Смех, притаившийся в груди Аннабел, был готов вырваться наружу. Она была в полном восторге от новых подруг, абсолютно непохожих на тех девушек, которых она знала раньше. К сожалению, было невозможно представить Лилиан и Дейзи в роли жен аристократов. Джентльмены из высшего света в основном предпочитали девушек величавых, спокойных, безмятежных… словом, тех самых, чьей единственной целью было сделать мужа объектом восхищенного внимания. Однако Аннабел так наслаждалась их обществом, что наверняка пожалела бы, если бы сестрам пришлось отказаться от лукавой дерзости, делавшей их столь привлекательными.

И тут она неожиданно узрела Эви, проскользнувшую в дверь осторожно, как мышка, брошенная в стаю кошек. При виде Аннабел и сестер ее лицо мгновенно расслабилось. Пробормотав что-то своей надутой тетке, она с улыбкой направилась к подругам.

– Эви! – восторженно взвизгнула Дейзи, рванувшись к девушке. Аннабел поймала ее за руку и прошептала:

– Подожди. Если привлечешь внимание к Эви, она, возможно, упадет в обморок от смущения.

Дейзи послушно остановилась и расплылась в улыбке:

– Ты права. Я совершеннейшая дикарка.

– Я бы этого не сказала, дорогая, – утешила Лилиан.

– Спасибо, – довольно кивнула Дейзи.

– До дикарки тебе далеко, – закончила старшая сестра.

Аннабел, снова хихикнув, обняла тонкую талию Эви.

– Как чудесно ты сегодня выглядишь, – шепнула она. Волосы Эви были сколоты шпильками с жемчужными головками и сияли на макушке короной рыжих локонов. Россыпь янтарных веснушек на переносице только украшала ее, словно природа по какому-то капризу бросила в девушку пригоршню солнечных искр.

Эви на минуту прислонилась к ней, будто черпала силы у подруги.

– Тетя Ф-флоренс сказала, что я выгляжу к-как горящий факел, – пожаловалась она.

Дейзи презрительно фыркнула:

– Твоей тете Флоренс вряд ли следовало бы делать подобные замечания, если сама она удивительно похожа на пугало.

– Дейзи, немедленно замолчи, – строго потребовала сестра.

Аннабел продолжала обнимать подругу, думая, что, судя по замечаниям, которые отпускала тетя Флоренс, почтенной матроне доставляло злобное удовольствие лишать племянницу даже той малой толики уверенности, которая еще оставалась у последней. Мать Эви умерла очень рано, и семейство тетки пригрело сиротку. Правда, под воспитанием там подразумевались постоянные нотации и окрики, и девочка росла робкой, неуверенной в себе серенькой мышкой.

Эви с усмешкой покачала головой:

– Ну уж нет. Не п-пугало. Скорее уж страшный тролль.

Аннабел радостно рассмеялась:

– Пожалуй, ты права. Кстати, никто не видел лорда Кендалла? Мне сказали, что он один из немногих холостяков, которые соизволили сюда приехать, и единственный холостяк с титулом, если не считать Уэстклифа.

– Состязание за такой приз, как Кендалл, будет отчаянным, – предрекла Лилиан. – К счастью, мы с Дейзи успели составить план, как надежнее привести к алтарю ничего не подозревающего джентльмена.

Она знаком велела подругам подойти ближе.

– Боюсь даже спрашивать, – выдохнула Аннабел, – но нельзя ли узнать подробности?

– Главное – завлечь его в компрометирующую ситуацию, а уж мы «нечаянно» окажемся поблизости и поймаем вас обоих. Любой мужчина, считающий себя джентльменом, обязан в подобном случае жениться на леди.

– Блестящая мысль, не находите? – спросила Дейзи.

Эви с сомнением взглянула на Аннабел:

– Довольно н-нечестный ход, верно?

– «Довольно» – не то слово, – покачала головой Аннабел. – Но ведь мы сами ничего лучше не придумали.

– Не придумали, – подтвердила Эви. – В-вопрос только в том, неужели мы так отчаянно нуждаемся в мужьях, что готовы прибегнуть к любым средствам, независимо от того, насколько они честны?

– Лично я готова, – не колеблясь, ответила Аннабел.

– Мы тоже, – жизнерадостно вторила Дейзи.

