Придя вечером домой, Рулон рассказал все происходящее Алтай Каму.

— Ну молодец, Рыбья Кость, — похвалил его старик, — продолжай так же видеть мир, пока ты не начнешь постоянно видеть мир как реку времени. Тогда ты, может быть, увидишь берег и сможешь выйти из этого потока на берег Тенгри — мира непроявленного, вне времени и пространства, где нет уж рождения и смерти, страдания и скорби. А теперь послушай еще одну нашу легенду о смертном часе шаманки Матрены.

***

Перед смертью она будто бы сказала: «Если моя смерть будет сопровождаться ветром и бурей, то в этот край не возвращусь больше, и мои люди будут жить счастливо». И действительно, когда она умерла, случился страшный ветер, который повалил много деревьев и побил в домах окна. Кроме того, в ночь ее смерти подохла одна корова, а в день похорон от вихря погиб один конь.

Умерла она десять лет тому назад.

Перед смертью она сама выбрала место, где ее нужно похоронить. Ее люди там выкопали могилу, но живущие около того места хозяева не разрешили хоронить. Поэтому в той яме зарыли собаку, а шаманку похоронили в другом месте.

После смерти этой шаманки в местности Кёйюгюйэ, где она имела постоянное местожительство, люди на льду озера видели лежащих трех медведей. Говорили, что это будто бы бесы той шаманки. По слухам, ее бесы были тунгусского происхождения. Те Духи — Духи мира Эрлика. Духи вселяются в шамана, и с этого момента он становится могущественным, т.е. он обретает силу и возможности этих Духов. После смерти Духи покидают шамана и вселяются в нового избранника, чтобы проявиться здесь, на Земле. Часто злобные Духи, абасы, вселяются в шамана, могут творить через него зло, и такой черный шаман должен быть осторожен.

***

В древности в Удюгейском улусе в наслеге Мэйик жили два брата, известные шаманы. Старшего из них звали Лагларыйа-шаман, а младшего — Сабыкы.

Однажды разразилась оспенная эпидемия. Заболел оспой также и младший шаман. В начале эпидемии попросили старшего брата камлать над больными. Младший, лежа в постели, предупреждал брата:

— Тебе не следует вступать в состязание с Духом оспы, ты этим учинишь непоправимое бедствие! Он истребит весь наш народ!

Но брат не послушался.

Прежде чем выйти во двор для борьбы с Духом оспы, шаман говорил с женой:

— Какой бы шум, стук и гром ни происходил на дворе, ты не выходи

смотреть!

И вышел. Но голоса борющихся были столь ужасны, что женщина не вытерпела и вопреки запрету приоткрыла дверь юрты, чтобы видеть происходящее. Она увидела двух бодающихся быков, один из них был голубо-пестрой масти, а другой — рыже-пестрой. Когда женщина выглянула за дверь, ее муж чуть-чуть повернул свою голову, чтобы краем глаза взглянуть на нее. Его противник, воспользовавшись этой оплошностью, всадил свои рога у основания его шеи. Через два-три дня шаман умер.

От той оспы в роду шаманов вымерло сорок человек, остались в живых только двое. Про этих двух младший шаман будто бы рассказывал:

— Их спас я, укрыв своим телом, «держа их под своей печенью» и спустившись с ними в недра своей воды «гибели».

И этот шаман вскоре умер от оспы.

В настоящее время живет один шаман по имени Сонгкур, который говорит, что он будто бы возник из воды того самого Лагларыйа-шамана. И он тоже говорит: «Если придет оспа, то я зря не останусь».

Так шаман преображается в образ своего тотема и проявляется в мире сновидений в борьбе с другими Духами.

***

Когда-то в древности жил предок всего Мытахского наслега — шаман по имени Наачабыл. Есть будто бы Госпожа. Так якуты называют Духа оспенной эпидемии, боясь произносить ее собственное имя. Однажды она пришла к этому шаману. И вот они бодались у озера под названием Наачабыл. Шаман превратился в голубо-пестрого быка-пороза, а Госпожа (оспа) тоже оборотилась быком.

Рассказывают, что ни один из противников не одолел другого, их силы оказались равными. Разошлись, будто бы заключив договор о том, чтобы больше не встречаться. Госпожа дала подписку никогда не бывать среди потомков шамана.

