Нет, - промямлил Нарада.

Бабу тебе подавай, мужиком решил стать? Да ты на себя в зеркало смотрел, чмошник? Что ты из себя представляешь. Возомнил себя Просвтеленным, а сам ботинки даже не можешь помыть, время не можешь спросить, да ты же самое настоящее ничтожество, - бесились жрицы, - завидуешь, урод, а ты хоть стремился что-нибудь принимать, менять реакции, реагировать, как Рулон. Только беситься можешь, завидовать, обижаться, обсирать всех вокруг, говноед, - сказала Ксива, ебнув идиота по хребтине.

«Да, а ведь мне такое великое благо делают, - задумался Нарада, когда его оставили одного, - я все обижаюсь, что со мной жестко обходятся, а сам по-другому просто не понимаю. Я настолько отождествляюсь со своей ложной личностью что, когда со мной по-человечески разговаривают, спокойно все объясняют, то я начинаю выставлять всяческие буфера, оправдываюсь и продолжаю копить говно, а когда уже на меня орут, ставят гычи, так я быстро все начинаю понимать, становлюсь шелковым, и легко, радостно становится после таких практик, хотя в начале они всегда очень неприятны, так как никогда не хочется расставаться со своими погаными мыслями. Теперь только до меня немного начинает доходить, почему Рулон благодарил хулиганов, когда они его пиздили. Потому что человек - это просто тупая машина, которая сама ни на что не способна, и только внешние ситуации позволяют увидеть в себе все эти процессы и начать их менять. И чем больше таких ситуаций, чем осознанней человек в них, тем быстрее идет развитие. Ведь, если бы не сегодняшняя разборка, я бы еще, хуй знает, сколько бы бесился, культивировал хуевые мысли, и самому тяжело находиться в этом говне и всем окружающим тухло», - подумав так, Нарада завалился спать.

Полезная перчатка

Так, сегодня Вам на трапезу дается 30 минут, - сказала Аза, когда вокруг жратвы, разложенной на полу, расселась толпа рулонитов, - сегодня вы будете проходить особые практики просветления.

Садитесь друг за другом паровозиком, жопой на пол, раздвинув ноги, - говорила Аза.

Рулониты радостно стали рассаживаться, вплотную приближаясь друг к другу спиной. И, взяв в руки тарелки с кашей, хотели начать хавать.

- Э-э-э, стоп, стоп, стоп, - остановила Аза, - это еще не все. Поставьте свои тарелки впереди сидящего соседа с левой стороны и начинайте есть левой рукой. Эта практика позволит вам развить концентрацию внимания и растождествиться с пищей.

«Блядь, даже пожрать спокойно не дадут, и так мало времени, потом весь день голодный буду ходить, - забесился Мудя, раздражаясь, что его пробуждают от непрекращающегося сна. Так как «спящему» человеку больше всего не хочется пробуждаться, не хочется, чтобы внедрялись в его глубокий сон.

«Уау, крутая практика, это классно, я так давно ждал таких практик! - радовался про себя Гурун, - А то сам-то я не могу себя будить, только в Рулон-холе это возможно, поэтому я не буду терять зря времени».

Слушай, Нарада, отодвинься от меня подальше, от тебя несет какой-то парашей, - поморщилась чу-Чандра, отодвигаясь от сзади сидящего Нарады.

Да я и сам с тобой рядом сидеть не собираюсь, - забесился долбаеб, еще дальше отодвигаясь, шоркая своей костлявой задницей по полу. А так как по условиям практики чашка с кашей должна была стоять возле впереди сидящего соседа, то теперь, несмотря на свои несуразно длинные грабли, Нараде нужно было согнуться в три погибели, вперед грудью, чуть ли не садясь на шпагат, чтобы дотянуться до своей миски.

Так рулониты, кто с радостной физиономией, а кто и с недовольным ебальником загребали кашу, стараясь сделать это как можно быстрее. И в то время как все успевали загрести ложек десять, Нарада кое-как успевал донести до своей пасти одну ложку, и то половину рассыпая по пути. В процессе такого занятия придурку нужно было максимально сосредоточиться на своих действиях, но так как он умудрялся обижаться, то концентрации не хватало, а каша вся рассыпалась из тарелки.

