Макс молчал, рассеянно гладя ее спину.

Лизетта вопросительно посмотрела на него:

– Макс, как это так он знает, что случилось с ней, а ты – нет?

Он бросил на нее насмешливый взгляд.

– Этьен был ее любовником, а любовникам всегда известно больше, чем мужьям. Очевидно, Корин рассказала о чем-то Этьену и тот предполагает, что я тоже знаю это. – Макс печально вздохнул. – Я уверен только в том, что не убивал ее.

Лизетта задумчиво закусила губу.

– Этьен губит себя. Невозможно смотреть на него без жалости и презрения. Ни одна семья не хочет выдавать за него дочь. Никто никуда не приглашает его. Как ты думаешь, что сделает с ним семья?

– Я бы мог предложить кое-что, – мрачно сказал Макс.

– Кажется, я знаю, почему Этьен так много пьет.

– Просто он распустившаяся свинья.

– Нет, скорее из-за… болезненной привязанности к тебе.

– Болезненной привязанности? – Макс вопросительно посмотрел на нее. – Хотелось бы знать, откуда у вас такие мысли, мадам?

– Ну, ты сам говорил, что вы когда-то были близки, как братья. И разрыв произошел, потому что Этьен во всем завидовал тебе. Разве невозможно любить и ненавидеть одновременно? Именно это и происходило с Этьеном. Подобные чувства он испытывает и сейчас. Он соблазнил твою первую жену, так как хотел причинить тебе боль. Он оскорбил меня, зная, что это разозлит тебя. Однако где-то внутри он чувствует свою вину и потому напивается.

– Мне наплевать, отчего он пьет. Но если он еще раз приблизится к тебе, я…

– Нет, нет… не говори так! – Лизетта решила отвлечь его. – Э… ты расскажешь Ирэн о том, что произошло?

Макс покачал головой:

– Нет смысла рассказывать ей об этом.

– Нет, есть! Если не мы, то ее подруги сообщат ей обо всем, и она рассердится на нас.

Макс нахмурился:

– У меня нет времени трижды пересказывать ей всю эту историю, когда она в таком состоянии, и потом целый час успокаивать ее. Лучше ты расскажи.

– Но ведь она твоя мать.

– Я попрошу Александра.

– Ирэн не поверит ему, если он скажет, что теперь все в порядке. Так же как и мне. Только ты можешь успокоить ее.

– Ирэн поверит тебе. Она обожает тебя. – Макс улыбнулся и потянул ее под себя. – Скажи, что поговоришь с ней. – Он отвернулся, так как Лизетта ударила его подушкой. – Скажи, что поговоришь.

– Никогда!

– Ты сделаешь это, – настаивал он и, схватив ее за запястья, прижал их по обеим сторонам головы. Лизетта вызывающе посмотрела на него.

– С Ирэн должен разговаривать ты, а не я.

– Это твое мнение, дорогая. А когда наши мнения расходятся, ты должна уступать мне.

– Чудовище! – пробормотала она. – Ты не можешь силой заставить меня делать что-либо.

– Я добьюсь твоего обещания, прежде чем кончится ночь, – улыбнулся он.

– Каким образом? Ты же сказал, что никогда не будешь бить меня.

– Есть и другие способы принуждения, детка.

Лизетта с любопытством посмотрела на него, размышляя над его словами, пока не поняла по его взгляду, чего он хочет. Глаза ее округлились, и она попыталась удрать.

– Нет…

Больше ей ничего не удалось сказать, так как его губы заглушили ее слова. Он ловко овладел Лизеттой и вознаградил ее за покорность безграничным наслаждением.

Новый Орлеан был охвачен сплетнями по поводу происшедшей на балу стычки. Вражда между Этьеном Сажессом и Максимилианом Волераном была всем хорошо известна, но события на балу у Лежера стали из ряда вон выходящими. Скандальная история о том, как пьяный Сажесс заигрывал с миловидной рыжеволосой женой Волерана, не раз пересказывалась и обрастала слухами, передаваемыми из одного дома в другой.

Говорили, что молодая мадам Волеран оказалась наполовину раздетой в галерее. Один из свидетелей утверждал, что слышал, как Волеран поклялся отомстить всем членам семьи Сажессов, независимо от степени родства. Некто заявил, что Волеран угрожал задушить и свою вторую жену, если она только взглянет на другого мужчину.

