Студент оживляется: – А как же!

-Тогда оторвёшься по четвергам! Это у нас день повального секса. Дело в том, что женщин в аду в 10 раз больше, чем мужчин, и у тебя будет супервыбор! А о сифилисе там всяком даже не вспоминай – ты ведь уже умер! А не был ли ты голубым?

Студент вскидывается: –Нет, что вы! –М-да-ссс… Вот пятницы тогда станут для тебя настоящим адом!

Забавно.

У человека меньше мускулов, чем у гусеницы.

Гавайский алфавит состоит из 12 букв.

Крик кита громче, чем звук, издаваем 'Конкордом', его можно услышать на расстоянии 500 миль.

Температура –40 градусов по Цельсию точно равна температуре –40 градусов по Фаренгейту. Это единственная температура, в которой две этих шкалы сходятся.

Предложение: «The quick brown fox jumps over the lazy dog» содержит все буквы английского алфавита.

Серый кит мигрирует на расстояние 12500 миль от Арктики до Мексики и назад каждый год.

Мужчины могут читать более мелкий шрифт, чем женщины, зато женщины лучше слышат.

«На тебя не напасёшься» – жаловались коровы пастуху.

– Он и сейчас продолжает дарить нам тепло, – вздохнула Мальвина и подбросила в очаг остатки Буратино.

– Весельчак!!!

– Да, милорд?

– А где часовые? Цветок мой подувявший!! – нежно спросил я. – Где стража на воротах?!!!

– А…

– А вопросы задашь потом!

– Да, милорд.

– Боис, ну показывай кто тут кто?

Мне начали представлять слуг, служанок, разных конюхов…

– Боис ты идиот? – ласково спросил я.

– Почему?

– Не, ну точно еврей!!! – заорал я. И твой соплеменник Абрам у меня в замке управляющим. Только евреи отвечают вопросом на вопрос! На хрен мне их имена! Влево – те кто остаются! Вправо – те кого я повешу! За тех кто слева, ответишь головой и пусть идут работать. Посмотри, какой бардак, – я в 'праведном негодовании' обвел рукой двор. – Воинов надо накормить, устроить спать. Сейчас прибудет баронесса, больше сотни лошадей, полсотни коров и больше сотни крестьян и мастеровых. Я должен этим заниматься?!

– Я понял милорд.

– Распоряжайся. Возьми ключника и начинайте работать, уроды! Может десяток плетей помогут вспомнить тебе твои обязанности? – опять ласково спросил я.

Работа закипела. Несколько человек по его команде отошли вправо.

– Это кто?

– Слуги конта Вигоса.

– Пока в подземелье, – коротко распорядился я.

Их тут же увели.

– Барогр!!! – позвал я гнома тусующегося возле кузни.

Он с достоинством подошел.

– Ну и как тебе кузня?

– Барахло! Только для человеков и годится.

– Значит, построим тебе новую, по последнему слову техники.

– Баронесса! Баронессы едут! – заорал часовой с башни.

Ну вот! Как всегда, только соберешься нормально поработать, как приедет жена. Чтоб мне молотом по… по пальцам.

– Ладно мастер, реши с моим управляющим где вы пока устроитесь, а завтра окончательно все решим и посмотри место для кузни. Построим её как надо.

В огромном дворе крепости осталось не так много моих людей. Кстати о замке.

Ответвление от главной дороги, ведущее на перевал за которым и располагалась долина, как я и говорил, находилась в предгорьях. Вдали громоздились высоченные горы, с романтическим названием хребет Раскаявшегося Грешника. У местных была куча легенд по этому поводу, я слышал штук пять вариантов, кто с кем и как согрешил и почему раскаялся. Триппер – был самой приличной из них.

А суть была проста. В нескольких местах в горах были 'поющие' скалы и при определенном ветре выдавали такие жуткие рулады, что результату который 'выдавал' со страху неподготовленный человек позавидовал бы медведь. Или выдавил?

