– Они там вместе. Даю вам честное слово. Поэтому совершенно нет необходимости заходить туда и устраивать сцену.

– Дэймон, почему он с ней? – прошептала она. – Почему он не сказал мне? Я не знаю, что делать. – Заплакав, она стала судорожно рыться в сумочке в поисках платка. Это было уж слишком для него. Только этого ему не хватало! Дэймон еще несколько минут выслушивал ее приглушенные всхлипывания, чувствуя себя совершенно беспомощным. Осторожно он обнял ее. Это было дружеское, по-братски теплое объятие, в котором не было и намека на страсть. Люси продолжала рыдать. Легким движением, словно защищая ее, Дэймон осторожно погладил Люси по волосам. Его глаза сомкнулись на долю секунды, пока он позволил разыграться своему воображению.

Это была слишком опасная игра. Он пожалел, что она плакала при нем. Но теперь он скорее бы заставил остановиться собственное сердце, нежели отвернуться от Люси. Он думал, что значила для него дружба Хита. Думал о своей собственной чести и о счастье Люси. Перед ним была только одна дорога.

– Вам есть над чем подумать, – сказал он, голос его звучал уверенно. – В данный момент у стороннего наблюдателя не возникло бы сомнений, что мы с вами находимся куда в более щекотливом положении, чем Хит и Рейн. – Удивленная, она отпрянула от него, глаза ее округлились. – Из чего следует, – непринужденно продолжал он, – что не стоит делать выводов, не разобравшись в сути дела.

– О чем вы говорите?

– Не всегда внешняя сторона является истинной. И вместо того чтобы принимать скоропалительные решения, вам сперва следует выслушать объяснения вашего супруга. Он сохранил на это право. И вовсе не заслужил, чтобы его обрекали на все муки ада из-за какого-то недоразумения.

– Но существует то, что не вызывает никаких сомнений, – сказала Люси, вытирая мокрые от слез щеки кончиком платка. – Каждую минуту, пока он находился рядом со мной и скрывал, что она все еще в Бостоне, он лгал мне.

– Я поступил бы точно так же, если бы думал, что из-за этого могу потерять вас.

Такого ответа из уст Дэймона Люси ожидала меньше всего.

– Вы нет. Вы джентльмен. Я не верю, что вы можете солгать.

Он вздохнул.

– С такими требованиями к людям трудно жить, Люси. Ибо найти человека, полностью соответствующего им, просто невозможно. Никто из нас не застрахован от ошибок. И я, зная Хита достаточно близко, могу сказать, что он совершает их гораздо меньше, чем большинство людей.

– Вы хотите сказать, что я должна простить ему эту бесстыдную ложь?

– Давайте взглянем на ситуацию с другой стороны. Зачем Хиту было рисковать и рассказывать вам, что Рейн в Бостоне, когда у него были все основания полагать, что вы не узнаете об этом? Если бы вы не узнали, вы давно бы уже позабыли о ее существовании, и это не принесло бы вам новых страданий.

– Вы пытаетесь оправдать его бесчестье?

– Я пытаюсь объяснить его поступки. Он думал, что сможет уладить все сам и лишний раз не огорчать вас.

– Мне не нужна такая забота.

– Тогда скажите об этом ему. Он выслушает вас.

– Откуда вы знаете? – неожиданно спросила она.

– Я никогда не встречал человека, который прислушивался бы к мнению своей жены так, как Хит.

– Вы издеваетесь надо мной.

– Нет, нет. Вовсе нет, Люси. – Дэймон рассмеялся, – Он просто убьет меня, если узнает когда-нибудь, что я рассказал вам. Но вам нужно знать это. И я не вправе утаивать это от вас. Люси, Хит никогда не собирался оставаться в Массачусетсе дольше, чем на несколько месяцев. И только из-за вас он остался. Вы были причиной покупки дома в Конкорде и даже «Экзэминер». Только ради вас он решил связать свою жизнь с Новой Англией и никогда больше не возвращаться на Юг.

– Что? Это не может быть правдой.

– Я могу поклясться в этом под присягой. Он зашел ко мне перед отъездом из Новой Англии. Говорил, что уезжает в поисках лучшей жизни, что здесь он не нашел того, что искал. И я думал, что это была наша последняя встреча. Он походил на дерево с вырванными корнями. Многие после войны оказывались в таком положении. Много бывших солдат становились скитальцами. Некоторые начинали просто бродить по дорогам и не занимались ничем…

– Хит никогда не опустился бы до такого.

