- Я подумал: «Ну ладно, семья - святое. Но святое ли это?». Я стал наблюдать за людьми и выяснил, что семья - это такая миниатюрная тюрьма, маленький домашний концлагерь, в котором собираются люди, чтобы издеваться друг над другом. Страшные вещи происходят в семье. И моя мать сперва дралась с отцом. Потом отец-пьяница ушел, и она нашла отчима. Я как не прихожу домой, а они все время в синяках. Я спрашиваю у отчима: «Что с тобой?». А он отвечает:

«Это меня Зоинька чайником ударила». А смотришь, вроде нормальные люди. На улице приличные. Они же не дерутся со своими знакомыми на улице, нормально вроде себя ведут, работают. Отчим даже, пока не спился, был начальником цеха. Нормальный человек, более-менее культурный. Мать вроде культурная. Но, когда они приходят домой, это совсем другие люди. Это два отвратительных существа, которые постоянно ругаются, обзывают друг друга последними словами, дерутся, выясняют какие-то отношения. Получается, что на людях они показывают себя, как нормальные люди, а, встречаясь друг с другом в семье, показывают самые отвратительные части в самих себе. И спрашивается: «Зачем тогда два этих человека живут вместе?». И я выяснил, что они живут вместе, чтобы увеличивать и растить в себе эти отвратительные стороны самих себя. И я увидел, что люди ни на работе, ни с друзьями, ни на улице, ни где-то еще, а именно в семье, дома выращивают плохие качества. Они не были такими, когда сошлись. Но, когда они начинают жить вместе, то за счет постоянной грызни, претензий, выращивают в себе отвратительные стороны самих себя. И чем дальше, тем больше. Поэтому дома начинается настоящий ад. Вроде на людях все нормально, все прилично, культурно. Но дома абсолютно отвратительные два существа, уже похожие на чертей из ада. Получается, что в семье человек проявляет самые худшие стороны себя. В чем же здесь святость? И я назвал это не святостью, а самым большим грехом, деградацией, самым большим ужасом. И все мыши обожествляют этот ад. Дур-р-р-раки, с-с-сука, м-м-м-разь!!! – бесновался Гуру Рулон. - Даже пьяницы друг с другом как-то культурно себя ведут. И хотя бы спрашивают: «А ты меня уважаешь?», - сказал Рулон заплетающимся языком, как это обычно делают все пьяницы.

- А в семье это два чудовища, которые буквально набрасываются друг на друга. Или один -чудовище, а другой - жертва. Поэтому я назвал семью рассадником гр-я-я-яязи. Ничего святого я там не видел. Ничего святого. А наоборот, именно в семье человек ведет себя самым худшим образом, чем где-нибудь в другом месте, в обществе, с друзьями, на работе, еще где-то, в кино и т.д.

- Это специально заманивают человека приятными мечтами в семейку, чтобы он там сидел, - сказала Ксива, одновременно наблюдая за рулонитами и отмечая, кто клюет носом, а кто старается понять истину, чтобы потом провинившимся вставить пиздюлей. - И несмотря на то, что ему там плохо, что его там истязают, или он взращивает плохие качества, он тешит себя мыслью, что счастье скоро будет, скоро наступит.

- А моя мать, - продолжила разговор Венера, отрезая для Гуру Рулона большой красивый кусок торта, - в то время, когда они встречались с отцом, после какой-нибудь вечеринки всегда говорила ему: «Ты меня на людях не ругай. На людях, давай, будем показывать себя хорошенькими. А придем домой, и ты мне все выскажешь». И то же самое было, когда отец напивался, мать говорила: «Я тебе на людях ничего не стала говорить, позволила тебе пить. Ладно, спивайся, ладно, ходи, с кем хочешь, но дома вот - получай, получай, получай».

Все рулониты заржали, ярко увидев в этом примере своих недоразвитых родителей.

- Страшно, ну что тут святого? – никак не мог успокоиться от такого невежества мышей Рулон, - лучше бы честно люди сами себе признались: «Да, именно в семье мы ведем себя самым отвратительным образом, и либо один превращается в палача, а другой в жертву, либо двое дерутся».

- Все знают об этом, так как во всех семьях такое происходит, и тем не менее продолжается ужасная пропаганда, что семья - это самое святое. И такое в мире творится на каждом шагу. И только потому, что люди спят, потому что они верят в слова, верят в лозунги: “Партия - наш рулевой!”, “Нынешнее поколение людей будет жить при коммунизме!”, “Семья - это святое!» - стал Гуру Рулон передразнивать долбоебов, утрированно выкрикивая лозунги, выбрасывая вверх кулак.

