилась открывать.

На пороге стоял с нетерпением ожидаемый Льюис Селби. Ромилли пригласила его войти. Когда Льюис прошел в холл, он замер от изумления, ибо по ступеням снисходила восхитительная Элеонор Ферфакс.

— Позаботьтесь о ней, — вверила маму в руки Льюиса Ромилли.

— Не сомневайся. Верну в целости и сохранности, — заверил мистер Селби.

— Можете не торопиться, — пошутила девушка и закрыла за счастливой парой дверь.

Она услышала, как отъехал автомобиль Льюиса Селби, и направилась в свою комнату. Но ей пришлось вернуться, потому что в дверь вновь позвонили. Это ее озадачило. Девушка взволнованно возилась с дверным замком, гадая, что могло заставить Элеонор вернуться.

Но она ошиблась в своих опасениях, потому что на пороге с огромным, букетом цветов стоял Нэйлор Карделл.

— Здравствуй, Ромилли. Пустишь? — весело спросил мужчина, которого весьма позабавило выражение недоумения на ее взволнованном личике.

— Проходи… Но это несколько неожиданно, — призналась она.

— Я решил, что преподносить розы правильнее без предварительного оповещения.

— Восхитительные розы! — отметила Ромилли.

— Тогда бери, — сказал он и протянул букет.

Ромилли обхватила его и нырнула носом в алое море лепестков. Глубоко втянула аромат и, оторвавшись, вновь посмотрела на Нэйлора. На ее лице играла детская улыбка.

— Прости меня за тот ужин. Ты был прав, я поступила неблагоразумно, пригласив тебя в общество незнакомых людей и непростых взаимоотношений.

— Я принимаю твое изысканное извинение и заверяю, что не держу на тебя зла, — галантно ответил он.

— Льюис и моя мама только что уехали поужинать в Лондон.

— Знаю. Мне пришлось подождать, пока они отъедут, — сообщил Нэйлор.

— Ты всегда в курсе планов мистера Селби? — удивленно произнесла Ромилли.

— Мы работаем вместе, и отношения у нас дружеские, доверительные, — пояснил Нэйлор.

— У меня со многими коллегами отношения дружеские, но вряд ли кто-то из них догадывается, чем я живу во внерабочее время.

— Тебя смущает степень моей откровенности с Льюисом? Обещаю, что он не узнает о наших с тобой встречах. Я, к примеру, ничего ему не сказал о собственных планах на этот вечер.

— В данной ситуации меня больше интересует защищенность моей мамы. Она очень ранимый человек, хоть и стремится казаться стойкой. Не думаю, что ей будет приятно узнать, что о течении ее дружбы с Льюисом широко известно посторонним людям. Это ее заденет, — предупредила Нэйлора девушка.

— От меня никто ничего не узнает, — твердо проговорил тот.

— А от Льюиса?

— У него не такой широкий круг доверенных лиц, Ромилли. Но обещаю намекнуть ему на нежелательность подобных откровений.

— Буду тебе благодарна, — с признательностью проговорила она. — Но скажи мне прямо, Нэйлор. Как по-твоему, насколько мистер Селби серьезен по отношению к моей матери?

— Льюис очень ответственный человек, если ты об этом хотела меня спросить… А мы могли бы до возвращения Элеонор сменить тему?

— И о чем же мы тогда поговорим? — осведомилась Ромилли, ставя букет в огромную хрустальную вазу.

— Что было у тебя с этим Дэйвидсоном? — брезгливо поинтересовался Нэйлор.

— С Джеффом? — рассмеялась Ромилли.

— Как бы ты его ни называла, — раздраженно парировал он.

— Все-таки ты не простил меня за тот досадный эпизод, — упрекнула его Ромилли.

— Просто должен знать наверняка, — настаивал Нэйлор.

— Тогда мне придется тебя разочаровать. С Джеффом меня не связывает ничего серьезного, кроме работы. Мы несколько раз ходили в кино. Он оказывал мне скупые знаки внимания, как это обычно делают очень молодые, бойкие и успешные. А однажды я отказалась пойти с ним, потому что требовалось сразу после работы вернуться домой. На следующее утро выяснилось, что он быстро нашел мне замену. А на мой прямой вопрос, так ли это, ответил неприкрытым хамством. Я дала ему понять, что нас связывают только профессиональные отношения, без намека на личные.

— Он просил прощения? — уточнил Нэйлор.

— Ну, да, — нехотя ответила Ромилли.

— Тогда почему же ты его не простила?

— Наоборот, охотно простила. Но я не хочу давать ему ложных надежд, потому что вовремя поняла, что он меня не интересует.

— Мы уже были знакомы?

— Нет, это произошло за несколько дней до встречи с тобой. Мне просто не хотелось идти на этот ужин в одиночестве, — в очередной раз извиняющимся тоном произнесла Ромилли.

— Джефф встречается с кем-то другим?

— С медсестрой Синди, насколько мне известно. Вполне может статься, что не с ней одной.

— Какие у тебя с ней отношения?

— Обычные. Общаемся по работе.

— Какая она? — спросил Нэйлор.

— Странный вопрос, — отозвалась Ромилли, но ответила: — Белокурая, приятная внешность, не дура, но и не Эйнштейн.

— Она его окрутила?

— Не думаю. Джеффу нравится, когда от него все в восторге.

— Ты почувствовала обиду, когда узнала, что он быстро нашел тебе замену?

— Мне не нравятся все эти расспросы, Нэйлор, — сухо проговорила Ромилли.

— Я хочу знать, хочешь ли ты вернуть интерес Дэйвидсона, — пояснил свою настойчивость мужчина.

— Нет, нет и нет. Я и не планировала встречаться с ним сколько-нибудь долго. Думала, это ограничится приятным времяпрепровождением. Но не считаю, что это давало ему право завязывать отношения па стороне. Только и всего. Теперь с этим недоразумением покончено?!

— Как далеко вы зашли во время ваших приятных времяпрепровождений? — не унимался Нэйлор.

— Я вижу его каждый день на работе… Еще мы несколько раз целовались, — выпалила Ромилли.

Нэйлор вопросительно посмотрел на нее и с упреком сказал:

— А со мной еще ни разу.

— Ты сам не изъявлял такого желания, — также упрекнула его Ромилли и еще раз с умилением посмотрела на громадный розовый букет.

— Ты заигрываешь со мной, Ромилли? — тихо спросил он, подойдя ближе.

— Да ты мне даже не нравишься, Нэйлор, — дерзко ответила девушка.

— И поэтому ты не хочешь предложить мне кофе?

— Кофе предложить могу, — отозвалась она.

— Много кофе, — потребовал Нэйлор.

— Хоть целый кофейник, — ответила Ромилли.