— Потом я уехал с Кейпа, — продолжил рыжеволосый, — и не видел Кэсси, пока не примчался сюда к посвящению Кори, которое оказалось посвящением Кэсси. В этой истории есть еще одна немаловажная деталь: ни разу за время нашего краткого знакомства я не назвал своего имени и не сказал, откуда я. Так что, Фэй, что бы тут Кэсси ни делала, каких бы стихов ни сочиняла, она не знала, кто я, и не знала, что я с Дианой. Не знала, пока я не появился на пляже в ночь ее посвящения.

— Поэтому, я так понимаю, вы и решили, что лучше притвориться, что вы не знаете друг друга, и встречаться украдкой, у всех за спиной, — Фэй опять нападала.

— Что ты несешь?! — жестко произнес Адам и зыркнул на черногривую так, будто решил еще раз хорошенько встряхнуть ее. — Никакой украдкой мы не встречались. Мы впервые остались наедине и заговорили без свидетелей в тот вечер, после неудачного обряда с черепом. Да, в тот самый вечер на том самом утесе, где нас «застукали», Фэй, твои маленькие шпионы. А они, случаем, не передали тебе, что сказала мне Кэсси в этом нашем первом разговоре наедине? Она сказала, что влюблена в меня, и что это неправильно. И что с того самого момента, как она поняла, что это неправильно, что я не просто парень с пляжа, а парень Дианы, она боролась со своим чувством. Она даже поклялась — на крови — что никогда ни словом, ни взглядом, ни поступком не обнаружит своего чувства. Она не хотела, чтобы Диана узнала о нем; она не хотела, чтобы Диана огорчалась или жалела ее. Ты считаешь, так поступают люди, когда хотят встречаться украдкой?

Члены Круга смотрели на Адама во все глаза. Затем со свойственной ей рассудительностью заговорила Мелани:

— Правильно ли я тебя понимаю: ты хочешь скачать, что все обвинения Фэй — ложь?

Адам проглотил комок.

— Нет, — спокойно произнес он, — не хочу. В тот вечер на утесе… — Он сделал паузу, чтобы набрать в легкие побольше воздуха, после чего заговорил с новой решимостью: — Я не могу объяснить, что на нас нашло, кроме того, что вся вина за содеянное лежит на мне, не на Кэсси. Она избегала меня, как могла, старалась не смотреть в мою сторону, не находиться рядом. Но, как только мы остались наедине, нас притянуло друг к другу, — он посмотрел прямо на Диану, и в глазах его появилась боль. — Гордиться мне нечем, но, видит Бог, я никогда не хотел причинить тебе боль. А Кэсси не виновата. Она и заговорила-то со мной в тот вечер лишь для того, чтобы отдать мне розу халцедона; хотела, чтобы я вернул ее тебе. И на протяжении всей этой истории она вела себя честно и порядочно, хотя это стоило ей оооох каких усилий! — Он сделал паузу, а потом свирепо произнес: — Если бы я только знал, что эта змеища ее шантажирует…

— Простите? — прервала его Фэй; золотые глаза вспыхнули нехорошим, опасным светом.

Адам ответил ей не менее опасным взглядом:

— Ведь так было дело, Фэйюшка? Шантаж. Твои маленькие шпионы увидели нас, как раз когда мы прощались друг с другом навеки и клялись, что никогда не останемся больше наедине, а ты решила извлечь из этого максимальную выгоду. Я чувствовал, что между тобой и Кэсси что-то происходит, но не мог понять, что именно. Кэсси вдруг стала такой… будто перепуганной до смерти! Но почему ты не рассказала мне об этих чудовищных кознях? — Он замолчал и посмотрел на Кэсси.

Кэсси лишь безмолвно покачала головой. Ну как тут объяснишь?

— Я не хотела тебя впутывать, — проговорила она еле слышным голосом. — Боялась, что ты расскажешь Диане, а Фэй угрожала, что если Диана узнает…

— То что? — нетерпеливо спросил Адам. Когда Кэсси еще раз покачала головой, Адам дернул свою пленницу за руку. — То что бы тогда произошло, Фэй? Если бы Диана узнала, это бы убило ее? Разрушило бы шабаш? Ты этим угрожала Кэсси?!

Фэй довольно ухмылялась:

— Ничем сверхъестественным я ей не угрожала. За что боролись, на то и напоролись, — пытаясь вырваться, она дернулась в противоположную от Адама сторону.

— Значит, ты шантажировала Кэсси, играя на ее любви к Диане, с тем чтобы она нашла тебе череп, так? Зуб даю, она не сразу согласилась.

