– Я полюбил тебя с первого взгляда, – мягким, чуть дрожащим шепотом произнес Хит, – как только увидел. Я говорил тебе об этом?
– Нет, не говорил.
– Шел дождь. Ты переходила улицу. Ты шла позади всех, потому что… потому что ты выбирала место, куда ступить. Кругом были лужи. И тогда полюбил тебя, я сразу захотел тебя…
– Хит…
– Когда я вытащил тебя из реки, ты упорно называла меня Даниэлем, но это был я. Я нес тебя…
– Я знаю, это действительно был ты.
– Но ты продолжала называть меня… – Он сделал глубокий вздох и затих. Он расслабился, и Люси ощутила коленями растущую тяжесть его тела. «Если Хит уснет, мне ни за что не дотащить его до кровати. Придется звать кого-нибудь на помощь». Отвергнув эту мысль, Люси предприняла решительные меры.
– Хит, сядь и позволь мне снять твои ботинки.
– Нет, ты не должна…
– Нет, я должна, потому что сам ты не в состоянии сделать это.
Бормоча проклятия, Хит отпустил ее теплые колени и вскарабкался на кровать. Люси крепко ухватилась за ботинок и попробовала стянуть его. После нескольких попыток один ботинок был наконец снят, а через несколько минут и второй.
– Ты, наверное, не ел ничего весь день, – сокрушалась Люси.
– Нет.
– Вот видишь, что получается, если выпить натощак целую пинту виски. – Она подползла к нему и развязала ему галстук. – Ни разу в жизни еще не встречала мужчину, который пил бы эту гадость словно воду. Я же просила тебя не пить больше, – ненавязчиво выговаривая, Люси продолжала трудоемкий процесс раздевания мужа. – Ага, вот так, давай вытаскивай руку из рукава.
– Я не могу.
– Сможешь, Хит, если постараешься.
– Я не могу, ты не расстегнула пуговицу на манжете, – Ах да, хорошо, что ты редко пьешь, а то у меня нет опыта снимать с тебя одежду. Хотя, должна сказать, вряд ли мне понравится заниматься этим часто.
– Да, должен заметить, ты не слишком преуспела в столь интересном занятии. – Хит слегка коснулся ее волос, в то время как она вытаскивала рубаху из брюк.
– Уж не думаешь ли ты, что я стану извиняться за свою неопытность в раздевании мужчин. Господи, какой же ты все-таки тяжелый. – Ценой неимоверных усилий Люси удалось наконец стянуть с Хита всю одежду. На мгновение она залюбовалась его мускулистым торсом, а затем придвинула подушку. – Вот и прекрасно, а сейчас, если ты в состоянии забраться под одеяло…
– Синда, – неуверенно произнес Хит, – помнишь, я говорил тебе… ты будешь играть роль счастливой супруги, ио я имел в виду… я не хотел, чтобы ты…
– Я знаю, – пробормотала она в ответ, удивленная тем, что он вспомнил об этом разговоре в такой неподходящий момент. Неужели он уверен, что она сейчас играет?! Неужели ее слова и поступки он воспринимает лишь как исполнение данного ею обещания? «Упрямый дурачок! – думала Люси, ощутив неожиданный прилив теплого, материнского чувства. – Ты думаешь, что хорошо знаешь меня, и даже не подозреваешь, что это совсем не так».
Хит перехватил ее взгляд. В его глазах посверкивали искорки, словно отблески жаркого летнего неба. Где-то в глубине ее тела зрело желание. Хит сделал быстрое движение, и в ту же секунду Люси оказалась под ним.
– Тебе нужно поспать. – Она уперлась руками в его твердую обнаженную грудь.
– Едва ли.
Губами Рэйн сильно прижался к ее рту, и его поцелуй, жаркий и пахнущий виски, лишил Люси последнего шанса возразить ему. Под своей ладонью Люси почувствовала размеренное биение его сердца, и приготовленные заранее слова отказа улетучились подобно струйке дыма. Его губы, страждущие и вопрошающие, ласкали ее. Всем телом он прильнул к ней, руки держали ее голову. Хит был несдержан и даже груб. в своем неистовом порыве. Он обнимал ее, с силой прижимая к себе, целовал так, будто испивал до дна чашу жизни.
В эти мгновения Люси особенно ясно осознала, что она все-таки любит Рэйна. Любовь переполнила ее душу и тело, налила груди, будоражила мысли до тех пор, пока голова не пошла кругом. Любовь словно сочилась из кончиков пальцев, оставляя невидимые для постороннего глаза, но ощутимые для влюбленной пары следы на плечах Хита. Несомненно, Хит почувствовал происходящие в ней метаморфозы, особенно привкус любви на ее губах. Сколько же времени, целую бездну, потребовалось ей, чтобы понять и принять это чувство! Вся ее жизнь была лишь прелюдией одного этого момента.