Среди мытахских якутов, которые являются потомками этого шамана, оспа никогда действительно не бывала.

***

Однажды в старину в Одейцах происходило камлание шамана Павла. Во время камлания шаман вдруг, бросив свой бубен, стал издавать бычий рев и, став на четвереньки, обеими руками начал рыть землю. Затем над обоими ушами на голове появилось что-то красное длиною приблизительно с четверть. Говорили, что это рога. Издавая протяжный бычий рев, рогами он стал ковырять землю, было видно, как большие комья глины полетели на стену. До этого он приказал прикрыть горячие угли пеплом, и было темновато. Потом рога как будто исчезли.

Затем он попросил у присутствующих нож, но никто ему его не дал. Тогда, подставляя свой бубен отверстием вверх, он стал сильно бить в него около выходных дверей у края матицы. Вдруг раздался стук в бубен чего-то падающего сверху. И тут же у него в руках очутился нож с черенком. Этот нож дали ему Духи. Так Духи помогают шаману.

***

— Вот еще одна быль, — сказал Алтай Кам.

В глубокой древности жил князь по имени Чемчей, сына его звали Юелен-Кунньаас. Последний был шаман.

Однажды летом во время «ысыах» шаману Юелен-Кунньаасу подали первую почетную чашу с кумысом вслед за угощением Духов. В тот самый момент, когда он пил кумыс, злой Дух «дева Ырыа-Дуйаак» (Певица Дуйаак), живущая наверху, в багровых облаках, спустила аркан. Старинные люди в таком случае арканом называют дыхание злых Духов. Ырыа-Дуйаак — одна из девяти небесных дев-шаманок, Духи которых наводят на людей сумасшествие, требуя посвящения им конного скота разной масти.

Тотчас же шаман Юелен-Кунньаас вскочил на своего серого жеребца с крыланом и помчался. Сняв со своего жеребца пестрый волосяной повод, свитый из белых и черных конских волос, он повесился на одной наклоненной березе. Люди, разыскав его труп, похоронили.

Ырыа-Дуйаак Дух этого шамана вознесла наверх, сделала своим мужем. С тех пор Дух этого шамана требует от людей по сей день посвящения ему серых жеребцов с крыланом на оплечьях. Если не находится жеребец с такими приметами, то можно посвятить ему и кобылицу такой же масти с крыланом и с особой отметиной на шерсти бедра.

Из всех верхних Духов, требующих посвящения конного скота, Юелен-Кунньаас считается самым старшим, т.е. грозным и страшным.

К нему обращаются в случаях болезни головы, мозга, иногда горла или спины, спинного мозга. Часто шаман и при жизни сожительствует с женскими Духами. Это происходит ночью или во время камлания. Эти жены-Духи помогают им, наделяют их особыми силами. В дни встречи со своей небесной женой шаманы воздерживаются от слития со своей земной женой.

***

— И чтобы тебе, Рыбья Кость, найти такую покровительницу, нужно долго воздерживаться, — сказал Алтай Кам, улыбнувшись, — и настраиваться на это перед сном. У тебя это уже однажды получалось с Умай.

На следующий день Рулон вновь путешествовал по тайге, стараясь наблюдать, как все события ежесекундно переходят в прошлое, как все, что он видит и чувствует, каждый миг появляется из будущего. Наблюдая за этим, он вновь ощутил себя в реке судьбы, реке впечатлений. Самым бурным потоком этой реки были мысли, более медленно появлялись, исчезали эмоции и телесные ощущения.

Внезапно он обнаружил себя в какой-то спокойной точке, вокруг которой проплывал этот хоровод впечатлений, которые были подобны сну, и он понял, что нашел берег Тенгри.

Он был этой точкой соприкосновения, а все остальное — тело, чувства, мысли, события, — текло рекой. Весь мир с этого берега показался ему просто призрачным сном. Сном было все вокруг. Сном был и он сам, его личность, мысли о себе, чувства. Все появлялось и исчезало, снова появлялось и исчезало из сна будущего, погружаясь в сон прошлого. Время неслось так быстро, что становилось жутко, становилось страшно от понимания временности, мимолетности всего сущего.