Адам просто предполагал, но попадал прямо в точку. Кэсси вдруг поняла, что кивает.

— Я узнала, где он спрятан…

— Но как? — выпалила Диана. За все время разговора она впервые обращалась прямо к Кэсси. Та посмотрела в ясные зеленые глаза, на густых ресницах которых, как роса, застыли слезы, и так же прямо отмстила:

— Я точно следовала инструкциям Фэй, — голос ее дрожал. — Сначала проверила в ореховом шкафу. Помнишь, когда я осталась у тебя ночевать, и ты, проснувшись ночью, обнаружила меня у себя в комнате? Ну вот, поскольку шкаф оказался пуст, я решила, что нее кончено, но потом заснула и увидела сон, напомнивший мне об одном абзаце из твоей Книги Теней. В этом абзаце говорилось, что предметы, хранящие зло, могут быть очищены, если их зарыть в песок. Я перекопала весь пляж и нашла череп под кольцом из камней. — Кэсси остановилась, посмотрела на Фэй; голос ее с каждым словом звучал все увереннее. — Обнаружив череп, я сразу поняла, что подпускать к нему Фэй — безумие. Я поняла, что делать этого нельзя ни при каких обстоятельствах, но она выследила меня, и череп все равно оказался у нее.

Кэсси набралась смелости и опять взглянула в изумрудные глаза Дианы, умоляя ее о понимании.

— Знаю, нужно было воспрепятствовать этому любой ценой: отказать, выстоять — и тогда, и потом. Но я была слабой и глупой… Я раскаиваюсь, хотя какая теперь разница: нужно было с самого начала обо всем тебе рассказать, но я так боялась, что ты будешь мучиться… — Слезы душили Кэсси, она почти ничего не видела и говорила с трудом. — А то, что Адам взял на себя всю вину за… так ты не слушай его. Это моя вина; на дискотеке в Хеллоуин я даже пыталась использовать силу, чтобы заставить его поцеловать меня. Я находилась в таком раздрае, что мне уже море было по колено. Мне казалось, я все равно на стороне зла.

Диана плакала, но последние слова Кэсси ее ошарашили:

— На чьей стороне?!

— На стороне зла, — повторила Кэсси и услышала в своем незамысловатом ответе жуткую, неприкрытую правду. — На мне ведь лежала ответственность за смерть Джеффри Лавджоя.

Теперь уже весь шабаш как обухом по голове ударили; все уставились на девушку.

— Так-с, — произнесла Мелани, — с этого места еще раз и поподробнее.

— При каждом использовании череп извергал темную энергию, которая неминуемо убивала, — четко проговаривала Кэсси. — Мы с Фэй использовали его как раз перед смертью Джеффри. Если б не я, она бы не получила череп, и парень остался бы жив. Так что я считаю себя виновной в его гибели.

В глаза златокудрой принцессы потихоньку возвращалась жизнь.

— Откуда тебе было знать! — Она уже начала оправдывать подругу, но Кэсси яростно замотала головой:

— Нет мне оправдания. Ни в чем, и уж тем более в том, что касается делишек с Фэй. Я ведь решила: раз все равно служу злым силам, какая, к черту, разница? А разница была, и очень большая. Я подчинялась Фэй и позволяла держать себя на крючке. — «И гематит себе оставила», — вспомнила Кэсси, но решила не размениваться на мелочи. Девушку слегка передернуло; она заморгала, пытаясь унять подступающие слезы. — Я даже проголосовала за нее на выборах. Просто… Диана… это ужасно… Я не знаю, почему я так поступила.

— Зато я знаю, — сказала Диана; она вся дрожала. — Адам ведь уже сказал, что ты боялась.

Кэсси закивала. Все, что она так долго и тщательно скрывала, выливалось теперь наружу.

— Как только я начала выполнять ее поручения, путь назад оказался отрезан. Каждый мой шаг давал все больше поводов для шантажа. С каждым днем яма, в которой я очутилась, становилась все глубже, и мне было не выбраться из нее… — Кэсси запнулась. Она заметила, как Фэй, скривив губы и сделав шаг вперед, попыталась что-то сказать, и как Адам одним лишь взглядом заткнул ее. Потом героиня повернулась и увидела глаза Дианы.

Они сияли, как поднесенные к свету кристаллы перидота, мокрые от слез и полные чего-то… чего-то прекрасного. Это выражение Кэсси уже никогда не надеялась увидеть в обращенных на нее глазах Дианы. Конечно, в них стояла боль, но там было и прощение, и искреннее чувство. Глаза Дианы сияли любовью.