Когда Макс пришел в свою контору в городе, он почувствовал повышенное внимание к себе. Потребовалось не так уж много времени, чтобы восстановить прежнее недоверие и подозрение к нему. Где бы он ни появлялся, везде слышалось возбужденное шушуканье. Женщины опять начали боязливо посматривать на него, как на желанное, но опасное дикое животное. Мужчины бросали сдержанные взгляды с едва заметным вызовом, как маленькие мальчики, столкнувшиеся со школьным хулиганом. С чувством отвращения Макс постарался как можно быстрее закончить свои дела. Очевидно, такова его судьба – терпеть злословия, независимо от того, заслужил он их или нет.

Возвратившись на плантацию, Макс увидел несколько карет, стоящих на дорожке перед домом, – сегодня же не приемный день Ирэн. Нахмурившись, он вошел в дом, снял перчатки и шляпу. Из гостиной доносился непрерывный гул голосов.

Прежде чем Макс успел войти туда, появилась Лизетта.

– Это подруги Ирэн, – прошептала она, беря его за руку. – Не показывайся там. Я не хочу, чтобы кто-нибудь из них упал в обморок. – Она быстро провела его в библиотеку. Макс позволил увлечь себя, успев окинуть ее взглядом. На ней было ярко-голубое платье с белыми кружевами.

– Сегодня у твоей матери было удивительное утро, – сообщила Лизетта, закрывая дверь библиотеки. – К ней отовсюду съехались подруги, чтобы услышать ее версию событий прошлой ночи, несмотря на то что ее там не было!

Макс засмеялся и наклонился поцеловать жену.

– Она не может даже приукрасить свой рассказ более, чем это сделали другие.

– А как быть с нашей репутацией? – спросила Лизетта, касаясь губами его губ.

Макс улыбнулся, неожиданно почувствовав себя значительно лучше.

– Она полностью загублена.

– Хм. Не более чем в первый месяц нашего брака. – Лизетта вздохнула. – Мне казалось какое-то время, что к нам стали лучше относиться.

– Так и было. Пройдет время, и мы еще раз восстановим репутацию. Скандал утихнет лет через десять – двенадцать.

Лизетта озорно улыбнулась и снова притянула к себе его голову.

– Пусть будет так. Только нам надо дожить до этого времени.

Его губы мягко коснулись ее губ.

– Мадам Волеран, – прошептал он, – с вами будет приятно даже в аду.

Она прильнула к нему с довольной улыбкой.

– Я последую за тобой, куда бы ты ни отправился, мой милый.

Позже ночью Лизетта проснулась, когда Макс вытащил руку, обнимавшую ее за талию, и встал с постели. Она запротестовала, лишившись тепла его тела.

– Что… ты делаешь?

– Я должен уйти ненадолго.

– Уйти? – Она в замешательстве потрясла головой и потерла глаза, пытаясь сесть. – Уйти? – сонно повторила она. – Зачем?

– У меня есть дело.

– О, Макс… – Лизетта раздраженно откинула назад волосы. – Разве мы не обсуждали это прошлой ночью?

– Обсуждали. – Он натянул штаны и протянул руку за брошенной рубашкой. – Мне следовало позаботиться об этом деле еще тогда, – насмешливо добавил он, – но ты отвлекла меня.

– Неужели нельзя сделать это днем?

– Боюсь, что нет.

– А что ты собираешься делать? – спросила она. – Что-нибудь опасное?

– Нет.

– Тогда что-нибудь тайное? Незаконное?

– Не совсем.

– Макс!

– Я вернусь через пару часов.

– Надеюсь, с Этьеном Сажессом за это время ничего не случится, – прошептала она. – Я также уверена, что это не может быть другая женщина. Однако у меня плохое предчувствие, и ты не должен пренебрегать женским чутьем, когда…

– Ложись, – прошептал он, укладывая ее и целуя в лоб. Он подоткнул простыню вокруг нее. – Когда ты проснешься, я буду уже рядом с тобой, и все будет хорошо. Она не могла удержать его.

– Я верю тебе, верю, но…

– Ш-ш-ш. – Он чмокнул ее в губы. Лизетта закрыла глаза, сложив руки на груди.

– Тогда иди, – раздраженно сказала она. – Мне все равно, что ты делаешь.

– Лизетта, я должен сказать тебе кое-что.