Вкусная еда, хорошая музыка и подходящий партнер напомнили Айви о том, о чем она успела забыть: Дилан не только умел веселиться, но и заражал своим весельем и ее. Как же давно это было! — с некоторым сожалением подумала Айви. А ведь с момента их развода ей ни разу не удавалось по-настоящему расслабиться. Сколько же она всего упустила!..

Уже по дороге назад, где-то на полпути, Айви вдруг очнулась и поняла, что их пальцы переплелись. Осознав это, она не стала вырывать свою ладонь, наслаждаясь теплом, исходящим от его тела, и его близостью.

Чем ближе они подходили к дому, тем сильнее билось ее сердце. Она вдруг ясно осознала, что это, может быть, их последняя встреча и завтра они снова расстанутся, теперь уже на неопределенный срок. Желание, которое Айви успешно в себе подавляла, вдруг вспыхнуло с новой силой. Воспоминание о ночах, наполненных страстью и наслаждением, опалило ее мозг.

Так, рука в руке, они вошли в дом и поднялись по лестнице. Айви не произнесла ни слова, когда Дилан повернул в коридор, ведущий к ее комнате. Остановившись у ее двери, он молча взял Айви за подбородок и прильнул к ее губам долгим неторопливым поцелуем.

Ее руки сами собой обхватили шею Дилана, и вот уже она не только отвечает на его страстные поцелуи, но и сама целует его. Айви не поняла, каким образом она оказалась на кровати, прижатая сверху телом Дилана. По правде говоря, ее мысли были заняты вовсе не этим. Ее руки проникли под его рубашку, и она тихо застонала, почувствовав под своими ладонями сильное мускулистое тело.

Когда Дилан мягко, но решительно взял руки Айви и положил их за ее голову, прижав к подушке, с ее губ сорвался протестующий стон.

Он нагнулся и, не отрывая от женских губ своего рта, стал медленно раздевать ее. Глаза Айви закрылись. Его руки и губы будили в ней давно забытые ощущения, делая ее слабой и безвольной. Трепещущей и жаждущей еще более смелых ласк.

Темноволосая голова опустилась ниже, и вот уже его язык дразнит ее напрягшиеся соски сквозь прозрачное кружево лифчика. Она всхлипнула и выгнулась ему навстречу. Чтобы встретить пустоту.

Айви разочарованно застонала и открыла глаза.

Дилан стоял рядом. Его лицо было напряжено, глаза потемнели, но в них ничего нельзя было прочесть.

— Теперь ты согласна, что нас по-прежнему тянет друг к другу? — хрипловатым голосом спросил он, глядя на нее сверху вниз.

— Ради бога, Дилан! — прерывающимся голосом воскликнула она.

— Да или нет?

— Да, да, да! — потеряв над собой всякий контроль, простонала она. — Или ты хочешь, чтобы я тебя умоляла?

Его ладонь легла на увлажнившуюся ткань ее трусиков, и на его лице показалась удовлетворенная улыбка.

— Я бы не отказался, — признался он, наблюдая, как ее лицо исказилось от пронзившего ее наслаждения. — Но сейчас готов удовлетвориться и этим.

Когда его обнаженное горячее тело соприкоснулось с ее горящей кожей, электрический разряд пронзил их обоих и кровь вскипела в жилах.

Айви прерывисто задышала, притянула его лицо к себе и поцеловала, задев его нижнюю губу зубами.

Дилан простонал.

— Я сделала тебе больно? — чуть ослабив хватку, беспокойно спросила она.

— Да, — тяжело дыша, сказал он. — Но мне понравилось.

Ее пальцы обхватили его восставшую плоть.

— Я хочу тебя сейчас, немедленно, — горячо зашептала она, лаская его пальцами.

Дилан не смог удержаться от стона, чувствуя, как последние остатки самообладания покидают его.

И кто кого соблазняет? — мелькнула в его распаленном мозгу мысль.

Но сейчас ему было все равно. Только одно имело значение: быть с ней, быть внутри нее, сделать ее снова своей. Ее стон отозвался в его ушах самой прекрасной музыкой. Айви, словно в беспамятстве, вонзила в его плечи ногти и прочертила борозды до поясницы, но Дилан почти не почувствовал боли.

Наслаждение накатывало волнами, которые поднимали их все выше и выше, пока они вместе не достигли одной вершины, а их тела стали легкими и почти невесомыми.

