Уэйсанен и Бренда вернулись в кабину, попросив Силберта и Бризнагана опустить аппарат в шлюз. Любой из них мог в одиночку поднять машину весом три фунта, однако сферическая форма и размер конструкции усложняли манипулирование с ней. Поэтому, боясь ее опрокинуть, космонавты решили действовать скоординировано.

– Отлично. А теперь откройте люк и установите машину в отсеке, – Уэйсанен руководил работой изнутри. – Потом закроете все клапаны и пустите воду.

Впервые в жизни Силберту довелось посадить под замок собственного босса, что доставило ему ни с чем не сравнимое удовольствие.

Чтобы открыть люк, космонавтам пришлось снова приподнять сферу. Они без труда протолкнули шар в разверзшуюся дыру, куда не проникал ни один солнечный луч. Прошла целая минута, прежде чем слабое гравитационное поле Дождевой Капли опустило машину внутрь шлюза. Космонавты не могли подтолкнуть ее снаружи. Нельзя одновременно толкать сферу и удерживаться на поверхности без риска улететь в открытый космос.

Наконец напарникам удалось закрыть крышку люка. Проверив, плотно ли пригнан люк, – во-первых, потому, что им редко пользовались, а во-вторых, потому, что Силберт, хотя и безосновательно, не доверял автоматическим приборам, – космонавты проникли в шлюз через люк, ведущий в тоннель для персонала.

– Нет ли здесь скафандров, более приспособленных для работы под водой, чем эти доспехи? – спросил Уэйсанен.

– Да, сэр, – ответил Силберт. – Хотя не уверен, что в них будет намного удобнее. В шлюзе хранится всего три таких скафандра, причем двумя из них никто не пользовался с тех пор, как я работаю на станции. Их необходимо тщательно проверить.

– Отлично. Принесите их сюда, а затем пускайте в отсек воду.

Силберт отыскал скафандры и передал их Бризнагану, а сам пошел проследить, как откроются клапаны.

– Готово? – спросил он.

– Да. Оба внутренних клапана закрыты, мы все трое в отсеке. Разрешаем обрушить на нас потоки воды.

– Неточная формулировка, – прошептал про себя Силберт.

Из предосторожности он подергал ручку основного внутреннего клапана. Будь он не закрыт, катастрофы не избежать. Даже при давлении в одну четвертую атмосферы поток воды ворвался бы в разреженную среду шлюза, и, сорвав крышку люка, вынес бы и батискаф, и космонавтов в космос. На всякий случай в шлюзе имелась ракета Феникс, но Силберт не горел желанием прибегнуть к ее помощи. Кроме того, раз он и сам находился в шлюзе, то в случае аварии не смог бы ни добраться до нее, ни, тем более, управлять.

Даже находясь внутри сферы, космонавты услышали, как вода с оглушительным шумом ворвалась в клапан и, обрушившись на батискаф, ударила его о противоположную стену отсека. Через минуту, убедившись, что жидкость не проникает в основной отсек, Силберт открыл внешний люк.

Сквозь прозрачный купол, который представлял собой единственное смотровое стекло машины, Силберт видел, как Уэйсанен передвигает рычаги управления. Водяные двигатели, скрытые на внешней поверхности аппарата, выдвинулись, что позволило космонавту убедиться, что конструкция действительно предназначалась для передвижения. Конечно, больших скоростей она не развивала, но зато превосходно маневрировала в водном пространстве.

Наблюдая, как сфера медленно выползает из отсека, Силберт решил, что Уэйсанену нечасто приходилось садиться за руль батискафа. Наконец шар благополучно выкатился из поросшей водорослями громады шлюза в зеленоватые воды Дождевой Капли. Тогда космонавт закрыл грузовой шлюз, затем сквозь люк для персонала выбрался наружу и подплыл ко входу в батискаф.

Внешняя крышка небольшого входного клапана открывалась вручную. Через тридцать секунд Силберт снял шлем и вошел в довольно тесную кабину. Уэйсанен как раз заканчивал накачку воздуха.

