Легкий, почти неслышный шорох заставил его быстро подняться на ноги. Но тревога оказалась ложной – в шатер, несмело улыбаясь, вошла молодая девушка. В руках у нее был небольшой поднос с двумя кубками.

Бросив на Кэрта быстрый взгляд из-под ресниц, она аккуратно опустила поднос на землю у входа и взяла один из кубков в ладони. Дракон заинтересованно следил за каждым ее движением.

Медленно, словно исполняя какой-то ритуал, она приближалась. Наконец, остановившись в одном шаге, она протянула мужчине кубок.

Надо сказать, это были не привычные дракону бронзовые или серебряные кубки – выточенный из цельного куска дерева, тщательно обработанный: на все поверхности не было ни единой, даже самой мелкой, трещинки, окрашенный в темно-бордовый цвет, покрытый четкой резьбой, он был настоящим произведением искусства.

Не обращая внимания на содержимое кубка, он одним глотком опрокинул его, возвращая пустой сосуд девушке. Та, поставив его на поднос, вернулась к Кэрту. И преодолела тот последний шаг, который все еще разделял их: тонкие девичьи руки легли на плечи мужчины, горячие, нежные губы принялись покрывать осторожными поцелуями его лицо.

– Подожди, – тихо произнес он. – Ты…

Она подняла голову и их взгляды встретились.

– Ты – великий воин, – сказала она на том же языке, на котором пытался общаться с островитянами он сам. – Никто победить Вадо раньше. Сын стать великий воин!

Только теперь Кэрт догадался, что пришельцев, появляющихся на острове, местные без всякого зазрения совести используют, чтобы разбавить кровь. Да еще и не каждый их устраивает. Что ж, с точки зрения выживания аборигенов это было правильно…

Он улыбнулся краешками губ и, наклонившись, поцеловал девушку.

Сколько у него было женщин за прошедшие века? Дракон не помнил: он никогда не пытался составить статистику. Но знал, что их было много, очень много… Кого-то он забывал на следующий же день, память о ком-то проносил через годы и века. Одни использовали его, так же как сейчас, ради ни к чему не обязывающего развлечения на пару ночей, другие были рядом долгие годы, порой прикрывая собой от коварных ударов врагов. Одни падали в его постель сами, других приходилось завоевывать, каждый раз доказывая свою любовь.

Кэрт не думал о том, что будет утром. И вспомнит ли он эту девушку через пару недель, а, может, даже дней. Его сын станет прекрасным воином, его дочь – отличной женой и матерью, в этом дракон мог быть уверен на все сто. Но в эту ночь Кэрт не думал ни о чем…

– Откуда ты знаешь общий? – они лежали на роскошных шкурах.

Голова девушки покоилась на плече дракона, волосы густой волной рассыпались по груди мужчины, который рассеянно перебирал темные пряди.

– Меня учить Шан. Корабль разбиться, Шан жить у нас, – она ответила не сразу, и в ее голосе дракон уловил едва заметные нотки грусти. – Он умереть недавно. Упасть скала…

– Не вспоминай, я знаю, тебе больно, – остановил ее дракон.

– Я любить Шан. Он быть добрый. Старый-старый, добрый-добрый.

Невольно дракон подумал о незавидной судьбе потерпевшего кораблекрушение. Оказаться оторванным от родной земли, от семьи, закончить свои дни на всеми богами забытом острове… Такого не пожелаешь и врагу. Но разве в этот раз пираты оказались здесь случайно?.. И если нет – то они могли доставить человека на большую землю, по крайней мере, теоретически.

– А корабль, на котором приплыл я, приходил раньше?

– Он прийти через три луны, когда погибнуть Шан. Если они прийти раньше, Шан жить, уехать за большая вода. Он любить жена.

Она немного помолчала, то ли вспоминая Шана, то ли думая о чем-то своем.

– Я рассказать наш сын о тебе. Он будет знать, какой воин отец. Он гордиться.

Кэрт улыбнулся. Почему-то это упрямое желание девушки рассказать будущему сыну о настоящем отце веселило его.

Гибким, плавным движением она поднялась на ноги. Невольно дракон следил за ней, не отводя взгляда ни на мгновение – настолько она была прекрасна. Дикая, свободная от огромного кома разнообразнейших предрассудков, сковывающих «цивилизованных» женщин, бесстрашная… Она не могла не притягивать его взгляда.