– Ты нужна мне, Син, – стонал Хит, и его губы вновь и вновь льнули к ней, глубокие поцелуи лишали ее возможности вздохнуть. Люси безропотно отдавала ему губы, тело, как истинное свидетельство того, что она безраздельно принадлежит только одному человеку – Хиту Рэйну. Она никогда не отвергнет и не оставит его. Но желание мужа было слишком неукротимым, вряд ли что-нибудь могло остановить его в эти секунды, Люси попыталась расстегнуть ряд крошечных пуговок на лифе, беспомощно перебирая их пальцами, но Хит тут же перехватил ее руки и одним рывком разорвал платье на груди. Столь же молниеносно была разорвана и шнуровка корсета.
Люси быстро освободилась от остатков одежды и подрагивающей от возбуждения грудью прижалась к сильному телу Хита. Его руки крепко схватили ее, прикосновения пальцев были уверенными и нежными, и ее соски сразу превратились в тугие, упругие бутоны. Неровное, лихорадочное дыхание Хита щекотало ей шею, и Люси, повернув лицо, прижалась к губам мужа. Поцелуй Хита исторг из ее груди приглушенный стон. До этого дня они не раз и не два занимались любовью, но всегда он овладевал ею нежно и никогда с такой необузданной страстью.
Нижняя часть тела Люси была еще прикрыта скомканной полуразорванной одеждой. Хит нетерпеливо сорвал и отбросил жалкие остатки когда-то роскошного платья. Наконец Люси была освобождена от бремени одежды, и ее бледная кожа засеребрилась в свете лунной дорожки. Ночь вступала в свои права. Люси вытянулась, раскинула ноги и крепко прижалась к Хиту, как бы охватывая своими бедрами его чресла.
– Я хочу тебя, – выдохнула она. – Я хочу отдать тебе все, что ты пожелаешь.
Его рука нежно соскользнула с ее бедра и отправилась к влажному от призывного ожидания входу в лоно. Палец мягко нырнул внутрь и принялся осторожно ласкать гладкий источник тепла и страсти. Люси едва не закричала от нетерпения, еще шире раздвинула ноги и зарылась лицом в шею Хита. Пока его пальцы исследовали самую сокровенную часть ее тела, она повлажневшими ладонями гладила широкую, твердую, словно сталь, спину, нащупывая напряженные мускулы. Доселе Хит как бы осознавал хрупкость тела Люси, и всегда его движения были осторожны, словно он боялся причинить ей боль. Но сейчас он и не думал об осторожности, а любое ограничение было отброшено в сторону. Он сблизил свои бедра с ее бедрами и буквально пронзил ее источником своей страсти, посылая каждым движением токи наслаждений в каждый уголок ее тела. Она постанывала и, упираясь ногами в кровать, приподнималась, в попытке поглотить Хита, вобрать его в себя. Погруженные в волны нескончаемого чувственного потока, они слились в единое целое. Руки Хита обняли Люси за колени и приподняли их так, что ее ноги обвились вокруг его бедер. Он в упоении шептал ее имя, словно это было любовное заклинание, придававшее ему силы; его губы пробегали по узким полоскам, оставленным мелкими как бисер слезами, катившимися из ее глаз. Ни один из них не собирался раскрывать свои тайны. Но любовь…
Оставаясь безмолвной, любовь диктовала свои условия. Их уже невозможно было оторвать друг от друга, и каждое движение становилось для них открытием, потрясением, каждое мгновение продлевало время, отпущенное им. «Это не должно прекратиться, – кричало во мраке ночи сердце Люси. – Пусть это длится вечно».
* * *
– Семь часов, Хит, просыпайся. Я все равно не позволю тебе больше спать, так что открывай глаза. Завтрак скоро будет готов.
О Боже Всевышний! При одной только мысли, что нужно вставать, начинать день, полный бесконечных проблем, набивших оскомину разговоров, повышенных тонов, все внутри Хита передернулось от отвращения. А о завтраке даже противно и подумать! На щеке Рэйн почувствовал нежные прикосновения губ Люси, после чего быстро перевернулся на живот и издал раздраженный полувздох-полустон. В ответ на это Люси немедленно вытащила из-под его взъерошенной головы подушку. Она сказала что-то еще, но Хит не смог разобрать слов, хотя по интонации было весьма похоже на сочувствие.