- Так вот, пробуждение - это когда мы отбрасываем все шаблоны и начинаем все видеть реальными глазами. Вот это есть пробуждение. Когда у нас нет никаких лозунгов, типа: “Семья - это святое”, “Партия - наш рулевой!”, “Мы защищаем Родину!” и т.д. Если у нас этих лозунгов нет, если мы не лозунги видим, а смотрим на все происходящее реально, тогда наступает пробуждение. Но мама с папой дерутся, а потом говорят, что семья - это святое. Это же абсурд. Это полный сон, полная иллюзия! Понимаете?!! – с большой эмоциональной силой и внутренней болью выкрикивал Просветленный, пытаясь, чтобы хоть что-то дошло до учеников, в тупых головах которых еще столько было навалено такого говна.

- Пока люди встречаются раз в неделю как любовники, между ними все прекрасно. Почему? Потому что они встречаются для отдыха. А вот когда начинается совместный быт, вот тут вся грязь и вылезает. И самое страшное, что я узнал, что люди хотят сохранить такую семью, похожую на ад. И вот Жиртрест сохраняла такую семью сорок лет, пока ее муженек не вздернулся. Только тогда она пришла в Рулон-холл и сказала: «Ну, теперь я ваша». Но, если бы ее муженек сейчас не вздернулся, она не была бы наша. Ну ладно, если бы это был хороший муж. Но нет. Она со слезами на глазах нам кричала: «Он меня каждый день избивал. Я боялась приходить домой, думая, что это последний день в моей жизни». Спрашивается: «Ну, зачем человек стремился сохранять такую адскую семью? Адское пекло пытался для себя сохранить?». Потому что она завнушена, у нее установка, что это святое, что семью всеми силами надо сохранить, не дай Бог, ты останешься одна, как ты тогда будешь жить? – схватился за голову Рулон, изображая полную растерянность, чем вызвал бурное веселье.

- И вот такие заморочки внушают нам, чтобы мы с вами жили плохо, чтобы мы с вами жили в аду. И так как Христов сюда присылают маловато из центра Гелионии, все люди на Земле живут, как в аду. Все спят, никто ничего не понимает. А как нам внушали, что Сталин – отец наш родной?!!! Но, скажите вы мне, - выкрикивал Рулон, только и успевая периодически то вставать из кресла, то обратно садиться, - как Сталин, который в лагеря посылал людей, стал нашим родным отцом? Как это случилось? – бурно жестикулировал Мастер. Рулониты, заряженные такой бурной энергией Мастера, тоже уже не могли сидеть на месте, кто-то просто катался по полу, не в силах остановиться от смеха, кто-то раскрыв рот, уставился на Рулона, удивляясь каждому его слову, кто-то, кроме веселья ничего не дорубая, просто радостно пожирал торты.

- Просто стали долдонить по телевизору, по радио, в газетах об этом. В школах агитируют учителя: «Сталин - это гений всех времен и народов, отец наш родной, друг детей физкультурник, без Сталина мы сдохнем!». Ну, не беда, что людей увозили в лагеря, что есть было нечего, что в колхозах люди пухли с голоду и все остальное. Не беда. Но это же отец наш родной, и люди до сих пор говорят: «Вот, если бы был жив Сталин!». Т.е. буквально за несколько лет людей, это стадо безумное, можно было агитацией вот так завнушать. А Гитлер? Как Гитлер из шизофреника стал правителем страны? Как? Опять за счет пропаганды. Везде он выступал, кричал, бесился. Газеты писали, радио говорило, и все поверили в фашизм.

- Если человеку 100 раз сказать, что он свинья, то он захрюкает, - сделала вывод Аза.

- Вот так! А люди могут поверить во все. И сейчас, например, может к власти прийти любой человек. В газетах будут писать, что это отец наш родной, что он нам поможет, все сделает, что без него мы пропадем, что мы сейчас должны срочно идти на войну на все страны мира, и люди поверят в это, поддадутся. Если начать во всех газетах писать, по телевидению, постоянно промывать мозги день и ночь, то все в это поверят. Так в чем же состоит ужас? В том, что все в это поверят. Но среди всех ведь вы находитесь! – заорал Гуру Рулон и затряс руками перед бессмысленными ряшками учеников, которые, услышав это, немного прихуели.