Неслышно ступая, она подошла к оставленному подносу, взяв в руки второй кубок, вернулась к Кэрту. Устроившись рядом, она протянула ему кубок.

– А ты?

Улыбнувшись, она покачала головой, ничего не отвечая. Решив, что это очередной обычай острова, Кэрт выпил вино. Оно оказалось божественно вкусным и каким-то необычным. Вернув кубок девушке, он хотел что-то сказать, но язык ему не повиновался. Мысли сплетались друг с другом в безумный клубок, распутать который, казалось, было невозможно. Но и не хотелось. Сознание мягко уплывало куда-то вдаль, уводя за собой последние мысли о попытках сопротивляться действию вина.

Монотонное бубнение чего-то совсем непонятного заставило его прийти в себя. Ощущения не радовали: он был распят на огромном камне.

Чуть приоткрыв глаза, Кэрт едва не выругался вслух – над его грудью было занесено лезвие острейшего ножа. Тон жреца повышался, поднималось острие… Еще немного, и нож поднимется до самой высокой точки, а там достаточно одного движения, чтобы все закончилось.

Взгляд Кэрта упал на огромный плоский камень, стоявший неподалеку. На нем был изображен… дракон. Он словно увидел свою вторую ипостась в зеркале, настолько точно рисунок повторял его образ. Идея пришла в голову мгновенно – больше-то времени у него все равно не оставалось.

Тем временем нож достиг высшей точки. Жрец, раскачиваясь, завыл что-то совсем нечленораздельное. Счет пошел на какие-то доли мгновения.

Глаза Кэрта резко распахнулись. Вождь вздрогнул, увидев в них силу и мощь, никак не согласовывающуюся с бедственным положением приговоренного.

– Разве я когда-то требовал жертв? – собственный голос казался чужим и незнакомым. Отрывистые, непривычные звуки чужого языка срывались с губ булыжниками, каждый из которых летел в дикого жреца. – Кто сказал, что мне нужна кровь?!

Человек отшатнулся. В ярких зеленых глазах пленника полыхало пламя гнева.

Бросив беглый взгляд вокруг, Кэрт отметил, что все селение, от мала до велика, стоит на коленях у подножия небольшой скалы, на вершине которой и был сооружен этот алтарь. Они не могли не заметить, что привычный ход ритуала изменился, и внимательно ловили каждое слово. Удержаться от спецэффектов было практически невозможно, да и впечатление произвести хотелось.

Легкая зеленоватая дымка окутала его.

– Великий Дракон… – прошептал вождь-жрец. – Великий Дракон…

– Что «Великий Дракон»?! – передразнил его Кэрт. – Я ждал, пока вы одумаетесь, но, похоже, мог бы прождать еще вечность!

Разорвать крепкие толстые веревки, стягивающие его запястья и лодыжки, обычному человеку было не под силу. Но не дракону, тем более, разъяренному дракону. Пусть и в человеческом обличье.

Короткое напряжение сил – и толстая веревка разрывается на клочки. Не верящий своим глазам вождь-жрец зачарованно смотрел на жалкие обрывки. А пленник плавным движением перетек в стоячее положение и оказался в полушаге от жреца. Зеленая дымка мало-помалу обретала форму, превращаясь в полупрозрачного дракона, точь-в-точь такого, как было нарисовано на камне.

– Что скажете, вождь? – тихий голос Кэрта не мог обмануть старого правителя острова.

– Так… было всегда… господин.

– Всегда… Не было так всегда! Так вот, с сего дня о милой традиции принесения жертв вам лучше забыть, – он прищурился. – Иначе ваш остров опустится на дно океана.

– Господин!.. – вождь-жрец рухнул на колени.

– Встань. Мое имя – Р'рен. Запомни его! И даже не думайте причинить вред любому, который придет к вам от моего имени.

Дракон-призрак взмахнул крыльями, подняв в воздух вполне настоящую пыль, и в одно мгновение исчез в свете Олера.

– Великий Дракон… – прошептал человек, провожая взглядом иллюзию.

– Ага, Великий Дракон, – Кэрт улыбнулся так, что вождь невольно вздрогнул. – Зачем все это?