Казалось, Кейт могла почувствовать, как палец пожилого человека сжался на курке. В то же время она видела всю комнату, как одну большую картину. Каждая деталь запечатлялась у нее в голове, как вспышка от фотографии.

Роб и Анна, борющиеся с ротвейлером, Льюис, стоящий почти в комичном ужасе. Искаженное лицо Джойс над Габриэлем, чьи щеки были покрыты кровью. Он как раз открывал глаза...

Кейтлин почувствовала пробуждение Габриэля в ту же самую секунду, когда ощутила его боль и ярость. Кто-то причинял ему вред. Кто-то угрожал члену его сети.

Габриэль нанес удар.

Мистер Зитс сказал, что телепат, находящийся в стабильной связи, не может выйти за ее пределы, но сейчас Габриэль был присоединен к источнику невообразимой мощности. Его разум вспыхнул, как взорвавшаяся и разлетевшаяся в четырех направлениях сверхновая звезда. С абсолютной точностью и убийственной силой. Он направил лучи огня в мистера Зитса, Джойс и двух собак.

Кейтлин чувствовала слабые тени этого огня по сети, отзвуки того, что Габриэль обрушил на них. Это сбило ее с ног.

Мистер Зитс, падая, выстрелил. Позади Габриэля Джойс ударилась о стену. Пес, вцепившийся в руку Кейтлин, конвульсивно дернулся, будто его ударило током, и замер.

Затем Габриэль прекратил это. Он упал рядом с кристаллом, совершенно обессилев. Вся комната была тиха и неподвижна.

— Давайте выбираться отсюда, — выдохнул Роб.

Кейтлин так и не поняла, как им удалось выйти из дома. Роб был основной движущей силой, он фактически тащил на себе Габриэля. Она, Анна и Льюис помогали друг другу. Прошло достаточно много времени, пока они, спотыкаясь и еле передвигаясь, наконец-то оказались на траве. Траве, прохладной от росы. Это было удивительно. Кейт с удовольствием легла на нее, будто только что вырвалась из пожара.

Наконец Льюис хрипло прошептал:

— Они мертвы?

— Я думаю, собаки— да, — ответила Анна.

Кейтлин согласилась, не упомянув о том, что видела кровь, идущую из глаз, носа и ушей пса, напавшего на нее.

— Но мистер Зитс и Джойс… Я не знаю, — продолжила Анна. — Я думаю, они могут быть живы.

— Следовательно, Джойс не хотела спасти Габриэля, — сделал вывод Льюис.

— Она хотела разрушить сеть любым способом, — ответила Кейт, не удивившись тому, что ее голос был сиплым, — даже если бы это убило нас. Габриэль был для них бесполезен, пока он связан с нами... не спрашивай почему, я потом объясню.

— Джойс оказалась плохой, — грустно сказал Льюис. Простота и невинность утверждения захватили Кейтлин… и что-то с ней сделали.

Джойс была плохой. Она была против них, готова использовать их все это время. Марисоль была неправа, Джойс все прекрасно знала. Она знала о большом кристалле и не колебалась при использовании его. Должно быть, она знала и о секретной комнате.

— Боже, — прошептала Кейт. — Как я могла быть такой дурой? Скорее всего, это была ее комната, там были только копии… Помнишь, Роб? Дубликаты. У мистера Зитса все его вещи здесь, а все ее — в Институте.

— Кейтлин, — так же тихо произнес Роб. В его голосе были боль и нежность. Он не мог дотянуться до нее, потому что держал Габриэля. — Не надо. Оно того не стоит.

Кейт посмотрела на него с удивлением… И поняла, что плачет. Обильными потоками слез. Она поднесла руку к щеке и коснулась влажного лица. Как только она сделала это, то почувствовала, что что-то в ее груди раздувается. И затем Кейтлин начала всхлипывать и рыдать так, как не плакала с восьми лет.

Анна держала ее.

— Оставь ее в покое, — сказала она Робу. — Ей нужно выплакаться. Как и всем нам.

.

Сотрясающие тело рыдания быстро закончились, и Кейт почувствовала себя лучше.

Габриэль пошевелился.

— В этот раз, — сказал ему Роб, — у тебя нет выбора, ты полутруп, а мы не можем здесь оставаться. Тебе придется принять помощь. — И, чтобы придать фразе большее значение, он добавил мысленно: — Ты только что спас мою жизнь, есть лишь один способ тебе отплатить.

