— Благодарна?

— Я спас тебя от тебя самой.

— Не все мужчины такие негодяи, как ты, — ее глаза полыхнули синим огнем, — есть порядочные, благородные…

— Да неужели? — ехидно усмехнулся он.

— Можешь смеяться, но, в самом деле, еще встречаются такие, которые не смотрят на каждую встречную женщину, как на свою законную добычу.

— Да что ты говоришь? — откликнулся он язвительно. — Но как же ты собиралась рассчитываться с этими джентльменами за их труды? Своей обычной валютой, я полагаю — этим очаровательным телом?

— О! Как ты смеешь! — Синтия готова была заплакать от злости.

— Смею, моя прелесть, смею.

— Ты просто наслаждался сейчас, разыгрывая это представление.

— Ты так считаешь?

— Тебе достаточно было просто сказать им: «Извините, но у нас вышло недоразумение», — и они убрались бы, как миленькие. Это ты умеешь — запугивать людей до полусмерти.

— Очень рад слышать.

— Они уже собирались отплыть, но ты не мог отпустить их так просто. Тебе понадобилось убедить их, что я сумасшедшая, больная нимфоманка.

— Они не особенно нуждались в убеждении.

Услышав это новое хладнокровное оскорбление, Синтия изо всех сил впилась ногтями в ладони, чтобы подавить желание броситься на него и вцепиться в это ухмыляющееся лицо.

— Ты снова унизил меня!

— Виновата в этом только ты сама, — невозмутимо ответил он. — Я же ясно сказал, что намерен оставить тебя здесь и не собираюсь допустить, чтобы мои планы были нарушены.

— Ах так? Ну, это мы еще посмотрим! — огрызнулась Синтия. — Не думай, что ты только один такой умный.

Схватив свою сумку, она повернулась, чтобы идти, но он удержал ее за руку.

— И куда ты теперь направилась?

— Хочу поплавать. У тебя есть возражения?

— Представь себе, есть. С этих пор ты будешь постоянно находиться у меня на глазах, то есть в доме.

— И не подумаю. — Синтия бросила сумку на землю. — Сначала я пойду искупаюсь и только потом вернусь в дом. — И, подтверждая свои слова действием, она села на песок рядом с сумкой.

— Ах ты, маленькая… — Он проглотил последнее слово, лицо его исказилось от злости. Сердце Синтии екнуло от страха, когда он быстро нагнулся, чтобы схватить ее. Она попыталась увернуться, но он дернул ее за руку. — Пойдешь со мной.

Он поднял ее и силой потащил к дому, Синтия отчаянно сопротивлялась, но, увы, напрасно. Рик толкнул ее в бамбуковое кресло, стоявшее на веранде, вытер тыльной стороной ладони вспотевший лоб и, уперев руки в боки, тяжело перевел дыхание.

— Если желаешь себе добра, сиди тут, понятно?

— Ничего у тебя не выйдет!

Она с негодованием сверкнула глазами и, чтобы доказать свое неповиновение, схватилась за ручки кресла, намереваясь подняться. Но Рик толкнул ее назад, схватил за плечи и прижал к спинке, приблизив к ней грозное лицо.

— Если только посмеешь встать, то, клянусь, привяжу тебя к этому креслу на весь день. — Он помолчал, силясь овладеть собой, и добавил немного спокойнее: — Слышишь меня? Тебе все понятно?

— Да, да, да! — прокричала Синтия ему в лицо. — Слышу. Ты мерзавец и негодяй. Я тебя ненавижу!

— Вот и отлично.

Он отошел от нее и тут же вернулся с горкой книг, которые выложил на маленький столик, стоявший рядом с креслом.

— Вот, можешь почитать.

— Что это? Какая-нибудь «Популярная экономика», наверное?

— Я не держу здесь специальной литературы, — ответил он сдержанно. — Это триллеры. — Он бросил ей на колени «Смерть в отеле».

— Извини, но я не люблю подобную литературу. — Синтия упрямо скрестила руки и отвернулась.

— Ну, тогда, может быть, займешься пасьянсом?

— Это еще куда ни шло, — пробормотала она.

— Хорошо. — Рик хлопнул по стопке книг новой колодой карт. — Раскладывай.

Он подошел к сосновому столу, где лежали бумаги, прижатые, чтобы не унесло ветром, большой красиво закругленной раковиной, сел спиной к Синтии и тут же углубился в работу.