Еб твою мать, чу-Чандра, не дергайся ты, - запсиховал он, когда в очередной раз полез за ложкой каши и наткнулся на спину чу-Чандры, которая специально подъебывая дурака, то толкала его спиной, то, как бы случайно, вытягивала руки в стороны, выбивая у него с потом набранную ложку риса.

Рулониты покатывались со смеху, видя распаренное и злое от недовольства рыло Нарады. В следующий момент придурок снова стал наклонятся, чтобы достать рис, а чу-Чандра резко встряхнула головой, как бы поправляя свои длинные волосы, хлестанув ими по морде дебила и пизданув вдобавок затылком. От такого неожиданного удара из глаз Нарады посыпались звездочки, все вокруг поплыло, и он не мог сообразить, где находится. И тут прозвучала следующая команда.

- Нарада, вы осознанны? Вы отрешены от пищи? – напомнила своими вопросами о цели практики жрица. В ответ урод только недовольно покосился.

«Ах, черт, а я-то совсем забыл о концентрации», - стукнул себя по лбу Гурун, услышав вопрос жрицы и, сделав вдох – выдох, снова стал пытаться концентрироваться на безупречном выполнении практики, отслеживая, как постоянно возникает отождествление с кашей.

Сиршасана! (стойка на голове), - закричала жрица. И тут же рулониты подорвались, пытаясь встать на голову. Синильга никак не могла поднять свою толстую задницу, которая каждый раз тянула ее обратно к полу. Минуты через две ей, наконец, удалось на несколько минут зависнуть в воздухе, но, не сумев удержать равновесие, она все-таки своей тушей, падая на пол, левой ногой ебнулась на конец торчащей из чашки с кашей вилки. Вилка подлетела вверх, разбрызгивая пищу в воздухе, сделала несколько оборотов и благополучно приземлилась своими острыми концами на торчащую задницу Нарады, который в этот момент стоял в позе страуса.

А-а-а-а, - заорал он от неожиданного удара.

Рулониты, не в силах сдерживать смех, стали падать с головы. Видя, что ученики опять потеряли осознанность, уснув в веселье и начав расслабляться, Ксива тут же произнесла следующую команду:

Всем рассесться вокруг стола.

Ученики быстро поползли рассаживаться на свои места.

Теперь вы будете жрать и кидать друг в друга перчатки, - сказала Ксива, вытащив из-за спины две здоровые боксерские перчатки, - вы должны уворачиваться от ударов, чтобы перчатка не сбила ваш чай или не залетела в кашу. Итак, начали!

Тут же две перчатки стали летать над столом. Все рулониты, прикалываясь и угорая, уворачивались от них.

Гурун, взяв одну перчатку, замахнулся и захуярил ее в Вонь Подретузную, которая потянулась в центр стола за хлебом, но, увидев нападение, Подретузная, как нельзя вовремя, резко нагнулась, и перчатка, не встретив предполагаемого препятствия, полетела дальше, ебнув по харе Синильгу, которая в этот момент, набив полный рот, разжевывала кашу. Перчатка хуйнула ей прямо по щеке. Синюшняя, не ожидая удара, слегка подавилась, и часть разжеванной пищи стала вываливаться из ее рта вместе со слюнями прямо на стол.

Ха-ха-ха, - злорадно заржал Мудила и тут же получил удар перчаткой, которая просвистела над его тыквой, взъерошив и поставив ежиком волосы.

«Да, быстро тут внутренний диалог отключится, - подумал Мудя, кое-как увернувшись от очередной перчатки и быстро засовывая в рот ложку каши, - крутая практика на осознанность. Это же надо успевать совершать сразу несколько действий: есть кашу, пить чай, причем прикрывая все это от возможного прилета перчатки, умудряться уворачиваться самому и не допускать возникновения негативных эмоций. Да, это похлеще, чем в Шаолине тренируют монахов».

Войдя в непосредственное состояние, рулониты бесились и веселились как маленькие дети, уворачиваясь от ударов и кидая друг в друга перчатками, стараясь попасть в самые веселые места. И только один долбаеб Нарада отождествленно сидел, пытаясь избежать ударов, с недовольной пачкой глазея на всех рулонитов.

«Блядь, суки, не дай бог в меня попадут, всех урою», - бесился урод, злобно поглядывая на всех.