Прюденс поднесла к глазам болтающийся на шнурке лорнет и посмотрела на приближающуюся Эстер.
— Да, это и в самом деле она. — Прюденс энергично замахала веером, подзывая подругу. — Интересно, нашла она для меня очередных клиентов? Теперь, когда ваше расследование закончено, пора найти для нас что-нибудь новенькое.
— Я бы немного отдохнул, — сказал Себастиан и прищурился. — Черт! Джереми идет.
— Где? Этот дурацкий лорнет такой неудобный. — Прюденс снова поднесла к глазам модную вещицу. Джереми пробивался к ним сквозь толпу. Видно было, что ему не терпится быстрее добраться до Себастиана. — Мне кажется, вы стали в глазах вашего кузена, как и в глазах Тревора, настоящим героем.
— У меня есть более интересные занятия, чем разыгрывать героя в глазах юнцов. — Себастиан осушил бокал с шампанским.
В это время к ним подошел Джереми.
— Добрый вечер, леди Эйнджелстоун. — Джереми изящно склонился над ручкой Прюденс.
— Добрый вечер, Джереми, — улыбнулась ему Прюденс.
Джереми перекинулся с Себастианом понимающим взглядом:
— Надеюсь, ты слышал, что Келинг уехал сегодня из Лондона?
— Да.
— Наверное, уже подплывает к континенту. — Мимо проходил лакей с подносом, уставленным бокалами с шампанским. Джереми взял бокал. — Очевидно, я должен быть доволен тем, что его выдворили из страны, но меня тем не менее не оставляет мысль о слишком малой цене, которую Келинг заплатил за злодейство.
— Поверь мне, Келингу скоро придется совсем несладко, — заметил Себастиан, — особенно когда он увидит, как его только что обретенное состояние очень быстро испаряется.
Прюденс спросила с удивлением:
— С чего бы его капиталу быстро испаряться? Полагаю, вы не тронете компанию, если он уедет из страны.
— Верно. — Себастиан холодно улыбнулся. — Но когда все узнают, что он уехал, а единственным владельцем фирмы остается ненормальный Блумфилд, акции очень быстро упадут в цене. Через несколько месяцев они не будут стоить ни гроша. Компания все равно обанкротится.
Джереми пристально взглянул на Себастиана:
— Я об этом не подумал. Значит, Келинг не сможет сохранить свое состояние? Ты это хочешь сказать?
— Лишь на самое короткое время. Слух о том, что теперь во главе компании стоит Блумфилд, наверняка подорвет к ней доверие кредиторов.
— Отлично! — Джереми удовлетворенно улыбнулся. — Так вот что ты имел в виду, когда говорил, что собираешься его уничтожить. Очень умный ход, позволь тебе заметить, Эйнджелстоун.
Прюденс гордо улыбнулась:
— Эйнджелстоуну в уме не откажешь. Себастиан подмигнул ей:
— Благодарю вас, моя дорогая. Джереми нахмурился:
— Интересно, догадывается ли Келинг о своей незавидной доле?
— Думаю, он очень скоро поймет, как сурово мы его наказали, — заметил Себастиан. — Банкиры, без сомнения, сообщат ему о том, что его состояние тает как снег.
Джереми озабоченно взглянул на Себастиана:
— Значит, ты считаешь, он попытается вернуться в Англию?
— Чтобы встретиться с толпой разъяренных кредиторов и перспективой быть брошенным в долговую тюрьму? — спросил Себастиан, — Очень сомневаюсь. Но если даже он попытается это сделать, мы с ним разберемся.
— Значит, все кончено.
— По-моему, да, — заключил Себастиан. Прюденс хмыкнула:
— Знали бы вы, какими глазами на вас все смотрят. Джереми усмехнулся:
— Догадываюсь. Люди не привыкли видеть дружескую болтовню Эйнджелстоуна со своим близким родственником. Кстати, я сказал матушке, что благодаря тебе меня теперь не арестуют за убийство.
Себастиан чуть не поперхнулся шампанским:
— Черт подери! Надеюсь, ты не стал ей всего рассказывать.
— Конечно же, нет, — серьезно ответил Джереми. — Она бы с ума сошла. Просто объяснил ей, что, зная о нашей вражде, убийца предпринял попытку сыграть на этом, чтобы замести следы.
— А что ты ей еще сказал? — зловеще прошептал Себастиан.
— Только то, что ты воспользовался своей властью, чтобы заставить полицейских с Боу-стрит не трогать меня.