Предки Каи были молодцы! Мне досталась крепость с двором в три футбольных поля. Передняя стена упиралась в высоченные утесы по бокам и была метров десять в высоту. Справа – находился высоченный донжон, слева – казарма, сзади – сам трехэтажный замок, выходящий задними окнами в долину и с воротами посередине. Боковые утесы были почти отвесными, дальше шло дикое нагромождение камней, постепенно поднимающееся вверх и переходившее в неприступные, обрывистые скалы. Пробраться там супротивнику – было бы практически невозможно. Люди мудро улучшили природное укрепление, сделав из него неприступную твердыню. И если бы не подземный ход и не маг, можно было штурмовать это укрепление в лоб, пока русалка ноги не раздвинет. За долиной торчали высоченные пики гор покрытые снегом и весьма недружелюбного вида. Посреди долины как мне сказали, стекала с гор река и пробив себе путь через скалы вытекала наружу.

Ненавижу горы! И сопки тоже ненавижу! И лазить по ним ненавижу! Приходилось знаете ли бывать. И уж вовсе не любительским альпинизмом я там занимался. Высоко в горах живут не только боги, но и Гоги.

Ладно это все лирика. В кое-как прибранный двор замка вкатились под охраной четырех воинов бричка с Каей и моей старшенькой свояченицей Риной и фаэтон в котором сидели Дина, Лота, Стора и камеристка что ли. Сам черт их не разберет у баб – всех этих горничных, служанок, камеристок, приживалок и прочий совершенно необходимый им сброд. Особенно нужный с 'модной' одеждой, которую снять одной практически невыполнимая без ножа задача. Погодите немного, я вас всех тут научу родину любить! Вот только чуток разгребусь с делами. Хотя если служанка молоденькая и симпатичная? То на нее приятно смотреть! А не то что вы сразу подумали!

– Добро пожаловать домой, дорогая, – я церемонно протянул руку жене, помогая ей сойти на брусчатку двора.

– Ты не ранен? – первым делом с тревогой спросила она.

– Ты так и не веришь в способности своего мужа? Чтобы я дал какому-то уроду ткнуть себя грязной железякой?

– В бою может случиться всякое, – мгновенно успокоившись, сразу же поучительным тоном умудренной матроны мне сказала Кая

– Слезай баронесса, приехали, – я протянул руки Рине.

Она ловко спрыгнула с брички, почти не придерживаясь моих рук. Кая с укоризной посмотрела на нее, мол, надо быть солидней. Ню-ню. Девчонкам помог сойти с фаэтона кто-то из воинов. А Сторе сразу же бросился помогать Камит. Интересненько?

– Идите, пока устраивайтесь. Стора, вы с Камитом займитесь ранеными.

Кая оглядела толпу пленных, безошибочно вычленив взглядом конта Вигоса. Взгляд её полыхнул неприкрытой ненавистью.

– Джок, что ты собираешься с ними делать?

– Поругаю и отпущу, – пошутил я.

– Что?! – не оценив моего юмора, рассердилась моя жена. – Как отпустить?! Надо их сначала пороть до полусмерти, а потом всех повесить! На поживу падальщикам, – топнув ногой, Кая с негодованием уставилась на меня. – А этому, – она кивнула на главного обидчика: – Выпустить кишки и на них его повесить на крепостной стене. Чтоб другим неповадно было!

Какая добрая, но не рачительная у меня жена, – с умилением подумал я. Я-то отчего-то думал, что меня будут уговаривать быть помилосерднее, но… видимо ошибся с эпохой. Морализаторство с 'Подставь другую щеку' и 'Всепрощение', тут как-то не прижилось. Ну впрочем, все как всегда. Призывы это одно, а костерки для несогласных – это совсем другое. Здесь предпочитали более честные и радикальные методы лечения.

– Иди дорогая я разберусь, – сказал я, нежно целуя жену в щеку.

Она нахмурилась.

– ИДИ. Я приму решение, – жестко произнес я вполголоса. – Ты останешься довольна, – это уже ласково и нежно. – Я ведь пошутил, – и улыбнулся.