Набу — аххе — иддин, старший сын Шулы, сразу же отделил своих младших братьев, чтобы они не связывали его в делах, и пошел по стопам отца. Однако скоро он убедился; что отцовские методы ведения дел не отличаются оригинальностью и едва ли позволят ему подняться над уровнем таких же, как он сам, дельцов средней руки. И Набу — аххе — иддин нашел иные пути к богатству. В начале 70–х годов он перебрался в город Опис, где отыскал покровителя в лице богатого и влиятельного вельможи Нергал — шарру — уцура, сына Бэл — шум — ишкуна, с которым мы уже встречались.
Выходец из халдеев, Нергал — шарру — уцур в генеральском чине «раб — мага» командовал вавилонскими полками при штурме Иерусалима в 586 г. После этого он занял пост наместника провинции Бит — Син — магир на севере Вавилонии и должность царского уполномоченного в Сиппаре. Нергал — шарру — уцур женился на дочери царя Навуходоносора II и занял второе по рангу место среди «князей страны Аккад». Он владел обширными землями, множеством рабов, громадными отарами овец и находился в близких отношениях с правящими кругами Сиппара и его храма Эбаббарры, одного из крупнейших в стране. Набу — аххе — иддин сначала втерся в доверие к рабам и приказчикам вельможи, оказывая им услуги в делах, а затем его заметил сам Нергал — шарру — уцур и сделал своим поверенным. В этом качестве Набу — аххе — иддин в конце 60–х годов вернулся в Вавилон. Здесь от имени патрона он провел одну операцию, которая сильно смахивала на крупную аферу.
Во времена царя Навуходоносора в Вавилоне проживал богатый молодой человек по имени Набу — аплу — иддин, сын Балату, потомка Кабатчика. Он любил жизнь со всеми ее прелестями и сорил деньгами без счета. Несмотря на состояние, оставленное отцом, ему пришлось делать долги, закладывать и перезакладывать свое имущество. Набу — аплу — иддин обладал редким даром обаяния, перед которым не могли устоять даже опытные вавилонские толстосумы: они верили его векселям и ссужали деньги. Так продолжалось свыше 15 лет. Но всему рано или поздно приходит конец. Окончательно запутавшись в долгах, Набу — агагу — иддин, ставший уже зрелым мужем, придумал оригинальный способ отделаться от кредиторов — способ, который 24 столетия спустя в комедии А. Н. Островского «Свои люди — сочтемся» Сысой Псоич подсказал купцу Большову. Роль Сысоя Псоича при этом сыграл Набу — аххе — иддин, а роль Подхалюзина — Нергал — шарру — уцур.
В конце 561 г. Набу — аплу — иддин объявил себя банкротом. Его имущество пошло в продажу с молотка и было куплено Набу — аххе — иддином на имя Нергал — шарру — уцура. Набу — аххе — иддин же взял на себя от имени патрона расчеты с кредиторами Набу — аплу — иддина. Тем из них, которые держали в залоге имущество банкрота, он заплатил полностью, а остальным, имевшим на руках только векселя, предложил на выбор либо половину суммы, означенной в векселе, либо вообще ничего. Грабеж среди бела дня продолжался несколько лет. За это время в августе 560 г. Нергал — шарру — уцур захватил царский престол в Вавилоне, и вопли обманутых кредиторов, его новых подданных, нисколько не омрачили его настроение.
В итоге новый царь Нергал — шарру — уцур стал обладателем нескольких прекрасных особняков в столице, прежде принадлежавших банкроту; его поверенный Набу — аххе — иддин прославился в деловых кругах Вавилона и открыл респектабельный банк Эгиби, а несчастный банкрот Набу — аплу — иддин… Впрочем, почему несчастный? Читатель напрасно ожидает увидеть его в долговой яме в поте лица отрабатывающим грехи своей непутевой жизни. Ведь он жил в Вавилоне во времена столпотворения! Набу — аплу — иддин не только не разорился, а наоборот, обзавелся новыми домами и рабами, продолжал вести прежний образ жизни и водить дружбу со своим благодетелем Набу — аххе — иддином. Так выглядел вавилонский вариант комедии «Свои люди — сочтемся».
Итак, на рубеже 60–50–х годов на вавилонском деловом небосводе взошла новая звезда первой величины — Набу — аххе — иддин, сын Шулы, потомка Эгиби. С этого времени и ведет начало знаменитый дом Эгиби. Набу — аххе — иддин стремительно богател. Он скупал имения, дома, рабов, вел крупные денежные операции. Политические бури, потрясавшие в эти годы Вавилон, пошли ему только на пользу. Чутье дельца и здесь не подвело его. Еще в годы царствования Heргал — шарру — уцура (560–556 гг.) Набу — аххе — иддин установил деловые связи с Набу — цабит — кате, дворецким царевича Бэл — шарру — уцура (Валтасара).
