— Повинуюсь. — Он взял в руку тост. — Хотя, сказать по правде, я уверен, что ваш друг влюблен в вас.

Лесли вздохнула. Я бы предпочла, чтобы на его месте был ты, подумала она.

— Но это не значит, что и я в него влюблена.

— Может, еще влюбитесь.

— Не уверена.

На этом разговор прервался, и, заказав себе стакан чаю, Лесли с радостью наблюдала, как Фатих с аппетитом ест тосты. Потом они расплатились, спустились на пляж и побрели по кромке воды.

Лесли не хотелось оставлять его. Она замечала, что с каждой минутой в ее обществе Фатих становится веселее. Он чаще улыбался и смелее задерживал на ней взгляд. Она знала, что нужна ему сейчас и будет нужна всегда, до конца жизни.

На пляж высыпали туристы. Некоторые из них разгуливали или лежали на песке голышом. Жан-Поля среди них не было.

Лесли искоса смущенно поглядывала на Фатиха, когда они проходили мимо голых распростертых тел. Но он упрямо смотрел на песок и только изредка — на нее.

— Может, хочешь искупаться? — спросила она, снова украдкой поглядев на него.

— А ты?

И только тут оба сообразили, что заговорили друг с другом на «ты».

— Я не могу. У меня нет купальника, — сказала она.

— А где здесь можно его купить?

— Жан-Поль говорил вчера о каком-то фли-маркете.

Фатих задумался. Казалось, ее проблема с купальником озаботила его не меньше, чем Жан-Поля вчера.

— Без тебя я купаться не буду, — наконец сказал он.

Они проходили мимо кокосовой рощи, когда их внимание привлекла группа людей. Человек десять появились из рощи и разбрелись по пляжу, шумно переговариваясь и размахивая руками. Все они — и мужчины, и женщины — были в шортах и кепках.

Лесли и Фатих переглянулись.

— Американцы, — сказала она.

— Трудно не узнать, — ответил Фатих. — И, похоже, у них серьезное намерение нарушить покой этого девственного пляжа.

— Интересно, что им здесь надо? На обычных туристов они не похожи.

Взгляд Лесли невольно поймал высокую, длинноногую блондинку. До ушей долетел разговор.

— Молли, — говорила блондинка изящной брюнетке с мальчишеской стрижкой, — начнем работать здесь, на этом пляже…

— А я думала, что сначала…

Но блондинка перебила ее.

— Колин! — прокричала она, обернувшись. — По-моему, нужно начинать с этого пляжа!

Худощавый парень с интеллигентным лицом на миг прервал беседу с толстячком.

— Не знаю, Аманда! Нужно посоветоваться с Эваном!

— С Эваном, — хмыкнула длинноногая красавица. — С Эваном, которого нет. Опять его где-то черти носят. А свое мнение у тебя есть, Колин?

— Есть, и я выскажу его, когда закончу разговор с Сэмом, — ответил ей Колин.

Блондинка раздраженно вздохнула, отошла от девушки по имени Молли и приблизилась к группе парней.

— Черт! С этими операторами кашу не сваришь. Тащите, ребята, аппаратуру. Сделаем пару пробных.

— К чему такая спешка, Аманда? — удивился один из парней. — Вот придет Эван…

— Что это вы все уцепились за Эвана? Мы что, не можем начать съемку без него? Он, видите ли, шляется где-то, а мы все должны его ждать. Может, кто-то готов поискать этого шалопая?

В компании послышался смех. Лесли и Фатих снова переглянулись.

— Понятно, — сказала Лесли с усмешкой, будут что-то снимать. Если им повезет, и они найдут шалопая Эвана, без которого у них, похоже, ничего не клеится.

— Что ж, удачи им, — ответил Фатих.

Они вернулись с прогулки по берегу в первом часу дня. Жара после полудня стала невыносимой. Фатих так и не согласился искупаться, хотя она подбивала его на это. Он продолжал твердить, что ему совсем неинтересно будет плавать, когда она будет сидеть на берегу и завидовать ему. Она тоже не хотела подвергать его пытке солнцем и предложила вернуться в дом.

Поднимаясь по лестнице, Лесли заметила, что Фатих как-то странно притих, будто хотел что-то сказать ей, но не мог решиться. Что ж, она подождет.

На террасе было пусто, на двери Жан-Поля висел замок. Но оба оставили это без внимания.

