— Отправлюсь с вами за покупками, как только представится возможность. — Друцилла повернулась и величественно прошествовала сквозь толпу.

Эстер принялась возбужденно обмахиваться веером:

— Бог мой, Прюденс, а ведь она права. Теперь и я вижу, что бледно-лиловые и фиолетовые цвета тебе не очень-то к лицу.

— Ты их сама выбирала, — напомнила Прюденс.

— Да, конечно, но они ведь сейчас в моде. И тем не менее стоит прислушаться к совету Друциллы. — Эстер бросила взгляд на строгий темный фрак и белоснежную сорочку Себастиана. Потом взглянула на Джереми — тоже неотразим. — Флитвуды умеют одеваться, они инстинктивно чувствуют, как и что нужно делать. Так что можешь у них поучиться.

Себастиан ласково улыбнулся Прюденс:

— Совершенно верно, моя дорогая. Доверьтесь моей тетушке, а расходы пусть вас не пугают. За то, чтобы посмотреть, как вы вдвоем расхаживаете по магазинам, я готов заплатить любую цену.

Прюденс сердито посмотрела на него. Знает ведь, что она заранее с содроганием думает о предстоящем мероприятии.

— Не смейте смеяться надо мной, Эйнджелстоун, иначе, клянусь, я вам сейчас такое устрою!

— Простите, моя дорогая. — Глаза Себастиана весело сверкали. — Мне вдруг пришло в голову, что для меня открывается новый мир развлечений.

— Право, Себастиан…

— Вы же сами хотели спокойствия в нашей семье, мадам. И ваше заветное желание исполнилось. С нетерпением жду, как вы поладите с этой старой ведьмой… прошу прощения — с тетей Друциллой.

Джереми усмехнулся;

— У матушки самые благие намерения, леди Эйнджелстоун, но боюсь, у нее очень сильно развито чувство ответственности за семью.

— Не сомневаюсь, — печально согласилась Прюденс.

— Как и у вас, моя дорогая, — ровным голосом заметил Себастиан. — Так что вы отлично поймете друг друга. — И он рассмеялся.

Прюденс с изумлением наблюдала за ним — Себастиан захохотал еще громче. И хотя все в комнате повернулись и с удивлением уставились на него, он не перестал смеяться.

Прюденс многозначительно взглянула на Джереми:

— Не могли бы вы потанцевать со мной, Джереми? Если я еще секунду останусь здесь с Эйнджелстоуном, то наверняка покрою себя позором, поколотив его на глазах изумленной публики.

Себастиан так и заливался хохотом.

Джереми с любопытством посмотрел на него, потом усмехнулся и протянул Прюденс руку:

— С удовольствием, мадам.

— Благодарю вас.

И только закружившись с Джереми в вальсе, Прюденс поняла, что нечаянно дала светскому обществу еще один повод для изумления. Теперь все присутствующие не сводили с нее глаз.

— На нас смотрят.

— Разве можно их за это винить? — хмыкнул Джереми. — Жена Падшего Ангела танцует с одним из клана Флитвудов. Более того, не похоже, чтобы дьявол попытался обрушить на мою голову гнев и проклятия. Он слишком занят тем, что хохочет над шуткой, которую никто не может понять.

— Они подумают, что Эйнджелстоун спятил, — сказала Прюденс. — И будут недалеки от истины.

— Завтра же утром по всему городу пройдет слух, что с враждой Флитвудов покончено, — задумчиво заметил Джереми.

— Что ж, оказаться под покровительством вашей матушки не слишком большая плата за это, — сказала Прюденс, стараясь не терять оптимизма.

— Как сказать… — протянул Джереми.

Когда Себастиан вывел ее в холодную, окутанную туманом ночь, Прюденс все еще никак не могла успокоиться по поводу предстоящего похода по магазинам.

— Как мне все это надоело, Себастиан! Дома никто никогда не обращал внимания, во что я одета, а здесь, похоже, все мной недовольны. А что мне прикажете делать с гардеробом, который мы заказали с Эстер, позвольте вас спросить?

— Кому-нибудь подарите. — Себастиан пытался найти свою карету, но ее не было видно среди множества экипажей, запрудивших улицу перед особняком.

— И кому же? Себастиан усмехнулся.

— Кому идут фиолетовые тона. — Он взял ее за руку и увлек по ступенькам. — Пошли. Карета будет еще минут двадцать пробираться сюда, так что лучше нам самим к ней подойти.