Остальные также освободились от шлемов. Они изучали принесенные Бризнаганом водолазные костюмы, представлявшие собой весьма простую конструкцию. Эластичные комбинезоны с кислородными баллонами и огромных размеров шлемы предоставляли большую свободу движения и больший обзор по сравнению со шлемами других конфигураций. В отсутствие гравитации и, следовательно, архимедовой силы объем шлема не представлял неудобств, неизбежных на Земле. Через пару минут Силберт приступил к инструктажу по использованию водолазных костюмов.

Уэйсаненам не потребовалось повторять инструкцию, а что касается Бризнагана, если он и упустил что-то из сказанного, то не признался в этом.

– Отлично, – нетерпеливо сказал начальник, выслушав пояснения Силберта. – Думаю, мы готовы. Как только мистер Силберт взошел на борт, я начал погружение батискафа, однако менее чем за час нам не добраться до ядра. Имеет смысл не тратить время и провести обычный сбор биологических образцов. Мистер Силберт, вы можете воспользоваться привычными для вас приборами. Если вы успели заметить, все они доставлены на борт. Мы с Брендой займемся непосредственно физическим исследованием и описанием ядра с целью выявления, что необходимо будет сделать для размещения на Дождевой Капле жилых кварталов, и где именно их лучше всего расположить.

Уэйсанены, едва приметно улыбаясь, наблюдали за негодованием Силберта, которое не трудно было предсказать.

– Жилые кварталы? Да это просто смешно! На Дождевой Капле практически отсутствует гравитация, а на ядре и подавно, шести недель пребывания на спутнике достаточно, чтобы из человеческого скелета полностью вымылся кальций, не говоря уже о прочих нарушениях обмена веществ…

– Если быть точным, четырнадцать возможных нарушений. Мистер Силберт, все, что вы говорите, нам прекрасно известно. Хотя, с нашей стороны, было очень некрасиво поддразнивать вас, но мы не нашли сил удержаться от искушения. Должны вам сказать, что по некоторым причинам мы имеем веские основания не доводить до широких масс результаты последних исследований. – Мягкая улыбка Бренды Уэйсанен сгладила неприятную ситуацию. – А теперь, если бы не вопиющее отсутствие кресел, к которому я все же надеюсь привыкнуть, я бы попросила вас присесть и внимательно выслушать нас.

Тот факт, что за несколько дней или недель, проведенных в невесомости, человек утрачивает кальций, содержащийся в костных тканях, был известен еще задолго до полета человека в космос. Результаты воздействия невесомости на организм человека исследовались в водной среде. Строго говоря, причина этого явления не отсутствие гравитации, а нарушение передачи мозговых импульсов, ответственных за мускульные напряжения. Этот факт все время лежал на поверхности, и удивительно, что его так долго не могли установить. Почему костные ткани лодыжки ребенка отвердевают быстрее, чем ткани запястья? Большую роль в формировании скелета, несомненно, играет генетический фактор. Так, например, столь похожие на нас дельфины от рождения находятся в невесомости и вырастают до значительных размеров.

Благодаря исследованиям, проведенным в космосе, удалось установить ряд более тонких химических зависимостей, касающихся влияния невесомости на человеческий организм. За пять лет исследований в условиях абсолютного отсутствия гравитации мы проследили влияние на живой организм самых разнообразных факторов и выявили среди них четырнадцать специфических показателей, ответственных непосредственно за обмен веществ.

Мистер Силберт, вы имеете общие представления взрослого образованного человека о генной инженерии. Скажите, пожалуйста, какой выход вам подсказывают логические рассуждения?

– Поскольку генетические опыты на людях небезосновательно считаются тягчайшим преступлением, единственным разумным решением было бы не подвергать людей воздействию невесомости, – ответил Силберт. – Ракеты Феникс позволяют осуществлять межпланетные перелеты с ускорением, поддерживающим на борту нормальный уровень гравитации, а на орбитальных станциях комфортные для человеческого существования условия создаются при помощи постоянного вращения.