Лесли остановилась у своей двери и полезла в рюкзак за ключом. Фатих стоял за ее спиной и рылся в карманах.

— Не можешь найти ключ? — спросила она, обернувшись.

— Не помню, куда сунул его. Рассеянным стал… А, вот он.

Она медленно открыла дверь, все еще чувствуя, что он хочет что-то сказать ей.

— Лесли, — наконец заговорил он, — спасибо тебе…

Она повернулась к нему. Они оказались всего в нескольких сантиметрах друг от друга. Лесли даже на миг показалось, что он сейчас положит руки ей на плечи и притянет к себе.

— За что? — тихо спросила она.

— За то, что… мне легко с тобой.

— Мне тоже легко с тобой.

— Даже боюсь расставаться.

Сердце Лесли проскочило несколько ударов и замерло. Конечно же, она нужна ему как утешительница. Но не больше. Пока. И она должна оставаться целомудренной и сдержанной, пока он не поймет, что кроме нее никогда никого не любил.

— Но мы скоро увидимся снова. Отдохнем немного и снова встретимся, — сказала она мягко.

— Правда? — Его глаза заискрились. — Тогда, может, пообедаем вместе, когда спадет жара?

— Замечательная идея. — Она нежно улыбнулась. — Часа в три.

— Я постучу к тебе.

— Я буду ждать.

Было уже около пяти, когда они, пообедав, сидели в ресторане на пляже и через соломинки потягивали кока-колу с лимоном.

— У тебя необыкновенная профессия, Фатих, — говорила Лесли. — Авиатехник. Это почти как быть кардиохирургом. На тебе лежит ответственность за жизни людей.

— Да. Мне не позволено ошибаться. Но машину можно изучить и заставить работать слаженно. А вот душу человеческую…

На его лицо снова надвинулась темная тень. Лесли забеспокоилась. Нужно немедленно отвлечь его от мрачных мыслей.

— А почему ты выбрал эту профессию? — спросила она игриво.

Но он, казалось, помрачнел еще больше.

— Так получилось. Вообще-то я учился на летчика. Мой отец был летчиком, так что с самолетами я был знаком с детства. Потом… мой отец погиб в авиакатастрофе.

— О, мне очень жаль… Прости, Фатих…

— Ничего. С этим ничего не поделаешь, хотя я долго не мог смириться. Он с детства учил меня управлять самолетом, и я безумно полюбил летать. — Он вздохнул и, видимо, пытаясь сдержать наплыв чувств. — После гибели отца мать запретила мне летать. И я не смог противиться ее воле. Тревоги и бессонницы извели бы ее. Вот так для меня закрылся путь в небо.

— Фатих, мне так жаль…

У Лесли на глазах выступили слезы. Она не ожидала, что ей достанется мужчина с такой печальной судьбой.

— Но давай оставим прошлое, — сказал он неожиданно повеселевшим голосом. — Ты меня успела заразить жизнелюбием, Лесли, и я не хочу помнить о трагическом.

— Правда? Я рада. — Она сжала его руку, но его рука вдруг ловко вывернулась, и Лесли почувствовала, как большая теплая ладонь упрятала в себе ее хрупкую кисть.

Несколько секунд они сидели молча, не спуская друг с друга глаз, и Лесли казалось, что их руки соединились навеки.

— Привет!

Со стороны входа в ресторан послышался задорный окрик. Фатих медленно разжал пальцы, сжимающие ее кисть. Оба обернулись.

В ресторан вошел Жан-Поль со своей матерчатой сумкой через плечо.

— Похоже, я помешал.

— Привет, Жан-Поль. — Фатих встал и протянул ему руку. — Совсем не помешал. Присаживайся к нам.

Жан-Поль небрежно пожал ему руку, небрежно повесил на спинку стула сумку и уселся, придвинув стул поближе к Лесли.

— Знаю, что помешал, но такая уж у меня подлая натура, — проговорил он с кислой усмешкой. — Я знал, что стоит мне оставить Лесли одну, как ее тут же кто-то попытается обольстить. — Он старался говорить шутливым тоном, но в голосе сквозила ревность.

— А ты ревнуешь? — кокетливо спросила Лесли.

— Ужасно. Готов вызвать соперника на дуэль. — Жан-Поль покосился на Фатиха.

— Я бы предпочел более цивилизованный способ, — спокойно ответил Фатих.