Айви проснулась, когда небо только начало светлеть. Она немного пошевелилась и поняла, что лежит не одна. Так и есть.

Дилан!

При воспоминании о ночи, наполненной страстью и наслаждением, кровь запульсировала в висках.

Она не смогла удержаться от стона.

— Я уже слышу стон сожаления?

— Пока нет, — поморщилась Айви и пожаловалась: — Все болит и ноет.

— Вытащи из меня свои ногти, — велел он.

Она ойкнула и отдернула руки.

— Вот так-то лучше, — пробурчал Дилан и немного отодвинулся.

— Какой кошмар! — в неподдельном ужасе воскликнула Айви, случайно посмотрев на себя.

Дилан проследил за ее взглядом и присвистнул. На ее шее, плечах и груди отчетливо красовались следы от его поцелуев.

— Полагаю, рассчитывать на то, что твое платье это скроет, неразумно? — усмехнувшись, спросил он. — Или ты полагаешь, все заживет? А может, пудра или что-нибудь в этом роде?..

— Ничего смешного! — набросилась она на него. — Мог бы быть и поаккуратней!

— В самом деле? — Он изогнул брови. — А как ты объяснишь это? Дикая кошка, — посмеиваясь, произнес он.

Дилан повернулся к ней спиной, и Айви смутилась.

Вся его спина была испещрена тонкими бороздками, оставленными ее ногтями.

— Извини.

— Это была вовсе не жалоба, — заметил Дилан и, притянув Айви к себе, жадно поцеловал.

Почувствовав, как его руки пустились в новое путешествие по ее телу, она уперлась кулачками ему в грудь.

— Дилан!

Не обращая внимания на ее возглас, который был едва слышен, он не прекращал поцелуй до тех пор, пока Айви весьма ощутимо не въехала ему в солнечное сплетение.

— Ты хочешь, чтобы всем стало известно, что мы спали вместе? — Она встала с кровати, завернувшись в простыню.

— А что тут такого? — Он устроился поудобнее и заложил руки за голову, взирая на нее снизу вверх. — Разве издали закон, запрещающий спать разведенным супругам? Не прячься, — неожиданно попросил он. — Дай мне посмотреть на тебя.

Айви замерла, вдруг вспомнив, что ее тело уже не то, что раньше.

— Я изменилась, — как-то виновато произнесла она, по-прежнему кутаясь в простыню.

— Мне так не показалось, — возразил Дилан.

— Льстец! — фыркнула она, но позволила простыне соскользнуть на пол.

Его глаза мгновенно загорелись. Осмотрев ее медленным чувственным взглядом, от которого ее бросало то в жар, то в холод, он вынес вердикт.

— Я был прав, — заявил он. — Такая же, как и прежде. Сопротивление бесполезно.

Айви нагнулась, подняла простыню и снова завернулась в нее.

— Спасибо за комплимент, — поблагодарила она его, — но не думай, что тебе удалось переубедить меня.

— Вот и напрасно, — заметил он. — Но если ты мне не веришь, можешь посмотреть на себя, какой ты была десять лет назад. Не думаю, что за неделю я мог забыть.

Айви непонимающе посмотрела на него.

— Видеокассета, — негромко сказал он.

— Видеокассета? — повторила она, стараясь сообразить, что он хочет сказать. В следующую секунду ее глаза расширились. — Та самая видеокассета?

— Точно, — он весело улыбнулся.

На несколько секунд Айви потрясенно замолкла, вспоминая, чтона этой кассете было записано. За долю секунды ее лицо сменило цвет с ярко-красного до пепельного.

— Ты же обещал, что уничтожишь ее!

Дилан пожал плечами.

— Я солгал.

— Зачем ты это сделал? — в отчаянии воскликнула она. — Почему ты не уничтожил ее, как обещал?!

— Ты напрасно боишься, — суховато произнес он. — Если бы я хотел подмочить твою репутацию или разрушить карьеру, я бы давно ею воспользовался. А так она спокойненько лежит у меня в доме. Венец моей коллекции.

— Что-о? — Ее лицо вытянулось.

Дилан расхохотался.

— Да не волнуйся ты так! — задыхаясь от смеха, сказал он. — Где принято хранить королевский венец? В королевской сокровищнице. Вот и я храню ее в сейфе.

Айви немного успокоилась.