– Но было в выражении его глаз что-то неуспокоенное. Он был похож на бездомного пса. Я не могу объяснить. Но к следующей нашей встрече от этого не осталось и следа. Он вернулся через месяц и сказал, что купил дом в Конкорде, сказал еще, что поставил все на девушку, на которой собирается жениться. Именно тогда у него возникла безумная идея покупки «Экзэминер», который камнем шел ко дну. – Дэймон тихо засмеялся. – Я вовсе не дурак, когда дело касается денег, Люси. А в то время нельзя сказать, что у меня их было в избытке, поэтому я осторожничал, не зная во что лучше вложить их. Но в конечном счете Хит все же уговорил меня купить газету, а затем не замедлил представить вас как свою супругу.

– Подождите, не хотите ли вы сказать, что он решил жениться и поэтому купил дом в Конкорде?

– Это было в конце мая. Он тогда даже назвал ваше имя.

– Но… это было задолго до нашей встречи, – изумленно вымолвила Люси. Ее мысли быстро перенеслись в тот январский день, когда он вытащил ее из реки. Хит купил дом еще летом. – Но ведь он лишь несколько раз видел меня в магазине моего отца… А вы говорите, что тогда он уже решил…

– Все, что он делал, он делал для вас. Вы главная причина всех его начинаний и успехов. Ну и причина того, что сейчас я выпускающий редактор «Экзэминер». Если бы не было вас, Хиту вряд ли удалось бы уговорить меня на покупку газеты. – С добродушной улыбкой Дэймон наблюдал за Люси. – Ну что, вам стало легче теперь? Нет? Тогда я скажу вам еще одну вещь. Невзирая ни на какие обстоятельства, только дурак может думать, что Хит предпочтет вам кого-то другого. Для него ни одна женщина не может соперничать с вами. Вы его судьба, и он будет верен вам до конца своих дней.

– Почему вы так уверены в этом?

– Он изменился с тех пор, когда я впервые повстречал его. Раньше он был совершенно другим человеком.

– Другим в каком смысле?

– Он жил очень бесшабашно. Много пил, и… – Дэймон помедлил, взглянув в ее темные бездонные глаза. – Он увлекался женщинами, но бросался ими как пустыми пачками из-под дешевых сигарет.

Щеки Люси вспыхнули.

– Двадцать штук за пять центов. Таких, правда, обычно предпочитают мужчины, которым важно количество, а не качество. Он менял их одну за другой. Я вижу, что расстраиваю вас, но скоро вы поймете, что я хочу сказать. Вы видели когда-нибудь, чтобы он взглянул на другую женщину?

– Нет. При мне нет, а…

– Но он не делает этого и в ваше отсутствие. Я много раз был рядом с ним, когда мимо нас проходили просто красавицы, но ни на одну он даже не взглянул. И только вы причина этому.

– Вы пытаетесь успокоить меня, но…

– Я не пытаюсь успокоить вас. Я пытаюсь втолковать вам, что никогда не знал человека… О, пусть он сам скажет вам об этом. Я и так слишком переступил границу дозволенного. Скажите же мне, каково будет ваше решение. Вы пойдете туда или поедете домой?

– Я не знаю…

– Если вы поедете домой, я поговорю с ним, как только он вернется в редакцию. Скажу, что вы все узнали. И тогда вы сами все у него выясните.

Она кивнула в знак согласия и подняла глаза. В его взгляде не было ничего, кроме спокойствия и дружелюбия. И никогда она не узнает его истинных чувств к ней.

– Дэймон, простите меня за все, что я наговорила вам сегодня. Я пыталась спекулировать вашей дружбой.

– Довольно успешно, – согласился он и пожал плечами.

– Но даже если этот день и не принесет больше ничего хорошего, для нас с вами он все же особый.

– Чем же?

– Мы наконец-то называем друг друга по имени.

Ее невинная улыбка причинила ему боль и блаженство. Ради ее спокойствия он никогда не позволит себе проявления иных чувств, кроме дружеских. Но из-за своей любви к Хиту она никогда не сумеет разглядеть его истинных чувств. Она ничего не подозревала, глядя на него, несмотря на его страстное внутреннее желание раскрыться перед ней.