— Поводов для беспокойства нет, — сообщил Тео Керамидис. — Она чиста.

— Уверен?

— Микос, я проверил ее номер в отеле от пола до потолка. Если бы она что-то прятала, я бы непременно обнаружил это. Все чисто, от паспорта до багажа. Она именно та, за кого себя выдает. Я просмотрел в Интернете ее последние статьи в том журнале, для которого она пишет. Эта девушка невинна и чиста, как ее хлопковые трусики.

При мысли о том, что Тео видел ее белье, Микос ощутил, горький привкус во рту.

— Надеюсь, ты все оставил так, как было?

— Ты что, Микос! Как ты можешь задавать подобный вопрос профессионалу.

— Проклятье! — выругался Микос. — Разумеется, ты прав. Просто…

— Я понимаю, в чем дело, босс. Ты просто так увлекся этой девушкой, что тебе не терпится все о ней узнать. А если получится, то и уличить ее во лжи.

Микос никогда не был в столь дурацком положении. Он ни разу не смешивал работу с удовольствием. Работа всегда стояла для него на первом месте. До сих пор.

— Я сделаю вид, что ничего не слышал. Спасибо, Тео. Теперь я сам разберусь.

— Ни секунды не сомневаюсь! — усмехнулся Тео и направился к двери. В дверях помедлил. — Кстати, у меня есть для тебя еще кое-что, но это не так уж важно. Она зовет себя Джина, но ее полное имя Анджелина Мэв Хадсон. И, если для тебя это имеет значение, пятого августа ей стукнет двадцать девять.

Запомнив эту информацию, Микос вышел на балкон. Несмотря на ранний июнь, жара в полдень доходила до тридцати градусов. Необычно даже для Афин. В другой ситуации он поехал бы на выходные на острова. Но не сейчас. Когда все его мысли занимала Джина.

Он видел разочарование в ее глазах, когда отпустил ее этим утром. И знал, что расстроило ее. Однако он не мог ничего сделать, пока не убедился, что эта девушка чиста.

Такова цена безопасности, как часто повторял Анджело. И Микос хорошо усвоил этот урок. Однако иногда он чувствовал себя настолько грязным, что никакое мыло и горячая вода не смогли бы смыть с него эту грязь.

Джину разбудил стук в дверь. Девушка с удивлением обнаружила, что сейчас уже семь десять, значит, она проспала почти двенадцать часов.

Девушка вылезла из постели и надела халат. Ноги еще немного ныли при ходьбе. Джина увидела свое отражение в зеркале и ужаснулась. Макияж был размазан по всему лицу, а волосы торчали в разные стороны.

— Секундочку! — крикнула она и, пулей влетев в ванную, быстро умылась и причесалась.

Но стучавший, кто бы он ни был, не дождался ее. За дверью никого не оказалось, только корзина с цветами дожидалась ее у двери.

Розы. По меньшей мере, три дюжины кроваво-красных красавиц. «На память о незабываемой ночи» — было написано в записке, в конце которой стояла подпись Микоса. Сердце Джины радостно забилось в груди.

Не успела она поставить цветы в воду, как зазвонил телефон.

— Ну, — раздался на том конце голос, который девушка не надеялась больше услышать, — ты хорошо отдохнула?

— Отлично.

— Достаточно, чтобы провести со мной вечер?

Розы, а теперь еще и это? Больше, чем она смела мечтать.

— Я с удовольствием. Но только если дашь мне час на сборы. — Джина посмотрела на себя в зеркало. — А лучше два.

— Тогда я заеду за тобой в девять.

— Отлично. И, Микос, спасибо за цветы. Они прекрасны.

— Как и ты. — Ответил он и повесил трубку.

Джина, несмотря на ломоту в ступнях, закружилась по комнате. Мама сможет побыть немного без нее. Она идет на свидание с самым потрясающим мужчиной на свете. И Джина собиралась насладиться этим сполна.

— Владелец этого заведения, — сообщил Микос, входя с Джиной в небольшой ресторан, — подает лучшие устрицы в Афинах, а может, и во всей Греции.

Джине было бы все равно, даже если бы он подавал простую воду из-под крана. Она была слишком увлечена окрестностями. Лимонно-золотой закат горел над «темным как вино» гомеровским морем, которое в этот вечер казалось пурпурным.