— Хм…
В этот момент Прюденс заметила в толпе знакомую фигуру. Она опять подняла монокль:
— Если уж заговорили о миссис Флитвуд, так вот она, кстати, сама идет.
— Боже правый! — воскликнул Себастиан. — Неужели я обречен провести весь вечер в компании моих родственников?
— Я думаю, мама хочет извиниться перед тобой, — заверил его Джереми.
— Не сомневаюсь, что именно это она и намерена сделать. — Прюденс бросила на Себастиана предостерегающий взгляд. — Самое меньшее, что от вас требуется, Эйнджелстоун, — это быть полюбезнее.
Себастиан хмуро улыбнулся:
— Если тетя Друцилла и в самом деле принесет мне извинения, я съем свой собственный галстук.
Друцилла подошла к Себастиану и остановилась перед ним:
— Так вот вы где, Эйнджелстоун!
— Да, мадам, я здесь.
— Ведите себя прилично, — шепнула Прюденс.
Друцилла даже не удостоила ее взглядом. Она сверлила глазами Себастиана.
— Мой сын рассказал, что вы выполнили свой долг перед семьей, уладив дела, которые могли бы иметь весьма неприятные последствия.
В глазах Себастиана заплясали знакомые дьявольские искорки.
— Можете быть спокойны, мадам, Джереми в данный момент уже не грозит опасность быть повешенным.
— Надеюсь, что нет. В конце концов, он носит фамилию Флитвуд. А ни одного Флитвуда не подвергали смертной казни через повешение со времен Кромвеля. — Друцилла элегантным жестом сложила свой веер. — Кроме того, по словам Джереми, отнюдь не вы пытались подстроить, чтобы на него пало подозрение в убийстве двух человек.
— Джереми сказал вам это? — спросил Себастиан.
— Да.
— И вы ему поверили, мадам? Прюденс подтолкнула его локтем в бок, приветливо улыбаясь Друцилле:
— Эйнджелстоун шутит, мадам. Вы ведь знаете, у него очень необычное чувство юмора.
— Ох! — Себастиан осторожно пощупал ребра. — Но сейчас я не шучу, мадам, — процедил он сквозь зубы. Друцилла бросила на Прюденс испепеляющий взгляд:
— Право, моя дорогая, такой дурацкий спектакль не стоит разыгрывать в бальной зале.
— Я вовсе не играю, — пробормотала Прюденс, но тут увидела, что присутствующие оборачиваются в их сторону.
Гости явно ждали, что вот-вот разразится скандал. Себастиан уже открыл рот, готовясь дать тетке достойный отпор. Ну хотя бы кто-нибудь подошел к ним сейчас, взмолилась Прюденс. И спасение пришло в лице Эстер.
Увидев, что назревает ссора, Эстер сделала отчаянную попытку предотвратить ее. Бросив на Прюденс беспокойный взгляд, она с хорошо разыгранным изумлением повернулась к Друцилле.
— Добрый вечер, Друцилла, — сказала она. — Я не видела, что вы здесь. Как вы себя чувствуете сегодня?
— Великолепно, благодарю вас, Эстер. Я как раз хотела поговорить с Прюденс о ее платье.
— Оно просто очаровательно, не правда ли? — воодушевилась Эстер, довольная тем, что удалось найти безопасную тему. — Этот бледно-лиловый оттенок сейчас, знаете ли, в моде.
— Как будто сшито из тряпки, — проворчала Друцилла. — А все эти рюшечки смотрятся на ней просто нелепо. — Она сверлила Прюденс глазами. — Вижу, вы еще не нашли себе новую модистку.
Прюденс почувствовала, что краснеет. Она с мольбой взглянула на Себастиана, надеясь, что он придет ей на помощь. Тщетно.
— Да, мадам, у меня не было возможности. Но я собираюсь сделать это в самое ближайшее время.
— Ну, ничего не поделаешь, придется познакомить вас с моей, — величаво произнесла Друцилла. — Надеюсь, она сможет что-то с вами сотворить. Данные у вас, надо признать, неплохие.
У Прюденс упало сердце. Она заметила в глазах Себастиана веселый блеск, но попыталась выдавить из себя вежливую улыбку:
— Очень любезно с вашей стороны, мадам!..
— Кто-то же должен вами заняться. В конце концов, вы графиня Эйнджелстоун. Так что обучать вас, по всей видимости, придется мне. От жены главы семейства требуется знание определенных вещей.
— Да, конечно, — жалобно проговорила Прюденс.