Бадави показал, что названия, дававшиеся пирамидам древними египтянами, имели дополнительное значение, относящееся к звездному небу. «Название пирамид Снофру, Хуфу, Дедефрета, Небре, — пишет Бадави, — имеют второй смысл, относящийся к звездному небу, в то время как названия пирамид Сахуре, Нефериркаре и Неферефре относятся к звездному предназначению „Ба“ [534]. Упоминания в текстах: „Джедефра является звездой Сехед“ и „Небка является звездой“ — делают такое соответствие еще более очевидным. Наименования пирамид включали слово „душа“; эти души, как многие признают, являются звездами [535]. Вопрос, таким образом, заключается в том, не относится ли и название пирамиды Хеопса к звездному небу и, более конкретно, не соответствует ли оно звезде Ал-Нитак?

Есть несколько версий того, как следует читать имя пирамиды Хеопса (Хуфу). Лучшее из прочтений дано Эдвардсом: «Хуфу — это нечто, принадлежащее горизонту» [536]. В иероглифической форме это пишется следующим образом: Aakha-t Khufu

название пирамиды Хуфу [из Wallis Budge, An Egyptian Hieroglyphic Dictionary, vol. I, p.25a; Dover, 1978].

Дословный перевод — «горизонт Хуфу». Мы уже видели, что пирамида Хеопса очень тесно связана с Ал-Нитаком, самой низкой (и большой) звездой пояса Ориона; южная шахта погребальной камеры царя была также направлена на эту звезду, когда та по линии меридиана достигала своей высшей точки подъема [537]. Северная шахта камеры царя, имеющая форму тесла [538], смотрела на строго определенную звезду Малой Медведицы, причем именно в тот момент, когда Ал-Нитак появлялась над линией горизонта. В «Весткарском папирусе» пирамиду в самом деле называли «горизонтом» [539], а в свете звездного соответствия названий пирамид можно уточнить — «звездой на горизонте». Главные звезды перерождения Осириса — это звезды Ориона, и отсюда можно заключить, что Ал-Нитак, появляющаяся над горизонтом, когда «космическое тесло» пересекает меридиан и останавливается прямо напротив шахты погребальной камеры царицы, является «горизонтом Хуфу» (см.: 23. Восхождение Ал-Нитака ок. 2450 года до н. э.; 23 а. «Горизонт Хуфу»).

Человеком, который в 1912 году усмотрел в «Текстах пирамид» (ок.2300 года до н. э.) «солнечную религию», был Брестед; в его представлении «солнечная религия» поглотила более древние звездные культы [540]. Взгляды Брестеда стали в египтологии догмой, и многие ученые, к сожалению, придерживаются их до наших дней [541]. В 1966 году Р. О. Фолкнер, заметив, что звездный элемент в «Текстах пирамид» удивительно велик, подобно Брестеду, подтвердил, что звездный культ имел подчиненное значение, в то время как основным было обожествление Солнца [542].

Но еще в 1964 году А. Бадави и В. Тримбл подвергли серьезному сомнению подобный взгляд, доказав, что так называемые воздушные шахты погребальной камеры царя Большой пирамиды ориентированы на звезды: пояса Ориона (Осириса) — для южной шахты и на приполярную Альфу Дракона — для северной [543]. Дополнительные факты соответствия пояса Ориона пирамидам Гизе были приведены в 1989—1990 годах Р. Бьювэлом, одним из авторов этой статьи [544].

С легкой руки Дж. Х. Брестеда считается, что в эпоху пирамид существовал «религиозный конфликт» между государственной религией и отдельными фракциями сторонников «звездного предназначения» души усопшего фараона. Но мы полагаем, что подобного «конфликта» не было. Судя по всему, фараоны считали себя не реинкарнациями, а потомками Ра, реинкарнациями Гора при жизни и Осириса — после смерти. Поскольку Осирис являлся звездным богом, отождествлявшимся с созвездием Ориона, считалось, что после перерождения фараон займет место на звездном небе. Такое представление полностью согласуется с «Текстами пирамид» и из него не вытекает никакого «конфликта» между солнечным и звездным культами.

Легко может быть доказано, что подъем звезд пояса Ориона во время солнечного восхода, в частности, Дзеты Ориона (Ал-Нитак), имел место за несколько недель до летнего солнцестояния во времена, когда была построена Великая пирамида (около 2450 года до н. э.) [545]. Это означает, что точка восхода солнца в этот день находилась по азимуту в 63,5 градусах, что составляет 26,5 градусов на север от восточного направления.

Один из авторов этой статьи, Робин Кук, независимый исследователь пирамид Гизе, доказал ранее, что угол 26,5 градусов являлся базовым для размещения всего комплекса пирамид, и имеет отношение к трем так называемым пирамидам-спутникам, расположенным с восточной стороны пирамиды Хеопса. Говоря коротко, это направление указывает на кого-то, кто примерно в 2450 году до н. э. смотрел в восточное небо под углом 63,5 градусов по азимуту (26,5 градусов на север от восточного направления), наблюдая появление Дзеты Ориона при восходе Солнца. Значение 26,5 градусов можно также обнаружить в самой Великой пирамиде; под этим углом располагаются восходящие и нисходящие проходы, ведущие в погребальные камеры. Хорошо известно, что угол 26,5 градусов образован диагональю так называемого двойного квадрата, пропорции которого древние египтяне широко использовали в строительстве своих сооружений. Работа Кука показала, что этот угол использовался и при разработке общего плана размещения сооружений в Гизе. Без сомнения, это имеет важное значение для определения первоначального плана некрополя в целом.

В предыдущей статье, принадлежащей Р.Бьювэлу, показано, что восход звезды Дзета Ориона на востоке совпадет с проходом линии меридиана звездой Кохаб Малой Медведицы, на которую направлена северная шахта погребальной камеры царицы [546]. Было сделано предположение, что название пирамиды Хеопса «Горизонт Хуфу» связано с появлением звезды Дзета Ориона на горизонте; это совпадает с тем, что многие пирамиды, сооруженные во времена Хеопса, имели звездные названия, к примеру, Джедефра и Небка [547].

Следовательно, для определения момента «перерождения» фараона древним строителям достаточно было заложить в геометрию сооружения угол между точкой подъема солнца (63,5 градусов по азимуту) и меридиональной линией максимального подъема звезды Кохаб. Таким образом, не было надобности «ловить» момент соответствия подъема солнца и появления звезды, чему зачастую препятствовала плохая погода — по движению точки восхода солнца относительно искомого направления египтяне, как по небесным часам, могли определить — сколько дней осталось до нужной даты.