— Хорошо, — согласилась Кэтрин, желая отыграть время и собраться с мыслями.

Готовя кофе, она исподтишка наблюдала за Роном. И поразилась произошедшим в нем переменам, на которые она не обратила внимания при их последней случайной встрече. В том Роне Бакстере, который сидел сейчас перед ней, развалившись на стуле, ничто не напоминало того красивого, импозантного мужчину, с которым Кэтрин рассталась пять лет назад. Нынешний Рон выглядел совершенно непрезентабельно. Поблекший, располневший, обрюзгший и… очень старый. Кэтрин дала бы ему лет пятьдесят, а вовсе не сорок три, как ему было на самом деле. И, присмотревшись к нему, она поняла причину этих разрушительных изменений. Рон Бакстер был алкоголиком. Об этом красноречиво свидетельствовали нездорово красный цвет его лица, мешки под глазами и одежда не первой свежести. К тому же словно для того, чтобы подтвердить ее предположение, Рон внезапно запустил руку в карман пиджака и достал бутылку виски.

— Выпьем? — предложил он, подмигивая Кэтрин не совсем трезвым глазом. — За встречу?

— Я не пью виски, Рон, — сухо ответила она. — И не хочу, чтобы ты пил в моем доме.

— Ладно, шут с тобой, — сказал он, неохотно пряча бутылку. — В таком случае, дай хоть закурю…

И, достав пачку дешевых сигарет без фильтра, он закурил, наполнив тесную кухню отвратительным зловоньем.

Боже мой, думала Кэтрин, с неприязнью наблюдая за ним, и этого человека я когда-то любила!

— Твой кофе, Рон, — сказала она, придвигая ему чашку. Кэтрин отпила немного из своей чашки, чтобы промочить пересохшее от волнения горло. — Итак, — сказала она, мужественно посмотрев в его осоловелые глаза, — о чем ты хотел поговорить со мной, Рон?

Прежде чем ответить, он откинулся на стуле и устремил на нее долгий оценивающий и словно раздевающий взгляд.

— Да-а… — протянул он. — Надо заметить, что с возрастом ты стала только более привлекательной.

— Ближе к делу, Рон.

— Ох-ох-ох, какие мы строгие и неприступные! Да ладно, Кэтти! Мы же с тобой знакомы больше семи лет. И потом, — он плотоядно прищурился, — я был твоим первым мужчиной!

— Послушай, Рон…

— Я хорошо помню ту веселую ночку. Какой очаровательной скромницей ты была тогда! Как боялась…

— Я этого не помню, Рон, — сказала Кэтрин, возвысив голос. — И не желаю вспоминать. И вообще, если ты думаешь, что наша беседа доставляет мне удовольствие, то глубоко ошибаешься.

Он усмехнулся, озадаченно почесав в затылке.

— Да, понимаю. Времена старины Рона безвозвратно ушли. Теперь настали времена молодого жеребца Джонатана Торпа. Ну и как? Он успешно справляется со своей задачей?

Кэтрин ощутила, как закипает в ней гнев.

— Мои отношения с Джонатаном Торпом, равно как и со всеми остальными людьми на этой планете, тебя совершенно не касаются.

— Как сказать. — Рон многозначительно хмыкнул. — В какой-то мере они меня все-таки касаются. Ведь, если я не ошибаюсь, ваши отношения движутся в направлении алтаря? Да, вижу по твоим глазам, что так. Но в таком случае вполне естественно предположить, что меня не могут не волновать перемены, которые ожидают моего сына в связи с твоим новым замужеством. Согласись, кошечка, в моих словах есть резон!

Кэтрин почувствовала, как засосало под ложечкой. Да, Рон действительно навел справки о ее жизни, прежде чем нагрянуть с визитом. Но к чему он клонит? Кэтрин ломала голову над этим вопросом и никак не могла найти ответа. Ведь Рон не может лишить ее права воспитывать ребенка, да и зачем ему это нужно? Может, у него просто разыгралось любопытство к подробностям ее жизни или проснулась ревность? Или… он собирается добиться права общаться с Тони? Но ведь он не любит сына, Тони ему совершенно безразличен! Не может же Рон быть настолько подлым и бессердечным, чтобы добиваться возможности видеться с сыном исключительно ради стремления насолить бывшей жене!

— Ну, Кэтти? Ты все еще не поняла, к чему я клоню? Тогда я выражусь яснее. Я хочу… хочу…

— Общаться с Тони? — гневно спросила она, не выдержав затянувшегося молчания.