Габриэль моргнул. Он выглядел ужасно. Кровь и боль исказили его прекрасное лицо, но он ухитрился изобразить на нем свое старое высокомерное выражение и прошептал:

— Только потому, что я не смогу остановить тебя.

Кейтлин прекратила хлюпать носом и улыбнулась.

— Нет смысла говорить так, когда все твои стены пали, — сказала она ему. Затем она добавила: — Мне нравится, когда ты такой. Стены могут быть такими ужасными.

Габриэль не обратил на нее внимания, и это было все, что он мог сделать в тот момент.

Теперь Роб касался Габриэля своими мягкими, потрясающими пальцами. И Кейтлин могла ощутить, как сила полилась в Габриэля… по целительным точкам Роба, по их телепатической сети. Девушка положила свою руку на его и добавила своей силы, позволяя Робу взять ее и направить в Габриэля. Льюис и Анна подобрались ближе и тоже коснулись руки Роба, делая свой взнос. Все четверо, плотно связанные, желали дать жизнь и энергию Габриэлю.

Кейтлин ощущала его потребность и страх, которые быстро преобразовались в изумление.

«Он никогда раньше не чувствовал, чтобы ему добровольно давали энергию», — поняла она.

Сейчас Кейт могла чувствовать то же, что и он: сверкающие огни, чистую воду, восстановление сил. Пробуждение от полусна, возвращение в реальную яркую жизнь. Она также чувствовала изумление и радость Анны и Льюиса.

— А я никогда не верил им насчет поднятия Кунндалини,— сказал Льюис. — Черт побери, я был неправ.

— Насчет чего?— спросила Анна, смеясь про себя.

— Кундалини. Старой китайской концепции здоровья. Ну, знаешь, связанной с Ци. Напомни мне когда-нибудь об этом рассказать.

Анна, все еще смеясь, ответила:

— Обязательно.

Когда они все почувствовали себя готовыми взять быка за рога и идти на медведя с голыми руками, Роб махнул рукой.

— Достаточно, — сказал он. И добавил мягко: — Нам на самом деле не стоит здесь оставаться. Я думаю, Анна права, Джойс с мистером Зитсом живы… Нам нужно уходить.

— Но куда? — спросила Кейтлин. Она обнаружила, что может стоять и  даже с легкостью двигаться.

Габриэль тоже был на ногах.

— Ну, для начала из Сан-Франциско, — сказал он, вытирая лицо промокшей от росы рубашкой. Даже когда Габриэль просто поднимался, он слегка оторвался от них мысленно.

«Этого следовало ожидать, — сказала себе Кейтлин. — Не разочаровывайся. Ему необходимо личное пространство».

— Ну, разумеется, из Сан-Франциско. Но тогда... куда? Домой?

Как раз когда Кейт произнесла это, она поняла, что не может ехать туда. Если Джойс и мистер Зитс выжили, они отправятся за ней. Кейтлин теперь знала о них. Она представляет собой угрозу, так же, как когда-то Марисоль. Они захотят... усмирить ее.

И насколько сильно Кейт обожала отца, она настолько же хорошо его знала. Он был любящим. Но непрактичным, рассеянным. Невероятно счастливым в своем собственном маленьком мире, где он напевал что-то себе под нос и выполнял работу от случая к случаю. Какую защиту он может предложить ей? Он даже не сможет понять ее историю и тем более помочь справится со всем этим.

На самом деле она, вероятно, подвергнет и его опасности, приехав домой. Для Джойс с мистером Зитсом не будет ничего проще, чем найти ее там. И как только они сделают это, она будет мертва. Так же, как и все, кто слышал ее историю.

У Кейтлин не было не малейшего сомнения, что у мистера Зитса были варианты убийства людей. У него были связи. У него были клиенты. Он найдет способ.

Оглядев остальных, Кейт поняла, что относительно своих семей они пришли к тому же выводу, что и она сама.

Девушка могла чувствовать их растущее замешательство.

— Но тогда... Куда же мы пойдем? — спросил Льюис хриплым шепотом.

— Нам нужно что-то сделать, чтобы остановить их. Не только мистера Зитса и Джойс, но любого, кто в этом замешан. Должны быть другие... Такие, как судья. Нам нужно найти способ остановить их всех.