Перед глазами простирались Афины, сверкающие всеми цветами радуги. И как всегда, надо всем возвышался драматичный силуэт Акрополя. Стены ресторана были увиты цветами. Над крышами из красной черепицы высились пальмовые деревья. А лучше всего было то, что Микос баловал ее своим вниманием. Его обезоруживающая улыбка согревала, а взгляд проникал в самое сердце.

После его звонка Джина провела мучительное время в раздумьях, что надеть. Она не ожидала, что станет ходить куда-то с мужчиной, а уставшие ноги ограничили выбор обуви. Девушка остановилась на белой хлопковой юбке и топе, а на ноги надела босоножки на низких каблуках. Завершил наряд широкий красный ремень.

Портье дал Джине запасной ключ, предупредив, чтобы на этот раз она была осторожнее. «Никто не знает, милая, кто найдет этот ключ, — говорил он. — А здесь, в Афинах, часто случаются кражи. В старых отелях, вроде нашего, нет системы безопасности, так что будьте аккуратнее».

У Джины не было с собой ничего ценного, за исключением билета и паспорта, но и их потеря не стала бы катастрофой. Ведь можно было позвонить домой. На всякий случай убрав билеты и документы во внутренний карман сумочки, Джина вышла из отеля.

Микос почти сразу подъехал к зданию на «ягуаре». Девушка никак не ожидала увидеть такую машину. А если он поведет ее туда, где мужчины должны носить галстук, а женщины расхаживают в коктейльных платьях, тогда она будет чувствовать себя настоящей Золушкой.

Однако ее неуверенность испарилась, как только Микос вышел из машины в такой же простой одежде, как и она. Хотя его льняные брюки и кремовая рубашка с короткими рукавами наверняка стоили больше, чем Джина зарабатывала в месяц.

Сейчас, сидя напротив нее при свете свечей, Микос выглядел сногсшибательно. Любая женщина потеряла бы голову рядом с таким красавцем.

Джина не замечала, что в открытую пялится на него, пока Микос не застал ее за этим, оторвавшись от изучения меню.

— Ты голодна?

Еще как! Только в другом смысле! Джина не произнесла этого вслух.

— Немного.

— Экзертикос! Тогда начнем с небольшой порции устриц и мидий. Ты любишь осьминогов, кальмаров, омаров?

— Обожаю, — ответила Джина, не уверенная в устрицах, которых пробовала давным-давно и уже забыла, каковы они на вкус.

— Тебе легко угодить. — Микос одобряюще кивнул. — Мне это нравится.

А ты мне нравишься еще сильнее!

Микос подозвал официанта и сделал заказ. Мужчины обменялись улыбками, как будто были хорошо знакомы. Через десять минут им принесли устриц и чашку с ледяной водой.

— Ты, наверное, часто приходишь сюда, — предположила Джина, как только они снова остались наедине.

— Раз в неделю точно. Моя квартира неподалеку отсюда.

— И мистер Тайрос живет в этом районе?

— У него апартаменты в Колонаки и вилла на острове Эвия, с видом на Эгейское море. Раньше он всегда приезжал в Афины надолго, покидая город только на выходные, а теперь все чаще стал бывать на острове. Особенно летом.

Джина благодарно кивнула, когда он подал ей стакан воды.

— Ты говорил, что у тебя тоже есть дом на острове.

— Да, в волшебном месте на юге, на Кикладес.

— Ты часто бываешь там?

— Как только предоставляется возможность. Большинство выходных.

— Но не эти.

— Нет. В эти выходные меня отвлекло некое очаровательное создание.

Хорошо, что в этот момент принесли их заказ. Джина воспользовалась шансом не отвечать на столь многообещающую фразу. Она сделала вид, что увлеченно рассматривает многочисленные яства на тарелках.

Девушка узнала оливки, помидоры-черри, цацики и кальмары. И конечно, свежеиспеченный хлеб. В остальном Джина не была так уверена. Она удивилась при виде какой-то штуки из мяса, которая выглядела очень аппетитно, но в то же время странно.

— Это локаника, — пояснил Микос. — Греческая кровяная сосиска, которую готовят из телятины и свинины и приправляют черным перцем и апельсиновой цедрой. — Он поднял свой бокал. — За вечер открытий для нас обоих.