Рон оглушительно расхохотался.

— Черт возьми, Кэтти! — воскликнул он, вскакивая со стула. — Я думал, ты немного поумнела за эти годы и научилась лучше разбираться в людях. А ты осталась такой же простодушной и наивной. Общаться с Тони! — передразнил он ее. — Да на что он мне сдался, этот капризный маленький щенок? Нет, дорогая моя кошечка, мои намерения носят более… хм-хм!.. практичный характер.

— Что ты имеешь в виду?!

Рон посмотрел на нее откровенно циничным взглядом.

— Мне нужны деньги. Для начала хотя бы тысяч десять.

— Рон, ты что, рехнулся? Да откуда у меня такие суммы?! И потом я не понимаю, с какой такой радости я должна давать тебе деньги!

Его глаза превратились в узкие щелочки.

— А с такой, — с расстановкой пояснил он, — что если ты не будешь помогать мне материально, то я подам в суд и добьюсь права видеться с сыном.

— Зачем? — изумленно спросила Кэтрин. — Ты же только что сказал, что он тебе не нужен!

И тут она все поняла. Рон собирается шантажировать ее! Ему абсолютно не нужен сын, но он будет требовать права встречаться с ним, чтобы портить мальчику жизнь.

— Послушай, ты, пьяная скотина! — вскричала она, сжав кулаки и угрожающе надвигаясь на Рона.

— Тихо, тихо, — пробормотал он, загораживаясь руками. — Ишь, зарычала, словно тигрица! Сбавь обороты, милочка, иначе пожалеешь о своем грубом поведении. Да! — с вызовом воскликнул он. — Я буду добиваться права общаться со своим сыном! И любой суд штата признает за мной такое право! Потому что я — законный отец Тони.

— Какой ты, к черту, отец? Ты даже не платил алиментов!

Рон хитро прищурился.

— У меня были сложные жизненные обстоятельства. И потом ты ведь не требовала этих самых алиментов, и я думал, что ты в них не нуждаешься. В противном случае ты, наверное, должна была обратиться в суд, а? А раз ты этого не сделала, значит, не нуждалась в деньгах!

— Я не подавала в суд, потому что не хотела видеть твою мерзкую рожу!

— Ну, зато теперь ты будешь видеть ее довольно часто. Не реже раза в неделю. — Рон довольно усмехнулся, заметив, как побледнела Кэтрин. — Я буду приходить каждую субботу и забирать сына на выходные. Буду наведываться… в роскошный домишко Джонатана Торпа. — Рон язвительно рассмеялся. — Как ты думаешь, ему будет приятно меня видеть? Мужчину, который когда-то спал с его женой… Да, — продолжал он, все более распаляясь, — я буду туда приходить! И Тони придется уходить со мной, даже если ему этого не захочется: ведь моя убогая квартирка вовсе не так хороша, как резиденция мистера Торпа! Я буду портить вам все праздники, все выходные. Иногда я буду заглядывать в школу, где учится Тони, и позорить его перед детьми и учителями. Потому что… потому что я прекрасно осознаю, что я не тот отец, которым может гордиться ребенок.

Кэтрин в отчаянии сжала кулаки. Больше всего ей хотелось сейчас взять с плиты кофеварку и размозжить ею голову Рона. Но она понимала, что этого делать нельзя. Ей вообще нельзя причинить ему хоть малейший ущерб. В противном случае неизбежны судебные разбирательства со всеми вытекающими из них печальными последствиями.

— Ну так вот, — деловито заговорил Рон, — всех этих кошмаров не случится, если ты будешь оказывать мне материальную поддержку. И не говори, что тебе неоткуда взять деньги. Твой жених достаточно обеспечен, чтобы снабжать тебя время от времени крупными денежными суммами. Придумай что-нибудь, скажи, что тебе нужны деньги на лечение или что ты хочешь купить себе новые сережки. Кстати, я знаю одного ювелира, который умеет изготавливать подделки, так мастерски, что никто ничего не заподозрит. Словом, уж как-нибудь постарайся. — Рон перевел дыхание и посмотрел на часы. — Ну а теперь мне пора. Я позвоню тебе как-нибудь на днях.

Он ушел. А Кэтрин еще долго стояла на одном месте, обхватив голову руками и в отчаянии глядя в темное окно.

Кэтрин не сомкнула глаз до самого рассвета. Под утро она наконец забылась тяжелым сном, а когда проснулась, мучительные мысли навалились с новой силой.