Девушка, плотно сжав губы, несколько минут сверлила его спину взглядом, потом повернулась к маленькому металлическому столику, сдвинула в сторону кипу книг в бумажных обложках и, распечатав пачку, принялась раскладывать карты.

Вот и еще один пасьянс не сходится. Синтия некоторое время мрачно разглядывала ряды разложенных перед ней красочных карт, потом, нахмурившись, бросила на стол тройку червей, сгребла все в кучу и встала.

— Куда ты собралась?

Она могла бы поклясться, что не издала ни звука, но резкий голос Рика тотчас же остановил ее.

— Не беспокойся, — нехотя откликнулась Синтия, увидев, что он обернулся и смотрит на нее. — Я хочу выпить чего-нибудь холодненького. У тебя есть какие-то возражения?

— Заодно захвати и для меня.

— Сок апельсина с кусочком льда подойдет?

Рик одобрительно кивнул.

— Неплохо. Мне нравится, когда мои женщины знают мои вкусы.

— Я не твоя…

Но он уже отвернулся к своим бумагам.

На кухне Синтия включила соковыжималку. И злорадно подумала о том, с каким бы удовольствием она выжала сок из этого нахала.

Когда она поставила стакан с позвякивающими льдинками перед ним на стол, Рик сначала поморщился, а потом потянулся, расправляя плечи, одеревеневшие после двух часов непрерывной работы. Синтия, забывшись, загляделась на его мускулы, игравшие под загорелой кожей, но когда он пробормотал «спасибо» и бросил на нее быстрый взгляд, торопливо придала лицу сладкое до приторности выражение.

— Надеюсь, что угодила вам, сэр? Чего еще желаете? — Но ее улыбка тотчас исчезла, стоило ей заметить, что все бумаги на столе перевернуты, так что видны только чистые обратные стороны листов. — Я удивляюсь, как это ты доверил мне приготовить для тебя напиток, — сказала она с горечью. — Ты не боишься, что я могу что-нибудь туда подсыпать?

— Яду или снотворного? — холодные зеленые глаза пристально взглянули на нее. — Нет, дорогая, думаю, у тебя рука не поднимется.

— Ты так считаешь? — пробормотала она.

— Я понимаю твое разочарование, — спокойно согласился он и, с Наслаждением отпив несколько глотков сока, выразительно посмотрел на маленький столик. — Теперь можешь снова вернуться к пасьянсу.

— Я устала от карт. Тоже мне занятие! — Синтия сердито пнула безобидную желтую ракушку, лежавшую на гладком дощатом полу веранды.

— Тогда поиграй во что-нибудь еще.

— Я больше не знаю игр для одного человека.

— Да, конечно, игры для двоих гораздо занятнее, не так ли, мышка?

— Все зависит от того, с кем играешь, — буркнула Синтия, не желая встречаться с его насмешливым взглядом. — А ты знаешь какие-нибудь карточные игры?

Рик сделал кислую гримасу.

— На меня карты нагоняют тоску.

И это вполне естественно, отметила про себя Синтия. Такой активный и энергичный человек, как Рик, надолго прикованный к карточному столу, конечно, начнет скучать.

— Ну что же, — она со вздохом пожала плечами, — пасьянс так пасьянс.

Но едва она повернулась, как Рик раздраженно отодвинул в сторону свои бумаги.

— Хорошо, во что бы ты хотела сыграть?

— Вообще-то ни во что. Но раз ты настаиваешь… — Синтия обернулась, едва успев скрыть радость.

Слова Рика, сказанные ворчливым недовольным тоном, все же были первым признаком чего-то нового в его отношении к ней. Кроме злости или холодного презрения, которые он постоянно выказывал ей, это были первые теплые слова.

— У тебя есть еще одна колода?

— Нет.

— Значит, безик не подойдет. Гм. — Синтия наморщила лоб. — Может быть, в вист с болваном? Тогда можно играть вдвоем.

— С болваном? Нет уж, спасибо, — твердо ответил он. — Во что играл Бельмондо в фильме «Картежник»?

Синтия раскрыла глаза.

— Ты имеешь в виду, в поезде?

Он кивнул, и она неуверенно произнесла:

— Кажется, в покер.

— Хорошо, давай в покер.

— Но, на самом деле, это не совсем игра для двоих.

— Ничего, я уверен, что с твоим изобретательным умом мы как-нибудь справимся. Давай сюда карты.