Эви неуверенно оглядела подруг:

– А мне вот совесть не позволяет. Хотя м-мне должно быть совершенно б-безразлично, обманываю я ч-человека…

– Эви, – нетерпеливо перебила Лилиан, – мужчины ожидают обмана в подобных делах. Мало того, счастливы этим. Если будешь с ними откровенна, только отпугнешь. Они боятся всего, что связано с браком, и мало кто пойдет на это по своей воле.

Аннабел с притворной тревогой уставилась на подругу:

– Ты безжалостна!

Лилиан мило улыбнулась:

– Фамильная черта. Боумены безжалостны по природе. Мало того, если представится случай, можем быть настоящими злодеями.

Аннабел, смеясь, обернулась к по-прежнему хмурившейся Эви.

– Эви, – мягко сказала она, – до этой минуты я всегда старалась поступать как порядочный человек. Но пойми, это ни к чему не привело, а теперь я собираюсь попробовать нечто новое… разве ты против?

Эви, все еще не слишком убежденная, нерешительно кивнула.

– Вот и молодец, – ободрила Аннабел.

Пока они беседовали, по комнате словно прошла волна возбуждения: появился сам хозяин и немедленно принялся выполнять свои обязанности, ловко составляя пары, которым предстояло проследовать в столовую. Хотя граф отнюдь не был самым высоким мужчиной в комнате, его властного присутствия невозможно было не заметить. Он словно магнитом притягивал к себе окружающих. Аннабел невольно задалась вопросом: отчего некоторые люди обладают этим качеством… чем-то, не имеющим названия, но сообщающим значительность каждому слову и каждому жесту? Судя по лицу Лилиан, та тоже это заметила.

– Вот человек, который всегда остается высокого мнения о себе, – сухо бросила она. – Интересно, способен ли кто-то осадить его, указав истинное место?

– Представить не могу, – отозвалась Аннабел. – Но хотела бы стать свидетельницей столь великого события.

Эви подвинулась ближе и легонько дернула ее за рукав:

– Т-там в углу лорд Кендалл.

– Откуда тебе известно, что это именно Кендалл?

– П-потому что он окружен дюжиной незамужних девиц, к-которые курсируют поблизости, как ак-кулы.

– Хороший довод, – согласилась Аннабел, рассматривая молодого человека и щебечущих соперниц. Уильям, лорд Кендалл, казалось, был озадачен столь навязчивым вниманием дам. Светловолосый хрупкий молодой человек, чей длинноватый нос украшали дорогие очки, растерянно переводил взгляд с одного лица на другое.

Страстный интерес, проявленный к столь застенчивому человеку, как Кендалл, лишний раз доказывал, что нет афродизиака более действенного, чем отсутствие обручального кольца в конце сезона. Те же девушки, которые не замечали Кендалла в январе, к июню вились вокруг него, как пчелы вокруг цветка.

– Он выглядит довольно славным, – задумчиво заметила Аннабел.

– Он выглядит человеком, которого легко запугать. На твоем месте я бы при встрече с ним старалась выглядеть как можно скромнее и беспомощнее.

Аннабел иронически усмехнулась:

– Беспомощность никогда не была моей сильной стороной. Постараюсь изобразить скромность, но обещать ничего не могу.

– Думаю, ты без труда привлечешь внимание Кендалла, и он забудет обо всех этих назойливых особах, – уверенно ответила Лилиан. – После ужина, когда леди и джентльмены вернутся сюда, чтобы спокойно выпить чай, мы найдем способ вас познакомить.

– Как мне следует… – начала Аннабел, но тут же осеклась, ощутив, как закололо в затылке, словно кто-то провел по коже веткой терновника. Не понимая, чем вызваны столь странные ощущения, она коснулась затылка и неожиданно поняла, что смотрит прямо в глаза Саймона Ханта.

Хант стоял у противоположной стены в компании троих мужчин, занятых оживленной беседой. Он выглядел обманчиво расслабленным, только в глазах светилась настороженность кота, решавшего, броситься или не броситься на мышь. Ясно было, что он заметил ее интерес к Кендаллу.

Черт возьми, какое ему дело?

Она подчеркнуто презрительно повернулась к нему спиной. Такой, как он, вполне способен причинить ей кучу неприятностей.

– Заметили, что мистер Хант тоже здесь? – тихо спросила она подруг и увидела их удивленные лица.