— Хорошо. У меня тоже нет желания долго стоять здесь. Сегодня довольно холодно. — Слава Богу, надела плащ, подумала Прюденс. Себастиан заставил.

В густой мгле трудно было отличить одну карету от другой. Черный экипаж Эйнджелстоуна стоял в самом конце длинной вереницы. Лакей в знакомой черной с золотом ливрее Эйнджелстоуна распахнул дверцу.

Что-то в нем было не так. Прюденс вгляделась пристальнее и поняла, что она его не узнает. Но не успела она достать свой лорнет, как услышала, что Себастиан тихонько выругался.

— Кто, черт побери… — И замолчал на полуслове. Застонав, он стал бесшумно оседать на землю.

Прюденс, почувствовав, что он больше не держит ее за руку, резко обернулась.

— Себастиан! — Она машинально попыталась поднять его, но он был слишком тяжел. Она опустилась рядом с ним на колени. — Боже мой, Себастиан, что случилось?

Из тумана вынырнул какой-то человек. Лица мужчины не было видно, но большой короткий предмет в его руке Прюденс разглядела хорошо.

— Не беспокойтесь, мадам. Ничего с ним не случится. Я свою работу знаю. А теперь полезайте-ка в карету. Вашего мужа я сейчас тоже туда затолкаю.

Прюденс вскочила и хотела закричать, чтобы позвать на помощь, но грубая мужская рука тотчас же закрыла ей рот.

— Не вздумайте кричать, ваша светлость, — прошептал ей на ухо мнимый лакей.

Прюденс принялась отбиваться. Она отчаянно барахталась, но тяжелый плащ сковывал ее движения. Кто-то схватил ее за ноги. Она поняла, что нападавших трое, включая кучера.

— Ну-ка прекратите, а то вашему муженьку хуже будет, — пробормотал «лакей». — У нас мало времени. Мы не можем тут торчать всю ночь. Я с приятелями обещал доставить вас вовремя, иначе нам не заплатят.

Прюденс с отчаянием взглянула на козлы.

— Давайте их в карету, — послышался оттуда голос, принадлежавший явно не кучеру Себастиана. — Сколько можно возиться?!

Похитители швырнули Прюденс на пол кареты. Что-то легко хрустнуло — Прюденс поняла, что это ее лорнет. Путаясь в складках плаща, она попыталась добраться до сиденья.

— Не дергайтесь, — проворчал один из мужчин. Он забрался в карету и сам усадил Прюденс на место. — Поберегите ваш пыл. У моего клиента, кажется, есть свои планы насчет такой горяченькой красотки, как вы.

Человек в ливрее лакея Эйнджелстоуна запихнул безжизненное тело Себастиана в карету. Тот лежал распластанный на полу лицом вниз и не шевелился.

Прюденс с ужасом смотрела на него, пытаясь разглядеть, есть ли на голове кровь, открыты ли его глаза. Но ничего не могла разобрать… Даже если достать из ридикюля очки, все равно не определить, насколько серьезно пострадал Себастиан, — слишком темно в карете.

Похититель в ливрее прыгнул в экипаж и уселся напротив Прюденс. В руке его блеснул пистолет.

— Придется вам разговаривать со мной, мадам. Час, а то и больше. Ваш муж пока ни на какие разговоры не способен. — И он пнул ногой неподвижно лежащее тело.

— Не трогайте его, — сказала Прюденс.

— Не беспокойтесь, пока доедем до замка Келинга, он уже очухается. Я обещал его светлости, что оба пассажира будут доставлены в наилучшем виде.

От волнения Прюденс едва могла дышать.

— Так вы везете нас в замок Келинга?

— Именно туда. Из-за этого чертова тумана доберемся немного позже. Джек — тот, что на козлах, — умеет править лошадьми. Так что скоро будем на месте…

В черной спальне стоял такой же холод, как и в ту ночь, когда Прюденс и Себастиан исследовали эту комнату. Казалось, холод живет здесь своей собственной жизнью. И исходит он из промозглых стен, не имея ничего общего с леденящим ночным воздухом улицы. Как и туман, черный холод окутывал все вокруг.

Прюденс повернула голову. Мужчины, которые притащили ее и Себастиана сюда несколько минут назад, ушли, оставив на столе зажженную свечу. Пламя ее не могло развеять мрачной темноты, наполнявшей комнату.