Правда, тогда Валтасар еще не был знаменит и даже не мечтал о власти, а когда после переворота 556 г. достиг ее и с 553 г. стал соправителем царя Набонида, то не забыл услуг, оказанных Набу — аххе — иддином. Последний утвердился в своей роли царского банкира и получил пост царского судьи. В эти же годы Набу — аххе — иддин вступил в союз с таким же, как он сам, денежным воротилой Иддин — Мардуком, сыном Икиши, потомка Нур — Сина, о котором уже шла речь.
Кудурру, дед Иддин — Мардука, тоже носил фамилию Эгиби и происходил из того же села Пахирту, что и Шула, отец Набу — аххе — иддина, с которым он был лично знаком. Начав, как и Шула, свою деятельность деревенским живоглотом, Кудурру в 599–598 гг. переехал в Вавилон. Он скончался около 593 г. Его сын Икиша оказался неудачником и умер нищим. Не помогло ему даже то, что он сменил халдейскую фамилию Эгиби на чисто вавилонскую Нур — Син. Иддин — Мардук был младшим сыном Икиши, и потому ему предстояло пробиваться в жизни самостоятельно.
Свою фортуну он поймал в облике девицы Ина — Эеагили — рамат, дочери Зерии, потомка Набайи, которая около 572 г. стала его женой. Ина — Эсагили — рамат располагала приличным приданым. У нее были деньги, рабы, а главное — она обладала качествами дельца. С ее помощью Иддин — Мардук быстро нажил состояние на ростовщических операциях и спекуляции чесноком, финиками, ячменем, сезамом, шерстью, скотом. В 50–х годах он открыл банк. Вот тогда — то его дочь Нупта вышла замуж за Итти — Мардук — балату, старшего сына Набу — аххе — иддина. Так соединились два крупных состояния. Позже, после смерти Иддин — Мардука в 525 г., его единственными наследниками остались внуки — Мардук — нацир — апли, Набу — аххе — буллити Нергал — ушезиб, дети Итти — Мардук — балату и Нупты, четвертое поколение семьи Эгиби.
Набу — аххе — иддин, сын Шулы, потомка Эгиби, умер, осенью 543 г., передав руководство семьей Итти — Мардук — балату (Иддине), при котором дом Эгиби достиг зенита своего процветания. Основу его богатства составило землевладение — ему принадлежало не менее 48 имений. Кроме того, у Эгиби было около 59 городских домов в Вавилоне, Барсиппе, Кише и других городах, около 300 рабов, крупный денежный капитал, который использовался в ростовщических и банковских операциях. Наконец, Итти — Мардук — балату, будучи прорицателем был связан с храмами. О дальнейшей судьбе семьи Эгиби и о ряде фактов ее биографии нам придется еще не раз говорить ниже.
Иддин — Мардук, в отличие от семьи Эгиби, предпочитал богатство в деньгах. Земля, дома, рабы в составе его имущества играли скромную роль. Когда его дочь Нупта выходила замуж, он дал ей в приданое 24 мины (12 кг) серебра и специально купленное для нее имение, а вместо предназначенных ей рабов отдал зятю деньги: у него не было лишних имений и рабов, но имелись наличные деньги. Основные доходы Иддин — Мардуку приносили ростовщичество, спекуляция и банк.
Пример Иддин — Мардука свидетельствует, прежде всего, о высоком развитии денежного обращения в Вавилоне и о том, что денежное богатство в глазах общества успешно конкурировало с богатством, заключавшимся в земле, домах и рабах. А это, в свою очередь, говорит о стабильности деловой конъюнктуры. Только при таком условии денежное богатство могло считаться гарантированным от обесценения в результате резких колебаний курса серебра и от конфискаций.
Рассказывая о семье Эгиби и об Иддин — Мардуке, я не оговорился, упоминая банки. Вавилон эпохи столпотворения был родиной банков, как Шумер III тысячелетия до н. э. — родиной бухгалтерии. Банки родились в результате развития ссудно — ростовщического и торгового капитала, а также денежного обращения. Их вызвала к жизни потребность в кредите, без которого деловая жизнь в Вавилоне VI в. до н. э. стала уже невозможной. Ростовщические ссуды не могли удовлетворить дельцов, нуждавшихся в наличных деньгах. Тогда появилась комменда — по — вавилонски harrana («дорога»), т. е. ссуда, выданная на торговую поездку.
